Юрий Любопытнов - Мурманский сундук
— Учись уметь рисковать, — добродушно рассмеялся Афанасий. — Будем наблюдать за действиями противника, авось, к вечеру чего-нибудь прояснится.
Они удобнее устроились в расщелине на маленьком пятачке за большим камнем и стали наблюдать за двумя постами, расставленными хозяевами особняка.
Солнце уже высоко поднялось на небе, высветив самые тайные и узкие углубления гряды, когда раздался звук судового двигателя. Николай высунул голову из укрытия.
— Катер идёт, — доложил он. Поднёс к глазам бинокль. — Сюда курс держит.
Звук двигателя нарастал. Они стали наблюдать за катером, который быстро приближался. День был ясный, без туманной дымки, и даже невооруженным глазом хорошо просматривался участок берега, на котором в зелени сосен белел особняк. Катер, откидывая форштевнем озёрную воду, напористо нёсся к гряде.
— Никак обед своим сторожам везут, — посмеялся Сергей.
— Может смена прибыла? — предположил Николай.
— Неспроста катер сюда идёт, — сказал Афанасий. — Думаю, новая осада будет.
— Этого нам только не хватало, — вздохнул Сергей. — Опять прятаться. А здесь так хорошо на солнышке, на приволье. — Он блаженно потянулся.
— Быстро они катер с мели сняли, черти полосатые, — сердито проронил Николай. — Не могли до завтрашнего дня подождать.
— Таким колхозом да не снять. — Афанасий внимательно разглядывал приближавшееся судно. — Значит, мы не повредили его, когда сели на мель.
— Очень жаль, — изрёк Николай и снова взялся за бинокль.
Подходя к берегу, катер снизил обороты двигателя и медленно зашёл в нечто наподобие лагуны, скрывшись за выступом скалы.
— Обидно, что мы ничего не видим, чем они занимаются, — сплюнул сквозь зубы Афанасий.
— И не слышим. Двигатель заглушили, — с сожалением, что они не могут контролировать действия прибывших на судне людей, проронил Николай. — Не боятся сесть на мель.
— Они, видать, озеро лучше тебя изучили, — с незлобивой иронией проговорил Афанасий.
— Еще б им не изучить. У них здесь каждый день круизы по озеру, каботаж, одним словом, автономные плавания, они каждую скалу, каждый заливчик, как свои пять пальцев знают.
Афанасий был прав — на катере прибыло пополнение. Он высадил десант — человек десять с оружием и снаряжением спелеологов. Прибывшие стали обследовать гряду, разбредясь по всем направлениям.
— Подъём! — скомандовал Афанасий, поднимаясь с нагретого места. — Меняем позицию.
Ночью покинуть гряду им не удалось, потому что выход из пещеры находился под присмотром — напротив него расположились несколько человек из охраны. Афанасий предложил остаться в пещере, чтобы не рисковать и дождаться утра.
Глава тринадцатая
Ультиматум
Утром они выбрались из пещеры наружу. Пост у входа в туннель был снят. Не было видно людей на берегу в лесистой его части. Гладь озера сверкала в лучах жаркого солнца, и серебряные блики больно резали глаза. Друзья заняли вчерашние места, и Сергей открыл кофр.
— Одна банка тунца осталась, — сообщил он, глядя в нутро кожаной сумки. — И несколько сухарей. Хорошо, что вчера воды набрали, а то бы жажда мозги высушила…
— А виски не потерял? — осведомился Афанасий.
— Ну как я потеряю огненную воду, — взболтнув начатую бутылку, напыщенно ответил Сергей. — Берегу для экстренного случая…
— Чтобы обмыть мурманский сундук, — добавил Николай.
Афанасий громко рассмеялся:
— Мне кажется, что до того момента эта жидкость испарится.
— Опять катер отвалил от пристани, — сообщил Николай, осматривавший в бинокль горизонт.
— И куда курс держит? — спросил Афанасий.
— Наверное, опять к нам.
— Как мы им понравились, — пробурчал Сергей.
— Успеем до его прибытия перекусить, — сказал Афанасий, принимая из рук Сергея рыбу.
— За минуту управимся. По кусочку на брата.
Катер приближался к гряде на полном ходу. Не доходя метров триста, сбавил обороты и прошёл в лагуну, где стоял вчера.
— Опять что ли десант привёз? — размышлял Афанасий.
Ему никто не ответил, ожидая дальнейших событий, которые должны были подтвердить или опровергнуть его слова.
Продолжая наблюдать за местностью, они заметили, как из-за выступа скалы появился человек с какой-то белой палкой в руке. Подойдя к караульным, расположившимся у края воды, о чём-то поговорил с ними, выкурил сигарету, и стал карабкаться наверх, подняв палку над головой. Ветер развернул белое полотнище.
— Белый флаг! — обрадованно выдохнул Сергей. — Мужики, они сдаваться решили. Вот это раз! Мужики, чего вы не радуетесь? — Он недоуменным взглядом обвёл друзей.
— Ошибаешься, Серёга, — ответил Афанасий. — Никто сдаваться не решил. Это парламентёр. Нам предлагают переговоры.
— Переговоры, — протянул уныло Сергей. — А я думал…
— Переговоры — это тоже хорошо. Это уже что-то значит, — внушительно произнёс Афанасий.
— Они знают, что мы здесь… — хотел что-то сказать Николай, но замолчал.
— Только откуда? — сделал круглые глаза Сергей.
Афанасий надвинул фуражку на лоб и спросил, взглянув на Сергея.
— Сказать откуда?
— Скажи, если знаешь.
— Кто из нас зажигалку посеял?
Сергей похлопал себя по карманам.
— Наверное, я. Я фальшфейеры зажигал.
— Они нашли зажигалку и определили, что её потеряли мы.
— А ты откуда знаешь, что зажигалки у меня нету? — прищурился Сергей.
— А ты просил сигарет, а со вчерашнего дня к ним не притронулся?
Сергей отвернулся с виноватым лицом.
Николай вздохнул:
— Опять пергамент с иконой будут требовать в обмен на нашу свободу.
— Они нас выманить хотят, — убеждённо проговорил Сергей. — Как пить дать, выманить хотят. Это такие пройдохи…
— Всё может быть, Серёга, — ответил Афанасий. — Но и на переговоры могут пойти. Им ведь надо немного, как Николай только что сейчас сказал, лишь пергамент, только и всего. По идее наши трупы без бумаги им не нужны. Но отсюда надо уйти в более безопасное место.
— Может, нам проигнорировать парламентёра, — сказал Сергей. — Другими словами, не подавать признаков жизни, пусть думает, что нас здесь нет.
— Они на сто процентов уверены, что мы здесь раз парламентера послали, — сказал Николай.
— Не похоже, что на вшивость проверяют, — проговорил Афанасий. — Но лучше до поры до времени не подавать признаков жизни.
Они вернулись в пещеру и стали ожидать парламентёра недалеко от входа. Сюда был единственный путь и мимо парламентёр не мог пройти, если б захотел идти дальше.
