Олеандр Олеандров - Хроника пикирующей старости – 3
– Её? Ну, как хотите.. только смотрите … что-бы тихо …
Пнул её ещё раз. Но уже не в лицо а в живот. Для порядка.
– Повезло тебе сука что красивая.
И вышел брезгливо вытирая руки об китель.
С этого дня к ней в камеру стали приходить солдаты. Никогда ничего не говорили. Не приносили еду. Не жалели. Просто насиловали.
Как резиновую куклу.
Которая лежит на полу в грязных пятнах крови и спермы.
Как будто душа в ней – умерла навеки.
И лишь где-то в глубине мозга ещё работала капелька сознания – оно отмечало, что допросы проводятся два раза в день. Утром и после обеда.
О чем допрашивают – нельзя понять. Но руки, ноги с патриотическими татуировками – отрубаются. Татуировка на спине – выжигается. Кожа летит кусками. Её потом трудно отдирать от стены.
Нельзя прямо смотреть в глаза – могут счесть за вызов и выколоть.
Оскорблять – тоже нельзя. Даже когда бьют или очень больно. Не один уже остался без языка.
Раз в день кому-то отрубывают яйца. Или вырезают живот. И тогда его крики часами слышны по всей тюрьме. Но это скорее для устрашения.
Ведь хотят они – одного.
Шанс выжить появляется если за тебя дадут выкуп. Например – родители.
Ты уверяешь что они тебя горячо любят и готовы на все.
Тогда тебе дают у руки телефон – умоляй выкупить.
И дают срок.
Перестают пытать. бить, морить жаждой, даже дают нормальное питание.
Но когда срок проходит – возникает проблема. Тебя режут по кусками и отправляют родителям.
В посылке.
Каждый лень – по куску тела.
Не обмануй больше.
Иногда за пленными приезжали родственники.
Они тоже платили выкуп. А ещё они плакали, умоляли.
Куда идут деньги за выкуп – она понять так и не смогла.
Что касается её самой – бить перестали, а вскоре дали и работу – мыть полы. Единственное требование – не разгибаясь.
Что-бы не видеть их лица.
Так и ползала весь день на карачках.
Поэтому и прозвали её – паук.
Работа – простая.
Паук соберёт все кишки со стен, сложит отрубленные конечности в мешок. А ещё – паука удобно трахать – он ведь не разгибается.
Подходишь спереди – задираешь ему подбородок.
Сзади – подол платья.
Того самого платья, что был на ней в день захвата – только теперь забрызганного кровью, спермой и грязью.
С водой в здании были проблемы.
Пытки в тюрьме продолжались, как продолжалась и размеренная тюремная жизнь. Частью которой постепенно становилась паук – за два месяца окончательно потерявшая человеческий облик. Собирая с утра до ночи отрубленные руки и ноги, отдирая кишки со стен и вытирая лужи человеческой крови с пола … она как зверь со спутанными волосами на лбу, откуда едва проглядывали её когда-то красивые глаза. Только теперь они становились все более дикими и страшными.
Она теряла рассудок.
Страшная развязка должна была наступить.
И она наступила.
Это случилось 15 апреля.
Как отмечено в отчёте, в 10.00 в здание временно задержанных что находился на улице Вернского, 125, прибыло высокое начальство. С проверкой.
В то самое страшное здание, внутри которого жила теперь паук.
Так что случалось там 15 апреля?
Почему в 12.00 дверь тюрьмы оказалась внезапно запертой?
Почему из под неё полились реки крови?
Что происходило там такого что крики о помощи слышались с каждого этажа?
И почему никто не спасся из здания которое вдруг загорелось?
Единственный солдат выбросившись с окна и оставшийся инвалидом – помог восстановить некоторые детали.
Утро начиналось как обычно. Высокое начальство в особе генерала и двух полковников расположились на втором этаже здания.
В это время на третьем этаже паук наводила чистую уборку – собирала мозги расстрелянного накануне солдата десантника.
В этот момент в комнату привели очередного пленного. Им оказался совсем молодой солдат из последнего призыва. Лет 18-ти, с белокурыми волосами почти детскими глазами на совсем юном лице.
Увидев комнату и грязного паука познающего по полу и собирающего мозги – солдат потерял сознание и стал валится прямо на стол.
Конвоир схватил тело и оттащил в сторону. Что-бы солдат своим гамном не испачкал документы.
Увидев свежее тело, которое вскоре должно было стать очередным мясом – паук стал с тряпкой приближаться к нему.
– Ещё рано! – И удар пинком. Паук отлетела в сторону.
