Яков Арсенов - Избранные ходы
— Конечно, посетим, — согласился Артамонов. — Какие вопросы? Но при условии, что вы безоговорочно сбросите миллион.
— Предложение смелое, мы подумаем, — не стал никого никуда посылать сразу господин Маругг. — Чувствуется, что Россия еще не усохла.
— Да, есть еще ягоды в ягодицах, — согласился с ним Макарон стандартным выражением.
— У нас есть одна неплохая машина, — заговорил о деле господин Маругг. — Правда, она была в употреблении, но специально для вас мы ее восстановим.
— Не надо ничего делать специально для нас, — предупредил Артамонов. — Я по опыту знаю, что это дороже.
— А где ваша машина, херр Маругг? — оглянулся вокруг Макарон. Кругом одни буклеты.
— Видите ли, она весит двести тонн, и…
— Двести тонн? Ты подумай!
— Давайте так, — упорядочил движение покупателей Орехов. — Сегодня временно исполняющим обязанности ублюдка буду я. — И, обратившись к продавцам, произнес: — Чтобы в дальнейшем не вышло недоразумений, мы хотели бы вас предупредить… — От загадочности, с которой был заявлен текст, затихла даже Шейкина, тараторившая без умолку. На нее испытующе уставился херр Маругг и тоже затих. — Мы бы хотели вас предупредить, — повторил Орехов. — Никаких предоплат! У нас это не принято. Еще с лотереи повелось. Макарон не даст соврать.
— Не дам, — сказал Макарон.
— Дело в том, — оживился и начал взвинчивать цену Маругг, — WIFAG в печатной жизни — все равно, что «Rolls-royse» — в автомобильной.
— Никто не спорит, — согласился Артамонов, — но «Rolls-royse» продают в кредит, не так ли? Так чем вы хуже? Тем более, что машина ваша seconde hand.
— А как насчет окупаемости? — полез вглубь проблемы Маругг. — Вы наберете заказов?
— Окупаемость будет, какая скажете, — успокоил его Артамонов. Орехов подгонит проект под любой срок.
— В таком случае мы хотели бы пригласить вас в Швейцарию, — сказал Маругг. — Для осмотра машины конкретно на месте.
— А что на нее смотреть? — cказал Макарон. — Привозите, мы разберемся.
— Он шутит, — вежливо объяснился Артамонов. — Присылайте приглашение, мы рассмотрим.
По завершении переговоров Орехов засвистел мелодию из «Марбургских зонтиков».
За деньгами на дорожные расходы, кроме как к Мошнаку, идти было некуда. А он словно ждал этого.
— Верните транш! — взмолился банкир. — А то я не разовьюсь.
— Может, проведем конверсию займа? — изловчился Артамонов. — Или хотя бы усечем проценты.
— Как это?
— Заменим одни облигации на другие.
— Только деньги! — простонал Мошнак.
— За ними и едем! — вытянулся в струнку Макарон. — И, как только вернемся с мешком, сразу к вам. Кстати, у вас не найдется стопки «зелени», а то нам в Швейцарию ехать?
— Могу дать концы в Цюрихе.
— Извините, не понял.
— Придете на рынок в Цюрихе и станете у входа. Туда явится старуха Мошнаковская, ей вы и предложите все оптом.
— Что все? — не въехал Орехов.
— Да что хотите! Наберите в «Подарках» копеечной мишуры с русским душком — гжель, хохлома.
— Это все по-немецки надо сказать?
— По-русски. Мошнаковская приходит туда каждый уик-энд.
— А вдруг не придет?
— Придет, она приходит уже в третьем поколении, — успокоил ходоков Мошнак. — Все эмигранты по выходным ходят на рынок. Я всякий раз сбрасываю ей товар.
— А в Берне у вас нет концов? — спросил Макарон.
Вскоре действительно пришлось выехать в Швейцарию.
Джентльменский набор для встреч на любом уровне у компании был один и тот же: стопка газет, заштопанная картина Давликана с козой и «Тверская горькая» в берестяном футляре. Действовало безотказно, на все эти аргументы возразить было невозможно. После вываливания их на стол оставалось обменяться дежурными фразами.
В поездку в качестве эксперта прихватили Толкачева и, чтобы не допустить юридических проколов, остеохондрозного Нидворая.
— Ты что, на холодную войну собрался? — спросил у него Макарон, возглавлявший делегацию. — Разоделся в меха, как оленевод!
— Люто здесь, — поежился Нидворай.
— Тебе полезно бывать на морозе, а то подшерсток не вырастет! пристыдил его Макарон, поправив плащ-паталатку.
Как выяснилось, Нидворай дрожал не зря — сразу из аэропорта принимающая сторона повезла покупателей в горы и с такой прытью бросилась демонстрировать пейзажи, будто хотела сбыть не поношенную машину, а Женевское озеро с Альпами в придачу.
