Валерий Залотуха - Последний коммунист
Владимир Иванович засмеялся:
- Не устоит! Упадет сразу же! Эх ты, Пифагор! Богатые вверху и их мало, бедные внизу и их... Посмотри - я один здесь богатый, а всем хорошо. Все веселы, все смеются - праздник! Праздник!! - повторил Печенкин и потрепал сына по волосам.
Илья побледнел вдруг, торопливо начертил на листе что-то, написал и протянул отцу.
Тот поднял удивленные глаза.
- А что такое НОК?
- НОК - это НОК, - еще больше бледнея, ответил Илья, поднялся и пошел к выходу, но, сделав несколько шагов, вернулся, протянул отцу томик Сталина и, кривясь в улыбке, проговорил: - Почитай на досуге, там и про тебя написано.
Владимир Иванович растерянно смотрел в спину уходящего сына.
Седой поднялся и заторопился следом.
2
Фойе Дворца культуры было пустым, просторным, гулким. На расписанных стенах и потолках самоотверженно трудились и безмятежно отдыхали счастливые судостроители и судостроительницы.
Седой нагнал Илью и заговорил негромко:
- Ты зря, сынок, на отца наезжаешь. Ничего, что я тебя так называю? У меня уже внук такой, как ты, Мишка... А отец у тебя молоток! Самородок... Таких бы человек сто, мы бы сейчас в другой стране жили. Я имею в виду в России, конечно...
Илья остановился у буфета и купил у скучающей буфетчицы пару жареных пирожков.
Седой замялся.
- Вообще-то Галина Васильевна просила, чтобы ты ничего городского не ел.
Илья демонстративно откусил полпирожка и стал жевать, глядя в растерянные глаза своего телохранителя.
- Дайте и мне два! - приказал седой буфетчице и пошутил: - Помрем вместе.
- Вы первый, - уточнил Илья.
Седой поперхнулся. Илья тем временем купил две бутылки пепси-колы и одну протянул седому. Тот улыбнулся.
- А насчет конкурса этого ты не обижайся. Я тебе по секрету скажу: это Галина Васильевна Иваныча попросила. Ну, чтобы ты нормально развивался, понимаешь? Других дел у Иваныча нет, как на ребра эти смотреть.
Сделав глоток пепси-колы, седой посмотрел на этикетку, улыбнулся и продолжил:
- А знаешь, как ее Фидель Кастро называл? Сточные воды империализма!
Он засмеялся, однако Илья оставался серьезным.
- Он сказал это про кока-колу, - не согласился молодой человек.
Седой поставил бутылку на столик, закурил и заговорил искренне и нервно:
- Ты, сынок, считай, не жил при советской власти. Что ты понимал ребенок... А я жил! Я, между прочим, зампредседателя областного управления комитета госбезопасности был. Большой начальник, да? А что я видел? Двести рублей оклад и понос! Пять дней в неделю понос! А в выходные - стул нормальный! Стресс постоянный, понимаешь? В отпуске стул нормальный, а на работу выходишь - понос!
Илья вытер салфеткой губы и пальцы, скомкал ее, бросил на стол и проговорил - еще более искренне и нервно:
- Вы Родину охраняли, шпионов ловили!
- Охранял! Ловил! - пунцовея, закричал в ответ седой. - А теперь я каждый день по телевизору вижу шпионов этих! Шпионы...
Илья не слушал. Он быстро спускался по широкой парадной лестнице, а седой семенил рядом, пытаясь еще что-то объяснить, рассказать.
- Я вас уволю, - бросил Илья на ходу.
- Как это? - не понял седой и даже остановился в раздумье.
Илья направился в туалет, и седой побежал следом.
Туалет был просторный, с мокрыми, недавно вымытыми полами.
- Я вас уволю, - громко и отчетливо проговорил Илья из своей кабинки.
Седой нервно засмеялся и вошел в соседнюю.
Илья спустил воду, вышмыгнул под шум воды из кабинки, схватил стоящую у стены швабру, подпер ею дверь, за которой пребывал седой, распахнул настежь большое матовое окно напротив и спрятался в другой кабинке, самой дальней.
Седой удовлетворенно выдохнул, ткнулся в дверь и спросил удивленно:
- Сынок?
Ничего не услышав в ответ, он стукнул в дверь ногой и повторил растерянно:
- Сынок...
И тут наконец до него дошло.
- Сынок! - прорычал седой, багровея, и с медвежьей яростью кинулся на дверь грудью.
Швабра громко треснула и сломалась, как спичка, дверь с грохотом распахнулась, седой вылетел из кабинки, упал, проехал на четырех конечностях по мокрому полу до противоположной стены, вскочил на ноги, сунулся в пустую кабинку Ильи, перевел взгляд на распахнутое окно, мгновенно все понял, взобрался на подоконник и бесстрашно прыгнул вниз...
