Если бы я знал (ЛП) - Уайт Рейн

прибежит.

Стоит ли говорить, что Никита только под конец недели, очнувшись от учёбы, осознал, что что-то не так? То есть его не

смущало отсутствие привычных уютных вечеров, когда они

вроде были по-отдельности, занимаясь каждый своим делом, но

всё же вместе? Когда Ники располагался с тетрадями на диване, а Джой устраивался рядом с ноутбуком. Они так и сидели, лишь

иногда соприкасаясь плечами, но было в этом что-то особо

интимное… даже интимней секса.

И заменять подобное встречами пару раз в неделю да

ежевечерними короткими переписками, по мнению Джоя, было

кощунством. Хотя ладно, не встречами, а скорее «ночёвками», но со стороны выглядящими подозрительно. Ники никогда не

заваливался к нему сразу после института, он успевал заскочить

домой, привести себя в порядок, переодеться в свеженький

наряд, приготовившись к следующему дню, и только тогда

приехать. Зубную щётку, гель для душа и даже полотенце ―

полотенце! ― он таскал с собой.

Джой, наблюдая за этим, каждый раз недовольно щурился

и мечтал скормить Нику грёбаный тюбик зубной пасты, который он вечером и поутру выуживал из рюкзака. Что за

паранойя? Страх, что его тут отравят, мать вашу?

За полтора месяца он лишь пять раз пришёл «в старом».

Неловко мялся на пороге, оправдывался, просил поделиться

полотенцем, а с утра вскакивал ни свет ни заря и мчался домой.

Видимо, переодеваться. В третий такой раз, заметив, как Никита

чистит зубы пальцем, Джой совсем озверел и шлёпнул перед

ним запакованную, абсолютно новенькую зубную щётку.

― Ники, или ты сейчас берёшь, раскрываешь её, ставишь в

стаканчик и пользуешься, или вообще не приходишь ко мне

больше. Будем, видимо, встречаться в отеле, совсем как

неродные, ― сказал тогда он.

Вкрадчиво сказал, недовольно, в очередной попытке хоть

немного понять мысли этого идиота. А главное: он ведь

приходил. Прилетал, как на крыльях, обнимал крепко-крепко, всю ночь не отпускал, но вёл себя… странно. Если родители и

так уже отпускали на съёмную квартиру, почему нельзя было

просто-напросто собрать манатки и свалить к нему, к Джою?

Что за чертовщина? Но спрашивать напрямую он не решался.

Мало ли, вдруг снова какие-то проблемы с отцом и мачехой? А

он тут полезет и…

Полез. Когда ближе к концу октября в очередной раз

получил от Ники это его мур-мур-мурное сообщение: «Каждый

вечер, когда не удаётся приехать к тебе, я так отчаянно

скучаю, что не могу заснуть. Сейчас бы обнять тебя ― лучше

любого снотворного. Спокойной ночи, Саш».

Спокойной, блять, ночи! Когда тебе только что сказали, что готовы исполнить то самое, чего хочешь и ты, что

необходимо, точно воздух. (Джою не было не по себе в квартире

одному, он привык так жить, но без Ники стало… тоскливо.

Очень). Да, спасибо, они давно уже выяснили, что Никита знал

толк в извращениях.

Джой: «Так в чём проблема? Переезжай ко мне».

Ники: «Хах, смешно. Как ты себе это представляешь?»

Джой чуть не задохнулся, готовый рвать и метать. Мать

вашу, он опять завел этот разговор (по крайней мере, решительность, с которой он в первый день ждал Ники, считалась за первый разговор), а Никита строит из себя идиота?

Джой: «Примерно так же, как было в квартире Лады.

Разве нет?»

Ники долго не отвечал. Когда Джой собирался уже

добавить пару ласковых в следующем сообщении, телефон

вдруг зазвонил. Палец, который и так зависал над экраном, автоматически нажал на кнопку принятия вызова.

― Почему мне кажется, что ты устал от меня за месяц в

однокомнатной квартире? ― хмуро выдал Джой, не тратя время

на приветствия.

― Ты серьёзно про переехать? ― Ники не обратил

внимания на недовольный тон.

