Тома Лелю - Меня зовут Жанн Масс
(Я слышу Casta Diva в исполнении Марии Каллас.[57])
– Тогда надо ехать в Планкоет.
– Это где?
– Между Сен-Каст и Коснна-Луаре.
– А точнее?
– В Бретани.
– Ты думаешь, это тот случай?
– И пошутить нельзя?
– Как говорил Марсель Эме,[58] жизнь всегда заканчивается плохо.
– Спасибо, Марсель.
– О, когда речь идет о культуре, ты…
– Я тебе пердну в рыло…
– Если уж нам отныне придется спать вместе, нужно поддерживать друг друга. Напоминаю тебе, что мы теперь опасные преступники: мы украли почтовые открытки и пили шампанское из горла.
– Но я же ничего не делал. Сумку украл ты.
– Да, а ты – сообщник.
– Я тебе только что спас жизнь. Надеюсь, ты не забыл.
– Конечно. Завтра у нас встреча, и нужно поспать, чтобы быть в форме.
– Слышишь?
– Что?
– Каллас.
– Ты опять!
– Я обожаю этот фрагмент. Ты его знаешь, это О mio bambino саго Пуччини. Какая красота, боже мой!
– Да, точно, я слышу. Красиво, но грустно.
– Да уж.
– А с кем у нас завтра встреча?
– С антилопой гну.
– Зачем?
– Завтра увидим.
– Я хочу есть.
– Куда же нам пойти?
– Пойдем к одному приятелю, он живет в трейлере в Венсене. Ночует прямо в лесу, что-то типа художника-импрессиониста. У него точно найдутся для нас пушки.
Мотоцикл «Гуцци» (модель 1000 SP) ныряет в паводок мостовой, где играют тысячи маленьких бежевых светлячков. Бенжуй объявляет мне, что через пятнадцать минут мы будем на месте, только нужно покрепче держаться, я смотрю на спидометр – он показывает сто тридцать километров в час. Я говорю, что не очень люблю скорость. Он не отвечает. Ни одна ментовская машина обнаружить нас здесь не может, а мой водитель, знающий все кратчайшие пути мира, пробирается по Парижу, как акробат из цирка Пиндер.
Мы мигом проносимся по бульвару Наций и оказываемся у Венсенских ворот, потом Бен-жамен выезжает на какую-то затерянную тропинку, и после нескольких крутых разворотов среди пышной растительности мы оказываемся у… скажем так, живописного жилища.
Глава следующая
Мерцает слабый свет. Он мерцает в ритме движения лопастей вентилятора. Не слышно ни звука, хотя здесь, безусловно, чувствуется присутствие человеческого существа белой расы.
Бенжамен хлопает меня по плечу и направляется к хибаре, но в тот момент, когда он собирается нажать на звонок, дверь открывается, да так резко, что Бенжамену приходится подниматься с земли.
В поле моего зрения появляется тип с всклокоченными волосами и густой бородой, и я отчетливо вижу в его руках карабин.
– Эй, ты! Сейчас ты будешь жрать свинец, если сделаешь хоть шаг вперед, мерзавец, – предупреждает меня он.
– Не дури, я пришел с Бенжаменом. Он сказал, что вы друзья.
– Бенжамен? Не знаю такого.
– Бенжамен! Бенжамен! Подними голову. Очень кстати.
И вот я вижу, как Бенжамен бросается на волосатого мужика и залепляет ему что есть сил. Но мужик ни на миллиметр не сдает своих позиций и отвечает тем же.
Они обмениваются серией ударов, все это длится минут десять, а я тем временем устраиваюсь на плетеном стуле.
Я думаю о том, что неплохо бы выкурить трубку, и когда последние клубы дыма рассеиваются над моей головой, я вижу обоих монстров лежащими на земле.
После короткой паузы первым поднимается старик и вприпрыжку бежит к своей хибаре. Тем временем встает на ноги Бенж, весь в сухих листьях и веточках. Старик тут же выходит с бутылкой и тремя стаканами, потом мы рассаживаемся за массивным дубовым столом.
– Попробуйте-ка это, молодежь!
– Я не хочу пить.
– Что за бабу ты привел?! – кричит старик.
– Жанн, давай, давай. Хотя бы попробуй.
– Не хочу. Что это вообще такое? Я хочу знать, что пью.
– Это спирт «Пшит».[59]
– Я не хочу!
– Давай! До дна!
– Кстати, как тебя зовут?
– Джонни, я… Джонни.
– Твое здоровье, Джонни!
– А тебя как?
– Жанн Масс… как певицу.
– Певицу регги?
– Ну что, индеец, можешь приютить нас на ночь?
– Да, но я и знать не хочу, что вы там замышляете. У меня своя тихая жизнь. Особо не блещет, но мне нравится. Поэтому не навлекайте на меня лишние неприятности.
– All right, папаша!
– Думаю, у тебя найдется что-нибудь из оружия? Для нас, взаймы. Мы как раз ищем пушки.
