Норман Мейлер - Нагие и мёртвые
— Слушай-ка, у тебя есть окопчик, вот ты и оставайся здесь, а мы отойдем на полмили. Когда Крофт вернется, ты вместе с ним присоединишься к нам. — Он начал было собирать свое снаряжение, но тут же бросил его снова на песок и пробормотал: — А ну его к черту, возьмем потом. — И побежал вдоль берега.
Солдаты проводили его изумленными взглядами, пожимая плечами, а потом Галлахер, Уилсон, Ред, Стэнли и Мартинес нерешительно последовали за ним, растянувшись в длинную цепочку. Хеннесси посмотрел им вслед, а затем перевел взгляд на Толио и Риджеса. Он вырыл свой окопчик всего в нескольких ярдах от кокосовой рощи и пытался теперь увидеть, нет ли там кого-нибудь, но заросли были слишком густые, и рассмотреть что-нибудь дальше, чем на пятьдесят футов, было невозможно. Окопчик Толио находился всего в двадцати ярдах слева от Хеннесси, но казалось, что он значительно дальше. А Риджес, расположившийся с другой стороны от Толио, казался совсем далеко.
— Что же мне делать? — тихо спросил Хеннесси у Толио.
Хеннесси, конечно, предпочел бы отойти вместе с другими, но боялся, что его назовут трусом и будут смеяться над ним. Посмотрев вокруг и ничего опасного не заметив, Толио пригнулся к земле и быстро перебежал к окопчику Хеннесси. Его широкое темное лицо было покрыто капельками пота.
— Я считаю, что положение очень серьезное, — сказал он тревожным голосом, всматриваясь в джунгли.
— Что же происходит? — взволнованно спросил Хеннесси. В горле у него застрял какой-то непонятный комок.
— По-моему, японцы подтащили сюда миномет и, возможно, собираются нас атаковать, — сказал Толио, вытирая с лица пот. — Нам надо было бы всем вырыть здесь окопы. — добавил он с сожалением.
— Это, конечно, никуда не годится, что они убежали, — заметил Хеннесси, удивляясь тому, что его голос звучит почти спокойно.
— Не знаю, — медленно сказал Толио. — Браун намного опытнее меня в этом деле. Мы должны верить своим сержантам. — Он набрал горсть песка и пропустил его сквозь пальцы. — Ну ладно, я пойду назад, в свой окопчик, а ты сиди здесь и жди. Если появятся япошки, мы должны остановить их.
Голос у Толио был важный, тон наставнический, поэтому Хеннесси с готовностью закивал головой в знак согласия. «Как в кино», — подумал он. В его воображении появлялась одна картина за другой.
Он представил себя храбро стоящим во весь рост и отражающим атаку противника.
— О'кей, парень, — еще раз сказал Толио и похлопал Хеннесси по плечу. После этого он снова пригнулся, и, минуя свой окопчик, побежал к Риджесу.
Хеннесси припомнил слова Реда о том, что Толио назначили в их взвод уже после того, как они пережили самое страшное при высадке на Моутэми. «Интересно, можно ли положиться на Толио?» — подумал он. Расположившись в своем окопчике, он стал наблюдать за джунглями. Во рту у него пересохло, он то и дело облизывал губы языком. Всякий раз, когда казалось, что в кустах что-то шевелится, его охватывал страх и сердце начинало часто биться: На берегу, однако, стояла полная тишина. Прошла минута, и Хеннесси стало скучно. Вот он услышал, как позади него будто затарахтел двигатель грузовой машины, а когда он рискнул оглянуться назад, то увидел, что в море на расстоянии около мили к берегу спешат катера с еще одной волной десанта. «Это подкрепление для нас», — подумал он и тут же понял, насколько это глупо.
Из джунглей донесся резкий хлопающий звук, за ним раздался второй, третий, четвертый… «Это минометы», — подумал Хеннесси и решил, что быстро научился различать этот звук. Затем совершенно неожиданно почти над самой головой послышался пронзительный визг, очень похожий на холодящий душу звук резко тормозящей машины, когда водитель внезапно нажимает на тормоз, чтобы избежать столкновения. Хеннесси инстинктивно сжался в комок. Что и как произошло в следующие секунды, он помнил плохо. Хеннесси услышал только страшный взрыв, который, казалось, проник во все клетки его мозга; земля под ним содрогнулась и завибрировала.
Совершенно ошеломленный, он почувствовал, как над ним пролетели куски грунта и песок, а потом ударила взрывная волна. За первым взрывом последовал второй, затем еще и еще, и каждый раз у Хеннесси было такое ощущение, как будто его кто-то подбрасывал в воздух. Придя в себя, он заметил, что всхлипывает, как напуганный и обиженный ребенок. Когда разорвалась еще одна мина, он не сдержался и закричал:
— Не надо, не надо!
Обстрел уже прекратился, и мины больше не взрывались, а он еще целую минуту лежал в своем окопчике и дрожал как осиновый лист. Он почувствовал на бедрах что-то теплое и мокрое и сначала подумал: «Я ранен». В какой-то степени это даже обрадовало его, потому что ему сразу же представилась госпитальная койка и покой.
Однако ощупав себя, он со смешанным чувством радости и отвращения понял, что просто-напросто наложил в штаны.