3
На площади перед Дворцом культуры Илья остановился и прощально и насмешливо посмотрел на его помпезный фасад, на котором висел огромный бело-сине-красный плакат, объявлявший:
"1-й Всероссийский конкурс "Грудь России" (региональный этап)".
- Прощай... немытая... грудь России! - засмеявшись, прокричал Илья и побежал в свой город - один!
XI. Спроси, как меня зовут
1
Холодный стальной кружок давил на висок, принуждая не двигаться, и Илья не двигался, сидел на лавочке в той внешне расслабленной позе, держа в полуопущенной руке недоеденное мороженое, как застал его внезапно прижавшийся к виску холодный стальной кружок... Еще был хриплый приказ: "Молчать и не двигаться!", и Илья молчал и не двигался, совершенно не двигался, только мороженое в руке двигалось, стекало, тая, на ладонь, ползло, щекоча, между пальцами...
А больше пока ничего не было...
Дело происходило в запущенном пустынном парке Воровского, куда Илья забрел, чтобы отдохнуть и съесть любимое с детства сливочное мороженое в вафельном стаканчике. До этого он долго бродил по Придонску, вспоминая город, купил в книжном магазине пузырек чернил, а в газетном киоске "Придонскую правду" и "Придонский комсомолец", но, лишь глянув на заголовки первых полос, выбросил обе газеты в мусоросборник. Илья был внимателен и осторожен, понимая, что Нилыч его ищет, и расслабился, только когда купил мороженое, вошел в перекошенные ворота парка Воровского и сел на грязную скамейку...
Тот, кто подкрался сзади, приставил пистолет к виску и приказал молчать и не двигаться, сам молчал и не двигался, то ли испытывая нервы, то ли издеваясь, то ли дожидаясь кого, то ли еще что... Было страшно и непонятно. И, видимо, от этого Илья вдруг задышал - часто и громко, часто и громко и все чаще и громче... И тут же тот, кто стоял за спиной с пистолетом, дразнясь или заразившись, тоже вдруг задышал часто и громко, часто и громко и все чаще и громче. И так они вдвоем дышали... Странно, но это напоминало то самое известное всем любовное дыхание, которое кончается сладостным стоном или криком, но чем оно могло здесь кончиться - выстрелом? Кончилось звонком, и оба они от неожиданности перестали дышать, слушая высокий искусственный голосок мобильного. Он пел и пел, назойливо повторяя коротенькую мелодию.
- Это у тебя? - на выдохе, хрипло спросил стоящий за спиной с пистолетом.
Илья не понял вопрос, но переспросить не решился и промолчал.
- Это у тебя? - нервно повторил стоящий за спиной, и пистолет в его руке сильно и опасно дернулся.
Илья еще больше растерялся, не понимая.
- Это телефон, - шепотом ответил он. - Мобильный телефон.
- Я и говорю - у тебя?!
Илья понял наконец и торопливо ответил:
- У меня!
- Ну, говори тогда! - приказал стоящий за спиной с пистолетом.
Илья разжал руку, избавляясь наконец от растаявшего мороженого, незаметно вытер ладонь о дерево скамейки, достал из кармана телефон.
- Сынок, это ты? - спросил седой.
- Я, - ответил Илья.
- Слушай, сынок, - голос у седого был злой и нервный. - Ты не сынок, ты щенок! Я тебя сегодня поймаю, штаны сниму и задницу надеру.
Илья дал отбой и хотел положить аппарат обратно в карман, но тот, кто стоял за спиной с пистолетом, вы-хватил его, сдавленно крикнув:
- Дай сюда!
Илья облегченно улыбнулся - кажется, это было просто ограбление.
- А как здесь? - неожиданно спросил тот, кто стоял за спиной с пистолетом, и убрал пистолет от виска Ильи. - Где нажимать, покажи...
Илья осторожно повернул голову и, не поднимая глаз, показал, как пользоваться мобильным. Тот, кто стоял за спиной с пистолетом, имел небольшие, очень смуглые руки, а обломанные грязные ногти были накрашены разноцветным лаком - белым, зеленым и фиолетовым. Он набрал нужный номер и прижал аппарат к уху. Только тогда Илья поднял глаза... Это была девушка, точнее даже девочка, школьница, старшеклассница, ребенок. Из-за шапки черных курчавых волос голова ее казалась очень большой. Она была метиска или мулатка: кожа цвета кофе с молоком, иссиня-черные глаза, расплющенный нос и огромные губы. На плече ее висел яркий школьный рюкзачок, на груди был прицеплен большой круглый значок с надписью: "Спроси, как меня зовут".
Видимо, не соединилось, - недовольно хмуря брови, девушка стала снова набирать номер, но блестящий, короткоствольный револьвер мешал, и тогда она сунула его Илье, приказав:
- На, подержи!
Илья взял оружие и глянул на девушку удивленно.