Прямо к столу, на котором лежал автомат охранника.
Кем была паук?
Мы так и не узнаем.
Что произошло в её душе когда она увидела знакомый калаш?
Затвор передёрнула быстро. И встала во весь рост.
– Так кто тут сука?
– Я ..я ..я … залепетал испуганный охранник.
Паук и интересом смотрела в его наполненные ужасом глаза и о чем-то напряжённо думала. Кажется вспоминала.
И вспомнила.
Вдруг села на стол, раздвинула ноги – Соси.
– Что? Что?
Выстрел в ногу охранника.
– У-у-у- – завыл тот и начал ползти к ней.
– Как я сосала тебе когда-то, гнида. Только нежно.
Охранник давясь кровавыми соплями полез к ней прямо под платье.
Раздалось чмоканье.
Она рассмеялась.
– Так грубо не сосут гнида. Поучись на том свете.
Грохнул выстрел … и мозги охранника брызнули по стенам.
Молоденький солдат который пришёл в себя стал отползать в сторону.
– Вы ненормальная бабушка ..
– Кто? Я бабушка?
Подошла к зеркалу – туда действительно смотрела старуха, седая, с серым морщинистым лицом и безумными чёрными глазами.
– Пауки долго не живут – Пояснила она солдату спокойно . – Вот и поседела.
После чего спустилась на второй этаж, так где расположилось высокое начальство.
Зайдя в комнату генералу она выстрелила в живот подполковнику Гниевкому, после приставила автомат к голове генералу и заставила разоружиться всю охрану и запереть двери.
В итоге, тридцать два человека оказались запертыми в одном здании с женщиной которая потеряла рассудок. И решила что она настоящий паук.
Раздвинув ноги она заставила целовать себя в промежность, затем стреляла … слизывая кровь со стен … и поясняя парализованным от ужаса пленникам – что так делают пауки. Они питаются кровью.
– Мне надо больше крови … – Говорила вконец обезумевшая женщина. И стреляла в низ живота. Несмотря на крики несчастных.
– Вот так … так будет больше крови.
Иногда в её глазах появлялся какой-то совсем дьявольский огонёк – она задирала платье и тыкала головой стонущего – себе в промежность.
– Нравиться? Мне так тоже делали …
Паук напиваясь крови все более и более – медленно передвигался по зданию тюрьмы оставляя за собой кровавые следы, смерти, ужаса боли …
Выстрел … крик … соси … позли сюда … молодец … выстрел … крик … соси ….
Затем загорелся первый этак. Кажется люди хотели спастись от паука. Спалить запертую дверь и выбраться наружу.
И лишь хохот паука – смешивался с криками о помощи.
– Вы не все ещё отсосали.
И очередь из калаша …
Пожар удалось потушить лишь 16 апреля.
После этого – здание тюрьмы восстанавливать стали, а разрушили.
Солдата который выжил выбросившись с третьего этажа – стал инвалидом. С него взяли подписку о неразглашении.
Кто была паук – так и не выяснили. От неё не осталось ничего – даже костей не распознали в горе обгоревших трупов.
В итоге дело положили в архив.
И закрыли
В бреду
Пишу с температурой. Для эксперимента.
Может получится бред какой-то.
А может гениальное творение.
Закрываю глаза а предо мной – она. Закрывается вуалью …
Кто ты? – Тихо спрашиваю.
Она молчит, стоит и смотрит.
А может мне – написать завещание?
Но я не знаю как оно пишется.
Вот в комнату вошла жена.
Старая, сгорбленная.
Счастлива ли она была со мной?
Вынимаю калькулятор – за 40 лет супружеской жизни отъ..бал её – 2 тыс. 234 раз.
Принёс зарплаты на 128 тыс. 123, и 27 копеек.
Мыл посуду – 823 раз.
152 раз кричал на неё.
И один раз подбил глаз (сама напросилась).
Подвожу итог.
Счастлива.
Дети.
Трёхразовое питание? – Было.
Поездка на море всей семьёй? – Была.
Смена постельного белья – производилась 1 раз в неделю.
Подарена книжка "Сказки народов мира" и "Том Сойер" – на День рождения.
Короче – счастливое детство обеспечил.
Я вижу что даже в завещании мне не про что писать. Ни извиняться … ни перед кем. Ни дарить чего-то.
Все должны быть довольны!
Тогда отчего же мне сейчас тоскливо … почему она стоит и смотрит на меня? Кто ты? Почему прячешься за нежной вуалью в красочных узорах?