И через пару дней после того разговора, когда он

действительно «собрал манатки» и решился переселиться к

Джою было даже немного стыдно за то, что деликатно молчал.

В отношениях нужно решать все проблемы на корню. Уж чему-чему, а этому ему стоило научиться за год общения с Никитой.

Почему? Да потому что в глубине этой охренительной

черепушки явно имелась машина по генерации наитупейших

идей.

Ники в ту ночь примчался на такси минут через

пятнадцать. Через пятнадцать! Как он вообще успел так быстро

собраться? Взлетел на этаж, заскочил в дверь, прижал Джоя

спиной к стене, целуя, ― прямо с порога, словно совсем

изголодался. И шептал что-то бредовое про любовь. Бредовое, но бесконечно романтичное.

А оказалось, что он всего лишь узнал о заскоке Джоя ―

никого не пускать в свою квартиру. Узнал, принял к сведению и

решил не навязываться. То ли самооценка оказалась ни к чёрту, хотя Джой всегда подозревал противоположное, то ли

влюблённость действительно отшибла мозги. Обоим.

Сейчас, когда Ники уже с сумкой стоял посреди спальни, Джой особенно остро понимал: да, отшибла. Настолько

окончательно и бесповоротно, что даже думать не получалось.

Хотелось подойти, уткнуться носом Ники в грудь и ничего, ничегошеньки не делать ещё пару дней. Так и стоять, наплевав

на сумки, на ужин, на все дела.

Он позволил себе небольшую блажь: подошёл, забрал

сумку, обнял и замер так почти на минуту, а потом

поинтересовался, чтобы заставить себя отлепиться:

―

Как

отреагировали

родители?

Сказал,

куда

переезжаешь, или сделал вид, что просто нашёл квартиру?

Джою подозревал, что второе. Во-первых, Никита говорил, что отец пообещал выделять финансы на съёмное жилье. Деньги

Джоя не интересовали, но у упрямого и «самостоятельного»

Ники таким образом появились бы дополнительные средства.

Минус унылость из-за лишней гордости.

Во-вторых, Джой прекрасно замечал, насколько тушуется

Ники каждый раз при упоминании родителей ― неважно чьих,

― и даже не надеялся, что он хоть кому-то что-то расскажет в

ближайшее время. Кроме, конечно, Лерики, которая словно

умела мысли читать и без слов поняла, что они сошлись; Влада, который принял непосредственное участие в признании на

крыше (как потом выразился Ники «искупал грехи»), и Димки.

Потому что он просто Димка и им обоим слишком близок. Так

что ответ стал для Джоя, мягко говоря, шоком.

― Сказал, ― твёрдо заявил Никита и вместо того, чтобы

отпустить попытавшегося отстраниться Джоя, сильнее сжал

объятия.

Джой, готовый уже убеждать, что не сказал, и не страшно, даже как-то замялся, протянул удивлённо:

― И как отреагировали родители?

Ники продолжал удивлять:

― Так же, как и в сентябре, когда сказал им в первый раз.

Марина в новый год уже всё поняла и напутствовала

волшебным пенделем, чтобы не медлил, а отец… ну, он

ожидаемо расстроен.

― Расстроен? ― переспросил Джой на автомате и только

тогда осознал первую часть сказанного: ― Стой! Как это в

сентябре?

― Ага, в сентябре, ― коротко согласился Ники. ― Отец

повёл себя не так бурно, как я представлял, даже в первый раз

обошёлся без ора и попыток изобразить сердечный приступ.

Выругался и ушёл на два дня жить в гараж, а сегодня уже только

уныло вздохнул. Надеялся, видимо, что я передумал.

― Не отходи от темы, ― взмутился Джой. ― То есть как

это ты рассказал в сентябре? Родителям?

Ники рассмеялся:

― Ну нет, мачехиному коту. Родителям, конечно.

― Обо мне?

― Саш, я не называл имени, если ты об этом. Я и сам в

панике, что придётся рассказать вашей маме, что это я ― тот

самый парень, с которым…

― …трахается её сын?

― Димка выразился более добрым и ёмким «встречается».