Ирина Лобановская - Лондаколор
Обзор книги Ирина Лобановская - Лондаколор
Лобановская Ирина Игоревна
Лондаколор
Полнолуние обрушилось на Землю неожиданно. Все календари упорно твердили, что до его наступления еще как минимум дней десять. Но наглая полнощекая белая луна насмешливо и четко внезапно обрисовалась на небе в бледном молочном ореоле и надзирала за происходящим сверху.
А внизу творилось что-то невообразимое: большие Кремлевские часы вдруг остановились в полночь.
Телевидение захлебнулось от ужаса, газеты завыли об Апокалипсисе, улицы опустели. Заорали пожарные сирены, к которым быстро присоединились визгливые "Скорые помощи". Вокруг забушевали наводнения, загремели землетрясения, заполыхали пожары.
Доллар сначала метнулся вверх, а потом так же резко упал. Куда-то все время рвалось атмосферное давление.
Заставили выступить министра финансов, бившего себя на экране в грудь и публично поклявшегося отрубить себе правую руку, если будет инфляция и дефолт. Такие клятвы страна уже давно проходила. Поэтому ему на слово никто не поверил, но все успокоились и бросились забирать свои деньги из банков.
Потом долго говорил премьер-министр, убеждавший население опомниться, спокойно ходить на работу и сверять часы по радиосигналам точного времени. Откуда они возьмутся - никто не знал и объяснять не пытался. В заключение премьер собрался с силами и взял на себя смелость пообещать починить часы в трехдневный срок.
- Конечно, починят! - уверенно сказала мама Женя.
Ее тут же поддержала мама Зоя.
- Починят, никуда не денутся! Выхода нет!
Политические партии тоже бросились утешать. Одна посоветовала забыться и развлечься в обществе самого лучшего поющего дуэта "Тату". Другая пообещала законно и жестко разобраться с юридической стороной вопроса остановки часов. А лидер третьей заявил, что он - единственный путь спасения страны, и поскольку все любят только его одного, пусть поверят ему на слово, немедленно займутся ежедневным сексом с красивыми девушками, лучше из рядов его партии, и срочно вступят в ее ряды, если еще не сделали этого до сих пор.
Затем изумленные зрители узнали, что их уровень жизни вырос за прошедшие несколько месяцев нового года на двенадцать процентов, инфляция снизилась на восемь с половиной процентов, а экономика развивается так, как и не снилось ни в 1913, ни даже в 1991 году.
На экранах снова замельтешили бодрые шоу-мены, резво и проворно шевелящие языками, вновь уверенно заговорили политические комментаторы, призывающие народ к активности и к участию в выборах, замелькали по-весеннему распустившиеся лопочущие дикторши, как всегда мило и очаровательно путающиеся в словах и слишком часто уверяющие, что боевики двинулись из Чечни в Россию. Новое территориально-политическое деление родной страны им прощали все без исключения, даже Президент: таким милашкам дозволялось плести что угодно.
В те смутные времена Лариса и выиграла конкурс молодых красавиц города. Ей это было сделать несложно: она была ладная, складная, видная из себя деваха. Хотя и перестарок.
- Так сколько же вам лет?
Голос председательши жюри тонко металлически вибрировал от гнева и волнения, ноздри в бешенстве раздувались, а глаза готовы были зажарить Ларису, как яичницу на сковородке.
- Вы знаете! - вздохнув, сказала Лариса. - Или мне еще раз предъявить документы? Для чего бездарно ломать всю эту комедию?
- Это мы ломаем комедию?! - закричала председательша. - Нет, вы только посмотрите на нее!
Да все давно уже на нее посмотрели! И не один раз...
- Это мы, оказывается, ломаем комедию! Не она, а мы! Все жюри в полном составе! Над которым вы просто-напросто издеваетесь! Вы жестоко посмеялись над нами и продолжаете насмехаться! В конкурсе был возрастной ценз! Понимаете - ценз!! Мы поверили вам на слово! А вы нас обманули! Воспользовались нашей доверчивостью! Вам куда больше двадцати!
Куда больше лет на десять... И дальше ехать некуда.
Лариса хмыкнула. Частичка правды в грозный монолог все-таки затесалась, в чем-то она права, эта безмозглая дылда с синими волосами. Неудачное подражание Мальвине. Или ошибка при выборе краски.
Только разве Лариса насмехалась? Просто очень хотела доказать этим идиоткам, что они из себя представляют, поставить их раз и навсегда на место... И поставила. А сама заняла высшее место на пьедестале. Стала победительницей городского конкурса красоты. Что тут особенного? Хотя особенного тут было немало.
- Верните корону! - продолжала исходить гневом безумная председательша. - Вы ее получили нечестным путем!
