Вера Афанасьева - Конец света. Русский вариант
– Похоже, что худшие. Никогда прежде человечество не было так озабочено содержимым собственных желудков и видом собственных задниц. Все мысли только о жире и сперме. Фаршированные гнилые мозги, напичканные зубами, морщинами, задницами, сиськами, членами и вагинами.
– Ну, не все же такие...
– А вы знаете хоть кого-нибудь, кого собственная внешность беспокоила бы меньше, чем душа? Сами же наверняка только тем и занимаетесь, что ежеминутно калории подсчитываете. Или жену замучили: похудей, смотри, как другие в твоем возрасте выглядят. А про душу и не вспоминаете.
– Меня больше волнует, где конец света начнется? Где этот самый Армагеддон?
– И думать нечего, у нас, родимых. Где-нибудь в Мандах, Б. Лядях или Поебае. А может – на реках Хуямбусибин или Убля.
– А без мата нельзя?
– О чем вы, батенька? Я просто перечислил те реально существующие в нашей стране местечки, названия которых, на мой взгляд, вполне заслуживают того, чтобы гора Меггидо находилась именно рядом с ними. Я географ, знаете ли. А как вам нравится такое название городка – Адово?
– Да уж, зачем нам чужие содомы, когда своих предостаточно. В Стране есть и Большой Содом, и Малый Содом.
– Это кого ж так угораздило?
– Желтогорскую губернию, не одной же дрофой ей славиться.
– Совершенно не согласен с тем, что конец света может начаться в нашей Стране.
– Всё к тому идет. Последнее столетие не было ни одной всемирной заварухи, которая началась бы не у нас.
– Нет и другой страны, где было бы разрушено столько храмов. Вспомните: евреям вполне хватило одного, чтобы вот уже два тысячелетия мотаться по миру.
– Ну, так помотаться и мы бы не прочь. Испания, Италия, Германия, Англия, Штаты. Небось, ни в Монголию, ни в Конго, ни на Колыму не отправились. Вот и стали сплошными Ротшильдами и Эйнштейнами.
– Эйнштейн и в Конго был бы Эйнштейном. А вы и в Оксфорде останетесь бухгалтером Тюпкиным, или как вас там.
– А хамить-то зачем? Я вам не хамил, так сидите тихо и сопите в две дырки.
– Наша страна, и в самом деле, – одна сплошная катастрофа. Мы развиваемся исключительно в авральном, катастрофическом режиме. Нам все время нужен антикризисный управляющий.
– Ага, а управляют нами, наоборот, – кризисные. Косил косой косой косой.
– Мужики, а кто такой Ной?
– Уже и в интернете проходу нет от невежд. Все колхозники научились по клавишам стучать. В википедии посмотри, если читать умеешь.
– Конец света – это ж не мгновенное событие, а достаточно долгий процесс. И начался он одиннадцатого сентября, когда обрушились американские небоскребы. Я в тот день днем включил телевизор, увидел, как они складываются, и понял, что это начало конца, вопрос только времени. Это и был настоящий Армагеддон.
– Скажете тоже – сложились! Это их сложили.
– Опять на мусульман наезжаете?!
– Да успокойтесь вы, юноша. Что-то, похожее на конец света, чаще всего устраивают христиане. В Корее, Вьетнаме, Камбодже, Афганистане, Ираке. А до этого – в Третьем Рейхе.
– Не забудьте про сталинские лагеря.
– А я вот читал, что Луна – это инопланетная станция, с которой ведется наблюдение за землянами. Потому и Армстронг в обморок упал, когда на ту сторону Луны заглянул. А земля – что-то вроде опытной делянки, на которой произрастают посевы новой культуры, называемой человеки. Вот сочтут наш огородик бесперспективным, свернут исследования, сравняют грядки и улетят себе восвояси. Вот вам и конец света.
– Да уж, гордыня человеческая ни с чем не сравнима. Ну, скажите на милость, на кой ляд инопланетянам наблюдать за нами столько времени? Чем мы так интересны-то?
– Не скажите, людишки – презабавные существа. Это ж, наверное, обхохотаться можно, наблюдая за ними. Бегают, суетятся, кулачками друг другу грозят, все у других из рук выхватывают. Я сам бы не отказался иметь дома аквариум с такими вот домашними любимцами.
– Скорее, террариум. Но вы, я вижу, себя-то к людям не причисляете. Эк вы о нас – они! Сверхчеловек?
– На самом деле, изучить что-либо можно, только находясь внутри системы, будучи в теме. Это хорошо известно. Поэтому вряд ли инопланетяне изучают нас вот так, с Луны.
