Фэнни Флэгг - Стоя под радугой
– Я надеялась, ты надумаешь в колледж поступить. Зря я сама так рано вышла замуж. Зря в колледж не пошла.
– Мам, но подумай, какая прекрасная возможность. Меня обучат такой классной специальности. К чему тратить четыре года на колледж, если я к тому времени уже буду работать и зашибать хорошие деньги?
– Но, дорогая, представь, сколько ты пропустишь веселья – женские клубы, свидания, жизнь в общежитии с другими девочками.
– Да ну, это все прошлый век, эти радости можно получать и зарабатывая деньги. Если все взвесить, мама, то понимаешь, что это самое разумное и практичное решение.
– Слишком ты молода, чтобы мыслить разумно и практично. Это у тебя от папы. Я вот никогда не была ни практичной, ни разумной. Может, и зря. Выскочила замуж и ничему не научилась. Случись чего с твоим отцом – придется в уборщицы идти или в поварихи, только это я и умею. Никаких познаний, лишь в стряпне да уборке.
– Да ну, мам. Хорошая стряпня требует мастерства.
– Ничего она не требует, – отмахнулась Норма. – Любая дуреха умеет готовить.
– Я вот не умею, – сказала Линда.
– Ты и не пыталась. Знаешь, твой папа очень огорчится, если ты не пойдешь в колледж.
– Не-а, не огорчится. Он тоже считает, что это отличный шанс.
– Откуда ты знаешь?
– Оттуда. Я уже сбегала в магазин и показала ему письмо.
– Когда?
– Утром.
– Раньше, чем мне?
– Просто хотела посмотреть на его реакцию. И он сказал – надо ехать.
– Ага, понятно, значит, вы, как обычно, уже все решили, а я так, сбоку припека, мое мнение можно не учитывать.
– Ой, ну мам…
– Да, все верно. Могли бы меня и вовсе не ставить в известность, зачем. Я для вас не важней дверной ручки. Не спрашивать же мнения у дверной ручки. Все равно ты поступишь так, как посоветует папа.
– Мама, ты же знаешь, это не так. И если ты так смертельно против, я не поеду.
– Ну конечно, и потом до конца жизни будешь меня в этом упрекать. Я просто надеялась, что ты останешься рядом с домом, вот и все.
– Так на самом деле тебя это беспокоит?
– А как же мне не беспокоиться? Я обыкновенная мамаша.
– Не о чем беспокоиться. Все будет в порядке.
– Думаешь, я отпущу тебя в большой город, где сплошь оружие и сутенеры, и при этом смогу не беспокоиться?
– Ой, мам, ну какие сутенеры в Сан-Франциско?
– Обыкновенные. Я смотрю телевизор, между прочим. Барбара Уолтерс в передаче рассказывала про русских девочек, которых сутенеры взяли в рабство. Это до сих пор продолжается. – Слезы навернулись у Нормы на глаза. – Надеюсь, ты будешь носить пистолет в сумочке. Знаешь, как легко ударить человека по голове, – это сплошь и рядом случается.
Час спустя Линда позвонила отцу:
– Пап, ты должен поговорить с мамой, ее заклинило, что мне проломят череп или сделают рабыней.
Мак ответил:
– Так я и думал. Про землетрясения еще не говорила?
– Пока нет, но скоро наверняка додумается.
Как и ожидалось, вечером Норма сидела с Маком на кухне.
– Не понимаю, о чем думают эти люди в телефонной компании. Ждут, что такая юная девочка поедет в Сан-Франциско одна-одинешенька?
– Да с ней вместе едет целая толпа ребят ее возраста, которых отобрали для учебы.
Норма распахнула глаза:
– Сан-Франциско! Господи, там же трясет!
Мак встал и налил себе еще кофе. Ночь обещала быть длинной.
– У меня будет микроинфаркт, и не один, я чувствую.
– Норма, может, ты перестанешь беспокоиться по всяким пустякам? Ты себя с ума сведешь.
– Что я могу сделать, такой вот я беспокойный человек. Я и ребенком была нервным. И подростком нервным. Я всегда была нервной. Когда ты на мне женился, ты знал: я нервная. Я тебе говорила.
– Да, но первые двадцать лет я думал, что это пройдет.
– А ты в жизни ни минуты не беспокоился и не знаешь, каково это, так что не сиди тут и не говори мне, что я должна перестать нервничать. Как будто это у меня по желанию, хочешь – нервничаешь, не хочешь – нет. Ты небось считаешь, что я встаю по утрам и говорю себе: «Ой, прямо жду не дождусь снова весь день биться в истерике, пугаться по любому поводу до смерти и умирать от ужаса каждый раз, как зазвонит телефон, это ведь так весело». Мак, попробуй понять меня. Вы с тетей Элнер прямо как две капли воды, у вас в теле ни единого нерва нет. Я бы с удовольствием такой же была, но не могу. Наверное, природа у меня другая. Есть существа нервные, а есть спокойные. Нельзя винить людей за их характер. Ты же птичке не велишь быть похожей на корову.
– Ладно, Норма, ты меня убедила.
– Или льву – на обезьяну.
– Хорошо, Норма, я просто хотел сказать, что тебе было бы веселее жить, если бы ты могла немного расслабиться.
– Думаешь, я не знаю? Думаешь, ты мне открыл глаза? Я бы с удовольствием позволила дому рухнуть, а вам с тетей Элнер и Линдой делать что заблагорассудится. Захотела Линда жить в большом городе среди убийц и насильников, ну и что? Подумаешь! Хочешь ты кататься на американских горках в твоем возрасте, ну и что? Подумаешь! Хочет тетя Элнер жить с дверьми нараспашку, чтобы любой бандит мог ночью ворваться и придушить ее в постели, ну и что? Подумаешь!
– Хорошо, Норма, но не бегать же, как та курица, не кричать, что небо падает. Думаешь, твое беспокойство что-то изменит? Что должно случиться, то случится, а что не должно, то не случится.
Норма смотрела так, будто готова его убить.
– Что ж, спасибо, Мак, ты невероятно мне помог. Я тебе это припомню, когда ты в следующий раз станешь по какому-нибудь поводу волноваться.
После отъезда Линды в Сан-Франциско позвонила тетя Элнер:
– Норма, я знаю, что с тобой. У тебя синдром пустого гнезда. Я прочитала про это сегодня в «Ридерз дайджест». Поэтому ты все время моешь полы. Там говорится, что при этом синдроме ощущение, что жизнь твоя кончена, что ты стала бесполезной. И некоторые признаки я вижу у тебя – ясно как день.
– Какие признаки?
– Всякий раз, как ты приходишь, я прямо вижу, как ты жаждешь устроить мне тут уборку. Тебе необходимо какое-нибудь хобби. Слушай, что говорит «Ридерз дайджест», цитирую. Слушаешь?
– Да.
– «Противоядием от синдрома пустого гнезда служат следующие действия или их комбинация. Почаще выходить из дому и заводить новых друзей, придумать себе хобби, пожертвовать часть времени на общественную деятельность, устроить второй медовый месяц».
– Второй? У нас и первого-то не было. Теперь он мне должен сразу два. Ну, что там еще, продолжай.
