Малькольм Брэдбери - В Эрмитаж!
Наш герой сам, без посторонней помощи, приподнялся на подушках и указал на комод в углу комнаты.
— Поищите в том ящике, мсье.
— А что искать? — спросил министр и повелительно махнул своему чернокожему Джеймсу.
— Там шестьдесят шесть записных книжек. План создания идеальной и совершенной республики. Нового, свободного от власти тирана государства. Республики света и счастья для всех. План новой столицы. Нового университета. Организация полицейских сил.
— Чего-то не вижу, хозяин. — Джеймс Хемингс шарит по полкам и ящикам комода.
— Эй, малый, протри глаза и посмотри получше…
— Ух ты. — И Хемингс выкладывает на стол пачку бумаг.
— «Дневной сон Дени-Философа»? — Джефферсон раскрывает один из блокнотов, — «Как извлекать пользу из религии и применять ее в благих целях»?
— Да, это они, мои записи.
— Но на титульном листе надпись: «Ее Величеству Екатерине, Самодержице Российской».
— А вы зачеркните и напишите: «Мсье Джефферсону, штат Луизиана».
— Вы действительно хотите передать мне эти рукописи?
— Только обещайте внимательно прочитать и правильно использовать их.
— Да, мсье, конечно, я так и сделаю, я постараюсь, мсье. Но сейчас, надеюсь, вы простите меня, мсье Философ. Как раз сегодня у меня назначена встреча с мадам Косуэй, она хочет заказать мой бюст одному знаменитому скульптору — мсье Гудону. Я уже приобрел шесть его работ. В том числе Вольтера — вот уж кто был нехорош собой…
Этим вечером наш герой вдруг почувствовал себя лучше. Так хорошо не было ему с того дня, когда он, ног под собой не чуя от страха, вошел в тронный зал нависшего над Невой Зимнего дворца и увидел там великую императрицу. Он в превосходном настроении, душа его ликует. Он сделал это: он создал новую страну. Джефферсон вернется на родину — и расцветут луизианские земли. За прибрежными районами, где засели в своих укрепленных городишках жители британских колоний, где возделывают землю, изобретают электричество, торгуют с бывшей своей родиной, — там, дальше, внутренние районы страны: бескрайние равнины; непроходимые дороги индейцев; излюбленные миссионерами-иезуитами и испанскими путешественниками земли; угодья французских охотников. Там грандиозные реки, высокие горы, необъятные прерии, безводные пустыни; неизвестные виды животных и птиц, деревьев и овощей. Он видит их, ему принадлежат эти чудеса, эти никем не виданные просторы, эти безымянные богатства, мутные воды Миссисипи, берущие начало в озере Итака, текущие в земли будущего, которым только предстоит быть открытыми…
Все же не зря он выдумывал, писал и переписывал эту страну, а может, и целый континент, драгоценный плод его грез наяву. В конце концов, труды его не пропали даром, и потому он вполне счастлив, сидя сегодня здесь, за столом между женой и любимой дочерью. Он чувствует себя неплохо, даже поел немного — ложка супа, кусочек тушеной баранины. А потом потянулся к корзине с американскими абрикосами, оставленной двумя посетителями.
— По-моему, не стоит, mon mari, что-то мне неспокойно, — говорит Дорогая Зануда, суетясь вокруг него, как обычно.
— Чепуха. Американские абрикосы, фрукты Нового Света. Какой от них вред?
И он ест. Он кашляет; голова его падает на грудь. Спокойной ночи, дамы. Доброй вам всем ночи.