- Как это?! - изумилась Лариса. - Я уже некрасивая?!
И встала в вызывающую стойку незаслуженно оскорбленной рыночной торговки, обвиненной злыднями-покупателями в обсчете и обвесе.
Синеволосая собиралась негодовать дальше, но взглянула на Ларису и неожиданно резко сменила гнев на милость.
- Приходится признать, что в этом жюри не ошиблось! - сказала поборница справедливости. - Но только в этом! Вы - лживая, хитрая и пронырливая особа!
- А эти параметры конкурсу красоты по фигу! - резонно заметила Лариса. - Так что правила все выдержаны, и корона моя абсолютно законная! Доставшаяся мне по праву. Верни!! Щас!! Накось, выкуси! Ариведерчи!
Лариса подалась на конкурс от отчаяния. Припомнив одного странного человека времен ее молодости. В ее маленьком городишке, далеком от информационного бума, суеты и культурных обвалов, заняться больше было нечем.
Лариса служила секретаршей у градоначальника. Отвечала на телефонные звонки, шалела от них к вечеру и однажды даже дома, сняв телефонную трубку, автоматически сказала:
- Мэрия!
Отец - а это оказался он - потом долго потешался над Ларисой.
Прочитав в городской газетенке объявление о созыве юных красоток на предмет выявления самой красотулечной, Лариса на минуту задумалась.
Мэр отбыл по неотложным делам - контролировать новостройку.
Контролировал он ее в тихонькой, окнами в сад, квартирке по улице бывшей Советской, а ныне Демократической, на третьем этаже, где проживала гражданка - то бишь госпожа, засидевшаяся в любовницах - Дутикова Алена Геннадьевна, тридцати лет от роду, с непоколебимой грудью пятого размера и стоячими глазами цвета болотной воды.
Об этом "контроле" был наслышан весь город, начиная с детишек старшей группы детского сада, кроме жены мэра - пухлощекой резвушки, успешно притворяющейся девочкой и тщетно, не первый год, сражающейся с неумеренными и постоянно растущими запросами двух великовозрастных дочерей.
Лариса размышляла. А что если ей податься в красотки? Возраст не помеха - она соврет. Вряд ли у нее будут спрашивать паспорт.
Она тут же позвонила приятельнице Шурке - продавщице самого большого городского универмага.
- Шура, - строго сказала Лариса, - мне срочно необходим купальник! Дерзкий, вызывающий и ослепительно-одуряющий!
Шура громко зевнула и посмотрела в окно на бесконечные километры бело-синих снегов.
- Кому собираешься дерзить? С утра было минус двадцать четыре, - сообщила Шура. - На Канары, что ли, намылилась? Нашла богатого спонсора?
Кто бы это мог быть? - вяло подумала нелюбопытная Шура.
Она по жизни была телка телкой.
- Петрович вряд ли даст тебе сейчас отпуск.
- Петрович... - повторила, прикартавливая на манер Орловой в известном старом фильме "Цирк", Лариса. - Петрович... Это не суть. Эх, Шура... Ищи купальник, подруга!
- Да чего искать, - так же вяло отозвалась Шура. - Приезжай... Подберешь, чего душе угодно. Только это нынче дорогое удовольствие.
- Знаю, - сказала Лариса. - Жди после шести. А может, чуточку раньше.
Вечером в магазине подруга Шура безразлично выбросила на прилавок множество цветных пакетов, хранящих в своей глубине предвкушение моря, солнца и остановившихся глаз загорелых плейбоев, еле выдерживающих искушение Ларкиным телом.
- Выбирай! - лениво сказала Шурка. - На вкус своего нового друга. Можешь померить.
И махнула рукой в служебные закоулки магазина.
- А что ты присоветуешь? - справилась Лариса у подруги, хорошо знакомой с разными фирмовыми тряпками, увенчанными лейблами.
Безынициативная Шурка зевнула.
- Все одно! - сказала она и махнула рукой. - Здесь самое главное - заставить трудиться воображение! Чтобы эти козлы в плавках все, как один, утирая с поганых рож капли пота и слюни вожделения, зафантазировались до подъема своей главной особенности!
У Шуры были очень сложные и упорно приближающиеся к стадии трагической надорванности отношения с противоположным полом.
Неизвестно, ошеломил ли жюри больше сам купальник или Лариса, в него облаченная, на высоких каблуках, томная и слегка развязная, с длинными распущенными волосами и сама немного распущенная под стать им. Но только жюри в лице самых видных мужей города взглянуло на Ларису жадными, загоревшимися, изнемогающими очами и единогласно избрало ее победительницей, присудив ей корону королевы красоты.