Хеннесси застыл в одном положении. «Если я не буду шевелиться, то по крайней мере это не разойдется по всем штанам», — подумал он и вспомнил разговор между Редом и Уилсоном о том, как нужно сжимать ягодицы, чтобы не произошло такой беды. Только теперь он понял, о чем, собственно, они тогда говорили. Хеннесси невольно рассмеялся. Края его окопчика начали осыпаться и обваливаться, и он испуганно подумал, что от следующего взрыва от этого укрытия ничего не останется. Только теперь он почувствовал исходившее от него зловоние. Его затошнило. «Как же мне сменить штаны?» — подумал он. В рюкзаке была одна запасная пара, и ее придется носить, может быть, целый месяц. А если эти, испорченные, бросить, ведь с него за них, наверное, вычтут.
Впрочем, нет, этого не может быть, сказал себе Хеннесси, за потерянное на службе за границей не вычитают. Его снова разобрал смех. Уж и посмеялся бы отец, узнав эту историю! Ему представилось на какой-то момент лицо отца… Хеннесси попытался заставить себя выглянуть из окопчика. Он приподнимался очень осторожно не только из-за страха увидеть противника, но и потому еще, что опасался окончательно измазать все штаны.
Толио и Риджес все еще не вылезали из своих окопов. Хеннесси начал было уже подозревать, что его оставили одного.
— Толио! Капрал Толио! — позвал он, но в этот же момент почувствовал, что его зов прозвучал каким-то хриплым каркающим шепотом. Ответа не последовало. Он даже не задумался над тем, услышали они его или нет. «Я один, совершенно один», — с отчаянием подумал он. Сознание полного одиночества подействовало на него ошеломляюще. «Куда же все пропали?» — с ужасом спрашивал себя Хеннесси. Он еще не участвовал ни в одном бою, и бросать его вот так, одного, просто нечестно. Его охватило чувство горькой обиды на товарищей. Джунгли выглядели зловеще темными, как небо, покрытое грозовыми тучами. Неожиданно для самого себя Хеннесси решил, что оставаться в окопе дольше нельзя. Осторожно выкарабкавшись из окопчика, он схватил винтовку и, не вставая, пополз в сторону берега.
— Эй, Хеннесси, ты куда? — вдруг раздался громкий голос. Обернувшись назад, Хеннесси увидел над окопом темную голову Толио.
— Я пойду туда, где все, — залепетал растерявшийся Хеннесси. — Мне нужно туда, потому что… потому что я… замарал штаны, — закончил он неуверенно и рассмеялся.
— Ну-ка давай быстро назад! — крикнул Толио повелительно.
Хеннесси посмотрел на свой окоп и решил, что он в него не вернется. Берег казался ему таким спокойным и привлекательным.
— Нет, мне надо туда, — ответил он решительно и пустился к берегу бегом. Он услышал, как Толио крикнул вдогонку еще что-то, но потом, кроме своего тяжелого дыхания, не слышал ничего. Неожиданно Хеннесси почувствовал, как что-то липкое переместилось в то место штанин, где они заправлены в краги. Резко остановившись, он торопливо расстегнул пояс, вытряхнул все на песок и, застегнувшись на ходу, побежал еще быстрее.
Задыхавшийся Хеннесси бежал мимо торчащих из песка флажков, обозначавших места высадки для последующих волн десанта, мимо небольшой впадины на опушке джунглей, в которой, неестественно раскинувшись, лежал морской офицер. Почти в тот же момент со стороны джунглей донеслись новые выстрелы из минометов, за ними последовала длинная пулеметная очередь, потом где-то недалеко разорвались две гранаты, как будто кто-то надул и хлопнул огромные бумажные пакеты. В голове Хеннесси промелькнула мысль, что за японцами с минометами, видимо, наступают другие части противника. Затем он услышал ужасающий вой. Мина, как казалось, летела прямо на него. Какие-то доли секунды Хеннесси растерянно кружился на одном месте, потом бросился на землю лицом вниз.
Наверное, он услышал взрыв мины прежде, чем ее осколок, пробив каску, размозжил ему голову…
На тело Хеннесси Ред наткнулся случайно — на обратном пути к Толио. Он и сбежавшие с ним солдаты укрывались во время обстрела в длинной зигзагообразной траншее, вырытой на соседнем участке берега резервной ротой. После того как в траншее стало известно, что минометное подразделение противника уничтожено, Браун решил возвратиться на прежнее место, туда, где остались Толио, Риджес и Хеннесси. Ред не имел никакого желания говорить с кем бы то ни было. Во главе возвращавшейся цепочки солдат он оказался скорее подсознательно, чем намеренно. Идя по извилистому берегу, он первым увидел лежавшего вниз лицом Хеннесси. В его искореженной каске зияла дыра, а около головы виднелось небольшое круглое пятно впитавшейся в песок крови. Одна рука была неестественно повернута ладонью вверх, а пальцы согнуты, как будто он пытался схватить что-то. У Реда закружилась голова, к горлу подступила тошнота. Хеннесси нравился ему, хотя, пожалуй, не больше других ребят взвода, жизнь которых — он знал это — могла закончиться вот так же. Реду вспомнилась ночь во время воздушного налета, когда он и Хеннесси сидели на палубе и тот решил надуть свой спасательный пояс. И вдруг Ред почувствовал какой-то необъяснимый ужас — ему представилось, что кто-то или что-то в ту ночь тайно наблюдало за ними, подслушивало их разговор и смеялось.