— Тригональная сингония, — произнес Макарон, оценивая просторы.
— Переводить? — cпросила Люба.
— Если сможешь. И добавь, что горы староваты — процесс высаливания пород зашел дальше некуда.
— Вершины покрываются снежными шапками, — отвечал ничего не понимающий Маругг.
— К сожалению, шапок не хватает, — не давал ему оторваться Макарон.
Потом группу затащили в сувенирный ларек, где из уважения к хозяевам пришлось скупить многолезвийные красные швейцарские ножики, да еще выгравировать на них свои фамилии.
— Очень правильно, — поощрил херр Маругг столь неприкрытый поступок гостей. — Эти ножи стоят на вооружении нашей армии, — раскрыл он секретные сведения. — Каждому новобранцу страна вручает нож. На них держится весь пафос службы. Швейцарские офицеры запаса ежегодно проходят переподготовку, автоматы — у них дома, армия мобилизуется по первому свистку. У нас самая правильная горная артиллерия, поэтому к нам не сунулся Гитлер.
Макарон размяк от поэзии Маругга и повел стрельбу с закрытых огневых позиций.
— Переведи, Любочка, — сказал он, — что Гитлер к ним не сунулся потому, что сунулся к нам. Это я говорю как русский офицер в отставке, отслуживший двадцать пять лет в песках среди фельдшеров!
Любочка перевела.
— Кстати, о Гитлере и о синхронном переводе, — сделал небольшое отступление Макарон. — Когда мы куковали в Кушке, по телеку показывали «Семнадцать мгновений весны». И знаете, как они там у себя в каганате переводили официальные фашистские приветствия «Хайль, Гитлер!» и «Зиг хайль!»?
— Как? — вытянулась вперед Любаша.
— Салям алейкум, Гитлер! И — малейкум ассалам! — выбросил вперед руку Макарон. — Вокруг бойня, а синхронист с экрана соловьиные трели разводит: «Салям алейкум, Гитлер!» — «Малейкум ассалам!» — «Салям алейкум!» — «Малейкум ассалам!».
— Да вы что?! — не поверила Макарону торговка.
— Артамонов не даст соврать.
— Не дам, — сказал Артамонов.
— Вот так и ты, Любаша. Швейцарцы пытаются объявить нам индульт, а ты с ними: «Салям алейкум! Салям алейкум!»
— Они же мне деньги платят.
— Ну, и чтобы в нашем разговоре про WIFAG прекратить все алалы и поставить точку, — подпер бока руками Макарон и повел стрельбу на поражение: — Спроси, Любочка, у господина Маругга, как они со своими ножиками чувствуют себя под нашими установками «Град». Ответ переводить не нужно.
Маругг понял все без перевода. У него в глазах образовалось рисское обледенение, и он сразу заспешил угостить всех обедом.
— И давай, Любаша, сделаем ему последний намек, — предложил Макарон. — Переведи, пожалуйста, что мы желаем откушать в кабаке у Чертова моста, где Суворов переходил через Альпы. Там есть табличка, на которой все написано.
Любочка перевела.
— Туда не поедем, — уклонился от прямого столкновения Маругг. Далеко. Мы пообедаем в традиционном швейцарском стиле. — И заказал места в морском ресторане, где подали мойву в сиропе.
— Давненько к нам не заезжали русские, которые пьют красное, а не водку, — заметил Маругг, нахваливая недозрелую швейцарскую лозу.
— А ты спроси, Любаша, знают ли они этимологию русских слов «швейцар» и «вестибюль».
— Сам спроси, — заартачилась уличная торговка.
— Нет, Люба, ты уж спроси. И, пожалуйста, при переводе не сглаживай углы. У нас со швейцарцами официальный разговор, и если мы решили опустить их на миллион франков, то обязательно опустим!
— Хорошо, я постараюсь.
— Постарайся, Любаша, исход сделки зависит от тебя. И переведи, что мы устали таскаться по горам, как бараны.
— Может быть, нам, наконец, покажут печатную машину?! — не выдержал Орехов. — Cоздается впечатление, что нам крутят мозги!
— Прямо так и переводить? — переспросила Шейкина.
— Так и переводи.
— Нам бы хотелось изучить технику, чтобы не впарили какого-нибудь дерибаса, — придал себя беседе Толкачев, демонстрируя, что он остается на посту, хотя и перебрал немного с Ореховым.
— Прямо так и переводить? — не преминула переспросить Любаша.
— Так и переводи, — осмелел Толкачев.
— Видите ли, — начал оправдываться Маругг, — все другие покупатели из России, как только приезжали — сразу в горы на лыжах. И оттуда к теме покупки уже не возвращались.
