Кейт Мортон - Забытый сад
Глава 38
Клифф-коттедж, Корнуолл, 2005 год
Похоже, природа наконец поняла, что наступил сентябрь. Последние задержавшиеся летние деньки сошли со сцены, и в тайном саду длинные тени потянулись к зиме. Земля была усыпана опавшими листьями, оранжевыми и бледно-зелеными, каштаны в колючих шубках гордо восседали на кончиках холодных ветвей.
Кассандра и Кристиан всю неделю работали в коттедже — распутывали лозы, отскребали стены от плесени, чинили сгнившие деревянные половицы. Наступила пятница, оба горели от нетерпения и сошлись на том, что надо уделить внимание тайному саду.
Кристиан копал яму возле запертых южных ворот, стараясь добраться до основания на редкость больших опор из песчаника, а Кассандра, скорчившись у северной стены, два часа рвала орляк из бывшей клумбы. Это напомнило ей детство, когда она по выходным помогала Нелл пропалывать сад в Паддингтоне. На Кассандру нахлынуло приятное чувство близости. Она уже собрала за спиной приличную кучу листьев и корней, но продвигалась все медленнее. В тайном саду сложно было не отвлекаться. Проскальзывая под стену, она словно попадала в место вне времени. Кассандра предположила, что все дело в стенах, хотя ощущение обособленности было не только физическим. Здесь звуки были ярче — громко пели птицы, листья шептали на ветру. Запахи были сильнее — влажное изобилие, сладкие яблоки. Воздух был чище. Чем дольше Кассандра оставалась в саду, тем сильнее верила, что была права. Сад не спит, он бодрствует.
Солнце чуть сдвинулось, пронзив копьями полосатого света лозы над головой, и дождь из крошечных желтых листьев-конфетти пролился с соседнего дерева. Глядя, как они порхают в лентах света, Кассандра ощутила неодолимое желание зарисовать, запечатлеть на бумаге волшебный контраст между светом и тьмой. Ее пальцы дернулись, мысленно рисуя копья света прямыми линиями, нанося штриховку, чтобы сохранить прозрачность. Желание рисовать застало ее врасплох.
— Чаю?
На другой стороне сада Кристиан кинул к стене лопату, задрал выцветшую футболку и вытер пот со лба.
— Звучит неплохо.
Кассандра похлопала руками в перчатках по джинсам, чтобы стряхнуть грязь и остатки папоротника, стараясь не глядеть на голый живот напарника.
— Ты вскипятишь или я?
— Я.
Он опустился на колени посередине сада, на участке, который они расчистили, и вылил в кастрюлю остатки воды из бутылки.
Кассандра осторожно села. После недели уборки ее икры окаменели, а бедра ныли. Но она не переживала. Усталость была приятной. Боль — неоспоримое доказательство телесности. Кассандра больше не ощущала себя невидимой или хрупкой, она стала тяжелее, уже не казалось, что ее вот-вот сдует ветерок. По ночам Кассандра быстро проваливалась сквозь густые слои сна и просыпалась, чтобы обнаружить, что ночь осталась за плечами единым слитным полотном без сновидений.
— Как дела в лабиринте? — спросила она, когда Кристиан поставил кастрюлю на маленькую походную плитку которую принес с собой. — Рядом с гостиницей?
— Неплохо. Майк считает, мы расчистим его к зиме.
— Несмотря на то, что ты столько времени проводишь здесь?
Кристиан улыбнулся.
— Как и ожидалось, Майк нашел что сказать по этому поводу. — Он выбросил из кружек остатки утреннего чая и положил в каждую по новому пакетику.
— Надеюсь, у тебя не будет неприятностей из-за того, что ты мне помогаешь?
— Ничего страшного.
— Я правда ценю твою помощь.
— Ерунда. Я же обещал помочь и говорил это всерьез.
— Я знаю и очень рада. — Она медленно стянула перчатки. — И все же я пойму, если ты будешь занят другими делами.
— В смысле, своей настоящей работой? — Он засмеялся. — Не беспокойся, Майк не останется без своего куска хлеба.
Его настоящая работа. Вот она, та тема, которая волновала Кассандру, но которую она до сих пор не смела поднять. День, проведенный в саду, словно наполнил ее непривычным духом «будь что будет», похожим на дух Нелл. Она начертила каблуком дугу на земле.
— Кристиан?
— Кассандра?
— Я только хотела узнать. — Она обвела дугу, добавила под ней вторую. — Я кое-что хотела спросить. Об этом упомянула Джулия Беннет. — Кассандра встретилась с ним глазами, но быстро отвела взгляд. — Почему ты работаешь на Майка в Тредженне, а не трудишься врачом в Оксфорде?
Кристиан не ответил, и она осмелилась вновь на него посмотреть. Выражение его лица сложно было понять. Он слегка пожал плечами и чуть улыбнулся.
— Почему ты одна, без мужа, ремонтируешь свой новый дом в Тредженне?
Кассандра резко вдохнула, в том числе и от удивления. Не раздумывая, она принялась, как обычно, теребить обручальное кольцо.
— Я… Я… — Множество уклончивых ответов лопалось пузырями на кончике языка, и она услышала какой-то чужой голос. — У меня нет мужа. Когда-то был, но… несчастный случай, Ник был…
— Извини. Слушай, не надо, я не хотел…
— Все в порядке, я…
— Нет. Не в порядке. — Кристиан взъерошил волосы, и протянул ладонь. — Мне не следовало спрашивать.
— Ничего. Я первая спросила.
Кассандра не могла объяснить это даже себе самой, но отчасти она была рада, что произнесла эти слова. Произнести имя Ника было облегчением, ее вина, что она сейчас здесь, а он — нет, словно стала чуть меньше. Что она сейчас здесь, с Кристианом.
Кастрюля начала подпрыгивать на плитке, вода выплескивалась. Кристиан наклонил ее, чтобы наполнить кружки, затем бросил в каждую по ложке сахара, быстро перемешал, протянул кружку Кассандре.
— Спасибо.
Она обхватила пальцами теплое олово и нежно подула на поверхность.
Кристиан сделал глоток и поморщился, когда обжег язык.
Тревожная тишина повисла между ними, и Кассандра принялась перебирать темы для разговора, чтобы продолжить беседу. Но ни одна не подходила.
Наконец Кристиан заговорил.
— Думаю, твоей бабушке повезло, что она не знала своего прошлого.
Кассандра кончиком мизинца достала из чая кусочек упавшего листа.
— Разве не дар Божий — иметь возможность смотреть вперед и не оглядываться? — продолжил он.
Кассандра изобразила интерес к спасенному листу.
— Иногда, — ответила она.
— Всегда.
— И все же страшно забыть прошлое целиком.
— Почему? — удивился Кристиан.
Она покосилась на него, чтобы выяснить, серьезен он или нет. В выражении его лица не было и намека на веселье.
— Потому что так его словно и не было.
— Но оно было, ничто не может это изменить, — сказал Кристиан.