– По-вашему получается, что изучить собачью жизнь можно, только живя в собачьей стае. А ещё лучше – будучи собакой. Это вызывает некоторые сомнения.
– Но вдруг Луна – и впрямь инопланетная станция? Тогда инопланетяне когда-нибудь улетят к себе, а ее бросят здесь, как мы бросили наш луноход. А она ведь искусственный спутник, покрутится-покрутится, да и рухнет на Землю, как все остальные. Вот тогда и будет конец света, когда этакая бандура вмажется в нас. Вот вам и Нибиру под самым носом.
– Многие люди очень боятся нашего мира. Они уходят в леса, в тайгу, запирают себя в собственных жилищах, не показывают никому собственных детей. И их становятся все больше и больше. Может быть, им на том свете будет лучше?
– А я думаю – это психи.
– Кого господь хочет наказать, того он лишает разума. Эта самая большая беда – потерять разум. Сон разума рождает чудовищ. Гойю вспомните.
– Но неразумного ведь нельзя наказывать за грехи? Тогда что – безумцы попадают в рай? Офелия – понятно. А параноики, Сталин, например? Ведь он дел-то натворил! И что же – тоже в рай?
– Этого никто не знает. Если бы мы, здесь, могли судить о том, кто куда попадет, было бы совсем другое дело.
– А я ужасно, ужасно, боюсь конца света! Жутко боюсь. В любом случае. Если это космическая катастрофа – то хочу жить, не хочу расставаться с жизнью! А если это судный день – то грешен, боюсь попасть в ад! Почему тут все говорят о всякой ерунде? Почему никто не признается, что он просто боится?
– Не следует бояться того, что может разрушить наши тела, но не может разрушить души. В этом смысле метеориты и летящие к нам планеты – ерунда, мелочь пузатая.
– Бояться каждому нужно только самих себя. Мы сами – источник всех мерзостей, злобы, похоти, алчности, гордыни и прочих пороков. Конец света наступает тогда, когда они побеждают в человеке. Тогда умирает его собственный дух. Это конец мира, его собственного мира. Мира в душе.
– Если бояться, то как же победить?
– Тут, я смотрю, собрались сплошные доморощенные теологи. Выучили три слова – и вот трындеть. Все такие духовные! А кто из вас не сквернословит, не жадничает, не злится, не прелюбодействует, хотя бы глазом, знает молитвы, держит пост? А Библию кто читал? Или всего Достоевского? И вообще, кто из вас книги читает, а не статьи в википедии? Богословы, мать твою…
– К вопросу о гордыне. Согласитесь, люди могут судить о конце света не более чем микробы, живущие в наших телах о нашей будущей смерти. Откуда знать нам, сирым и убогим кишечным палочкам, об устройстве столь сложного организма, каким является мир? А уж о его будущей смерти – и подавно?
– Так именно микроб и может вызвать смерть. Вот и мы, доигрались, загрязнили природу, осквернили культуру.
– Человек не микроб, а венец творения.
– Тогда можно успокоиться, не так ли? Зачем творению уничтожать свой собственный венец?
– А если творение сошло с ума?
– Не знаю, как творение, а человечество давно сошло с ума. Давно уже существует только два вида коллективного существования – шизофрения и паранойя. Общественные группы пребывают либо в шизоидных (и это ещё лучший вариант), либо в параноидальных состояниях – фашистских, коммунистических, авторитарных, фанатических.
– Согласна с предыдущим заявлением. Вот, например, шизокапитализм. Он обусловлен массовым производством излишних желаний. Чрезмерные желания и непрестанные стремления их удовлетворить плодят такую всемирную суету и такой планетарный абсурд, каких ни в одном дурдоме не найдешь.
– Коллективная паранойя всегда связана со сверхидеей, внедрить которую в общественное сознание проще простого. Надо всего лишь уверить людей, что они лучшие по какому-нибудь признаку. А все остальные – враги. А для этого просто капать на мозги, капать и капать. Вот нам и капают. И докапались до того, что в головах у всех дырки. Потому и головы пустые.
– Да какая разница, паранойя или шизофрения – один хрен. Психи они и есть психи. Но вопрос: кто ставит диагноз?
– С диагнозом-то как раз и проблема. Потому что патология – это отклонение от нормы. Но представляете, что происходит, когда весь мир превращается в дурдом? Нормальными тогда должны считаться именно психи, потому что отныне они составляют большинство и определяют норму. А ненормальными оказываются как раз психиатры. Диагноз же ненормального – бред.
– Наша действительность сама сплошной бред. Идешь по городу – только и ахаешь. Стоматологическая клиника «Фобос» называется, а аптека – «Деймос». В нашем домике одни комики.