– Есть парочка винтовок в нормальном состоянии, но я требую оплаты наличными. Со мной фокусы не проходят, дети мои.
После этого мы приговариваем бутылку его «Пшита», смотрим боевик, раз пятнадцать слушаем «Бамбино» Далиды и засыпаем прямо перед ящиком.
Ночью мне снится выставка современного искусства. Приходишь в галерею, а там везде колбаса с чесноком: один конец колбасной палки служит основой, а другой заточен, как деревянный карандаш. Произведение называется «Точилка для колбас», автора зовут Шиш Кебаб.
Рано утром я просыпаюсь с неприятным ощущением и обнаруживаю, что Бенжамен ночью описался. Два-три раза потягиваюсь и выхожу полюбоваться пейзажем. Старик уже на ногах и делает упражнения.
– Как ты с утра? Не сильный сушняк?
– О чем ты? Я все время пью. Что мне от этого сделается?
– Я вижу, ты по утрам делаешь зарядку.
– Если хочешь жить долго, нужно заниматься спортом, малыш. Посмотри на меня. Угадай, сколько мне.
– Не знаю… Шестьдесят или около того.
– Мне восемьдесят лет, дуралей, а я еще могу возбудить женщину. И обрати внимание, никакого курева! Ни в коем случае! Это ад! Я слежу за здоровьем, ем сбалансированную пищу, занимаюсь спортом и пью водку, чтобы моих червячков усмирить. И все.
– Да уж, это не мой стиль.
– Кстати, твой приятель еще спит? Разве вам не надо было рано вставать?
– А сколько сейчас?
– 11:10, почти 11:11.
– Я пойду тряхну его. Нам надо приготовиться. День будет суетливый.
– Понимаю, что меня это не касается, но все-таки: что вы собираетесь делать с пушками?
– У нас встреча.
– Я могу подогнать вам бутылку водки, если хотите. Мне будет приятно…
– Спасибо, и так все нормально.
– Съешьте хотя бы по куску мяса. Вам потребуются силы.
– Что это за мясо? Крыса?
– Нет, кошка.
– Ну тогда как-то не очень.
– Ты, я вижу, не горишь желанием.
– Желание-то есть, просто я люблю это животное, и поэтому не буду его есть.
– А коровы чем не милые существа?
Этот тип начинает меня раздражать, и я говорю себе, что неплохо бы сходить в Baron,[60] а то я уже давно там не был.
Подходя к хижине, я, к своему удивлению, обнаруживаю великолепный участок, засеянный множеством цветов. Я действительно удивлен тем, что подобная личность может создать столь изысканный сад. «Ты узко мыслишь, – говорю я себе. – А еще ты любишь не все книги Гюстава Флобера».
У меня перед глазами все плывет, я пытаюсь выставить фокус, но, поскольку ничего не получается, перехожу на автофокусировку.
Жаль, что я выбросил мобильник, потому что мне хочется позвонить Лизе. Надеюсь, она не изменила мне с каким-нибудь клоуном-гермафродитом.
В принципе я ей доверяю, но доверять красивым женщинам так тяжело. Хотя, если вы им не доверяете, ситуация только усложняется. Так что выбора у вас нет. Им нужно доверять. Впрочем, женщинам вообще нужно доверять. Даже некрасивым. Я трясу Бенжамена, но он даже не шевелится. Тогда я набираю ведро воды и выливаю ему на голову. Он с огромным трудом открывает глаза и бросает на меня взгляд инвалида на все части тела.
– Который час?
– Пора вставать. И еще… Ты обоссался.
– Классная новость.
– Это не круто.
– А мне нравится.
– Попробуй встать на задние лапы, и валим отсюда. Посмотри, не найдется ли у старика тряпья поновее – для тебя.
Бенжуй получает шорты в горошек и красный шерстяной свитер.
Старик решает показать нам оружие, и мы отправляемся на свалку, чтобы опробовать его, стреляя по бутылкам из-под Jenlain. После этого мы покидаем наше жилище в облаке серой пыли.
Глава следующая
Я беру пульт и переключаю канал. На «Первом» мы – высокие и широкоплечие, вооруженные до зубов (пушки Джонни плюс одноразовая вилка и одноразовый нож). Мопед рулит к 13-му округу, прямо к Chinatown. И вдруг мы наезжаем на металлический предмет и чуть не расшибаемся. Бенж съезжает набок, а я бросаюсь на землю, вытаскивая на всякий случай вилку. Оказывается, мы наскочили на потерянный кем-то разводной ключ. Я поднимаюсь, терзаемый сомнениями, потом подбираю предмет и сжимаю его в руке:
– Может, пригодится – кто знает.
– Да, он будет нашим талисманом.
– Я хочу есть.
– Ты все время хочешь есть.
– Может, я беременный.
– Ты – беременный, целка?
– Да, может быть.
– Слушай, давай остановимся на заправке, зальем бак.
– Знаешь, о чем я подумал, старина? Может, имеет смысл переодеться?
– Да, хорошая идея.
– А то!
– Это будет суперприкольно.
