Эрика Леонард Джеймс - На пятьдесят оттенков темнее
— Кристиан попросил, чтобы вы присутствовали на одном из наших сеансов, — мягко говорит доктор Флинн. — На всякий случай я предупреждаю, что мы проводим эти сеансы с абсолютной конфиденциальностью…
Я поднимаю брови и прерываю Флинна на середине фразы.
— А я… хм… я подписывала соглашение о конфиденциальности, — бормочу я, смущенная тем, что он замолчал. Флинн и Кристиан уставились на меня, и Кристиан отпускает мою руку.
— Соглашение о конфиденциальности? — Доктор Флинн морщит лоб и вопросительно смотрит на Кристиана.
Кристиан пожимает плечами.
— Ты начинаешь с соглашения о конфиденциальности все отношения с женщинами? — спрашивает его доктор Флинн.
— Договорные отношения — да.
Доктор Флинн кривит губы.
— У тебя были и другие типы отношений с женщинами? — интересуется он с легкой усмешкой.
— Нет, — помолчав, отвечает Кристиан и тоже усмехается.
— Я так и думал. — Доктор Флинн снова обращается ко мне: — Итак, я полагаю, что мы можем не беспокоиться насчет конфиденциальности. Но я бы предложил вам это обсудить. Как я понимаю, вы больше не поддерживаете подобные договорные отношения.
— Я надеюсь, что у нас контракт иного рода, — мягко говорит Кристиан, взглянув на меня. Я краснею, а доктор Флинн щурится.
— Ана, ты должна меня извинить, но я, вероятно, знаю о тебе гораздо больше, чем ты думаешь. Кристиан был очень откровенным.
Я нервно кошусь на Кристиана. Что он такого наговорил?
— Взять, к примеру, соглашение о конфиденциальности, — продолжает он. — Должно быть, оно вызвало у тебя шок.
Я смотрю на него.
— Ну, я думаю, тот шок померк по сравнению с недавними признаниями Кристиана, — отвечаю я тихо и неуверенно. Я нервничаю.
— Не сомневаюсь. — Доктор Флинн ласково улыбается мне. — Итак, Кристиан, что ты хочешь обсудить?
Кристиан пожимает плечами, словно угрюмый подросток.
— Это Анастейша хотела с тобой поговорить. Спроси у нее.
На лице доктора Флинна снова я вижу удивление; он направляет на меня свой проницательный взгляд.
Черт побери! Умереть можно. Я опускаю глаза на свои пальцы.
— Тебе будет спокойнее, если Кристиан оставит нас ненадолго?
Мои глаза устремляются на Кристиана, он выжидающе смотрит на меня.
— Да, — шепчу я.
Кристиан хмурится и открывает рот, но тут же закрывает его и со стремительной грацией встает с дивана.
— Я буду в приемной, — говорит он; его губы складываются в суровую линию.
Только не это.
— Спасибо, Кристиан, — бесстрастно говорит доктор Флинн.
Кристиан долго и испытующе глядит на меня, потом выходит из комнаты — только что дверью не хлопает. Уфф! Я сразу расслабляюсь.
— Он давит на тебя?
— Да. Но не в такой степени, как раньше. — Я чувствую себя предательницей, но это правда.
— Это для меня не новость, Ана. Чем я могу тебе помочь?
Я гляжу на свои скрюченные пальцы. Что я могу спросить?
— Доктор Флинн, у меня никогда до этого не было близких отношений, а Кристиан… ну, это Кристиан. За последнюю неделю произошло столько всего. У меня не было шанса все обдумать.
— Что тебе нужно обдумать?
Я поднимаю на него глаза. Он склонил голову к плечу и смотрит на меня с сочувствием. Мне так кажется.
— Ну… Кристиан говорит мне, что он с радостью отказывается от… э-э…
Я замолкаю. Обсуждать эту тему гораздо труднее, чем я думала.
Доктор Флинн вздыхает.
— Ана, за очень ограниченное время вашего знакомства с Кристианом вы сделали для прогресса моего пациента больше, чем я за последние пару лет. Вы оказываете на него глубокое воздействие. Вы сами должны это видеть.
— Он тоже оказывает на меня глубокое воздействие. Просто я не знаю, достаточно ли ему меня. Чтобы удовлетворить его потребности, — шепчу я.
— Вот чего тебе нужно от меня? Подтверждения? Заверения?
Я киваю.
— Нужны перемены, — говорит он. — Кристиан оказался в ситуации, когда его методы управления жизнью утратили эффективность. Все очень просто: ты заставила его взглянуть на своих демонов и изменить свои взгляды.
Я смотрю на него с удивлением. Его слова перекликаются с тем, что говорил мне Кристиан.
— Да, его демоны, — бормочу я.
— Не будем задерживаться на них, они уже в прошлом. Кристиан знает, какие они, я тоже — а теперь, конечно, и ты. Меня больше заботит будущее Кристиана, я хочу, чтобы он занял то место в жизни, куда он стремится.
Заметив мое недоумение, он вскидывает брови.
— Научный термин для этого явления, извини за занудство, СФБТ. — Он улыбается. — То есть краткосрочная терапия, нацеленная на решение проблем; терапия, ориентированная на цель. Мы концентрируем наши усилия на том, каким хочет стать Кристиан и как этого достичь. Подход тут чисто диалектический. Сожалеть о прошлом и бить себя в грудь нет никакого смысла — такими методами работали все психологи и психиатры, к которым обращался Кристиан. Мы знаем, почему он такой, какой есть, и для нас всего важнее его будущее. То, где Кристиан себя видит, где он хочет быть. Только с твоим появлением он стал всерьез относиться к такой форме терапии. Теперь он знает, что его цель — любовь между вами. Вот и всё. Над этим мы сейчас и работаем. Конечно, тут много препятствий — в том числе хафефобия.
Что-что?
— Извини. Я имею в виду его боязнь прикосновений, — говорит доктор Флинн и качает головой, словно упрекая себя. — Которую ты наверняка замечала.
Я краснею и киваю. А, это!
— Еще я отмечаю у него патологическое отвращение к самому себе. Уверен, что для тебя это не новость. И, конечно, парасомния… хм… ночные страхи на грани галлюцинаций.
Я, растерянно моргая, стараюсь усвоить все эти мудреные слова. С тем, что они обозначают, я уже знакома. Но доктор Флинн ничего не упомянул про главную проблему, которая вызывает у меня наибольшую тревогу.
— Но ведь он садист. У него бывают такие потребности, которые я никак не смогу удовлетворить.
Тут доктор Флинн закатывает глаза от возмущения, а его рот складывается в жесткую линию.
— В психиатрии давно уже нет такого термина. Не знаю, сколько раз я говорил ему об этом. С девяностых это даже не классифицируется как парафилия.
Я опять перестаю понимать доктора Флинна и тупо моргаю. Он улыбается.
— Это мое больное место. — Он качает головой. — Во всякой конкретной ситуации Кристиан предполагает худшее, это следствие его отвращения к себе. Разумеется, существует такая вещь, как сексуальный садизм, но это не заболевание; это выбор стиля жизни. И если он реализуется в виде безопасных, разумных отношений между взрослыми людьми с одинаковыми вкусами, то проблемы тут нет. Как я понимаю, Кристиан в манере БДСМ развивал все свои сексуальные отношения. Ты оказалась первой любовницей, не согласившейся на них, вот он и задумался.