Вскрытие трупа, продиктованное требованиями современной медицины и великим духом Разума, показывает: желчный пузырь высох, печень испорчена, мочевой пузырь воспален. Причина смерти — апоплексия, но мозг — как у двадцатилетнего юноши. Похороны — в красивой городской церкви Сен-Рош, недалеко от Вандомской площади. На похоронах присутствуют Гримм и Джефферсон. Конец лета 1784 года. Еще пахнут липы. В Комеди Франсез идет «Женитьба Фигаро» Бомарше, а в Опере — «Галантная Индия» Рамо. Братья Монгольфье устраивают полеты на воздушным шаре с огненным двигателем, а д'Аббан гоняет вверх-вниз по Сене пыхтящий колесный пароходик. Осталось еще пять солнечных лет — а потом эра Разума сменится эпохой Кровопролития. А пока что благоухание ладана заполняет церковь до самого купола, а пятьдесят специально нанятых священников с зажженными свечами идут за гробом Философа к алтарю.
Богатые и торжественные похороны. Почему бы и нет? Религиозная церемония оплачена деньгами, полученными за атеистическую «Энциклопедию». Под слаженное пение церковного хора останки опускаются под каменную плиту в часовне Девы Марии. Изящная, украшенная куполом часовня в центре этой прекрасной церкви и лепное надгробие работы Фальконе: аллегорическая фигура Славы, изображение Благовещения. Но вот что странно… Вскоре эту плиту поднимут — и окажется, что гроб и тело исчезли. И не видел их больше никто и никогда.
— Diderot le philosophe? Disparu.[70] Пропал без вести, — скажет вам ризничий, ежели вы, подобно мне, посетите сегодня церковь Сен-Рош.
Но, как говорится, хорошо смеется тот, кто смеется последним…
Примечания
1
Как стало известно позднее, трактат этот принадлежит перу Сезара Шено Дюмарсе (1676–1756).
2
Жорж Эжен Осман (1809–1891) — французский государственный деятель, префект департамента Сена, градостроитель, определивший облик современного Парижа.
3
Вот предательство писцов (фр.).
4
Чем больше перемен (фр.). Первая часть афоризма французского писателя Альфонса Kappa (1808–1890): «Plus ça change — plus c'est la même chose» — «Чем больше перемен, тем больше все остается по-старому».
5
Конца столетия (фр.).
6
Сливки из сливок (фр.).
7
Нельсон Олгрен (1909–1981) — американский писатель натуралистической школы, автор романов «Человек с золотой рукой» (1949), «Прогулка в джунглях» (1956) и др. Его роман с Симоной де Бовуар длился 14 лет, ее письма к нему впоследствии были опубликованы.
8
Изящного искусства (фр.).
9
Весь Париж (фр.).
10
Методом, с большой буквы, в англоязычном мире именуют систему Станиславского.
11
Где наш (фр.).
12
Здесь: ретро (фр.). Дословно — «старый модерн».
13
Бюро похоронных процессий (фр.).
14
Это я (фр.).
15
Все (лат.).
16
Весь свет (фр.).
17
Неожиданная развязка (фр.).
18
Учитель (фр.).
19
Коллега (фр.).
20
В кабинете (фр.).
21
Антуан де Сартин (1729–1801) — генерал-полицмейстер Парижа в 1759–1774 гг., при Людовике XV.
22
Говядина по-бургундски (фр.).
23
Очень крупный проект (фр.).
24
Чистая доска (лат.).
25
Вымышленный архитектор, фигурирующий в романе М. Брэдбери «Историческая личность».
26
О, мои друзья! О, мои дорогие коллеги! (фр.)
27
Великие странники Дени Дидро… добро пожаловать! (фр.)
28
Мои друзья! Мои славные странники! Вот! Сюда, пожалуйста! Добро пожаловать! (фр.)
29
Это вы, мадам Соланж! (фр.)
30
О, мой главный знаток! Мой милый, милый Бу-Бу! А ты тоже, Альма, моя сестра! (фр.)
31
Вот и странники! (фр.)
32
Ну да! (фр.)
33
Вот именно! (фр.)
34
Вы будете довольны! (фр.).
35
Абсурд! (фр.)
36
О да, согласна! Я странник Дидро! (фр.)
37
Да, мой маленький (фр.).
38
Простофилей (фр.).
39
Привет, удалец! Поздравляю, мой друг! (фр.)
