KnigaRead.com/

Александр Лебеденко - Лицом к лицу

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Александр Лебеденко, "Лицом к лицу" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Иногда над ним издевались. Он отвечал тогда грубо и не уходил, как бы ожидая, не хватит ли у противников храбрости для схватки. Он выглядел волчонком, который вот-вот застучит зубами…

В таких случаях он уходил озлобленный и больше не заходил в тот день в дома и магазины.

Когда пришло 25-е число и старушка не получила платы за угол, она набросилась на него с упреками Неужели он пропил заработок? То-то он так поздно возвращается. Еще вчера она заметила, как его шатало…

Алексея шатало от голода. Но какого черта эта подслеповатая колдунья следит за ним! Его взорвало. Он. впервые накричал на нее. Старуха сразу смягчилась. Она напоила его чаем, и он рассказал ей все по порядку. Старуха качала головой, гладила кота, утерла платком непокорную слезу, ночью ворочалась, а утром сухим голосом сказала Алексею, чтобы он очищал угол.

Алексей утвердился было в мысли, что старуха ему сочувствует. Теперь он был разогорчен и по-настоящему рассержен. На совет старухи ехать в деревню он ответил бранью. Она закрыла уши руками, затопала ногами и Христом-богом поклялась вызвать дворника.

Алексей собрал вещи в узелок и очутился на улице.

Человек, у которого нет дела в большом городе, всем бросается в глаза. Любопытные и чаще равнодушные взоры всюду провожали Алексея, заставляли переходить с места на место. Если он садился у чугунной ограды или на ступенях выступавшего на тротуар крыльца, городовой, многозначительно крутя усы, останавливался перед ним. Алексей поднимался и шел дальше, не упуская из виду ус, змейкой перебегавший с пальца на палец.

Как заблудившийся в лесу, он кружил по городу, не удаляясь от квартиры старушки. Когда совсем стемнело, он воровато скользнул на лестницу. Долго стоял у двери. Положив мешок под голову, он переспал на верхней площадке у низенькой двери на чердак.

У Алексея оставались последние медяки. Он покупал хлеб и ел его, шагая по улицам. Еще две ночи он спал там же, на лестнице, как будто его тянуло к прежней законной постели.

Горничная из нижнего этажа застала Алексея здесь утром и подняла шум. Вспомнили, что у кого-то когда-то на чердаке пропало белье. Старуха, не снимая цепочки с двери, смотрела, как дворник провожал Алексея вниз. Он вывел его на улицу и отпустил, как дети пускают щепу в дождевой поток. Он смотрел, покуда Алексей не скрылся за углом, вздохнул и пошел спать в дворницкую: предстоял праздник — всю ночь будут ходить взад и вперед подвыпившие жильцы.

Еще ночь Алексей провел на ногах, нигде не решаясь прилечь. Сады были закрыты. Улицы города опустели, но не засыпали вовсе. У подворотен дремали или курили дворники. Все места ночлега, все углы, где можно было прилечь, охранялись. Серое утро с трудом отодвинуло тьму. Она густела в тупиках переулков, над редкими садами, в далях прямых проспектов. Нарастал день — нарастала усталость. Выспавшиеся люди пробегали, взбодренные свежестью раннего часа. Алексей плелся, не различая улиц. Его остановила река. На холодном еще песке набережной Малой Невы он задремал, не обращая больше внимания ни на прохожих, ни на шагавшего по деревянному скрипучему мосту городового.

Следующую ночь он спал в пустой барже, которую присмотрел днем. Выспавшись, возобновил поиски работы. Теперь он искал ее на приютившей его реке, на плотах, на финских баркасах, на закопченных пароходиках, пробегавших Фонтанкой к Калинкину мосту, на рыбных садках именитых купцов, на поплавках-ресторанчиках, на пыхтящей и лязгающей металлическими частями землечерпалке.

На реке тоже все были заняты, все были у дела, но для лишней пары рук работы не находилось.

На третью ночь на барже оказался сосед. Близость незнакомого человека беспокоила Алексея. Он хотел было уйти. Но человек завел откровенный разговор. Речь его была пересыпана незнакомыми Алексею словами, хвастлива и вызывала на откровенность. Где-то были какие-то марухи, супесницы, майданщики, скрипушники и особенные, знаменитые дела. Алексей вспомнил терпкие речи шорника Фомы Ильича Мясникова. Город был богат и жаден. Урвать у него кус смелой рукой. Обида, усталость и голод подсказывали гнев и месть всем спокойным и сытым.

Но когда человек принялся расспрашивать — кто? откуда? — Алексей замкнулся, сделал вид, что засыпает.

Но не прошло и полуночи, как наряд городовых снял обоих. Закинув узелок за спину, Алексей шагал в участок. Сосед исчез где-то в пути. В толпе пьяных оборванцев, бродяг Черных провел ночь в участке. Его, как новичка, не били. Но на прощанье городовой вытолкнул на улицу с такой силой, что Алексей слетел с крыльца прямо на мостовую.

Кажется, действительно следовало возвращаться в Докукино. Город отказывался принять его. К тому же все, что было здесь хорошего, было для него недоступно…

Но и на поездку домой нужны были деньги. Денег не было. Оставалось сломить свою гордость и идти за трешкой к Федору.

Федор сидел за столом. Перед ним лежала толстая книга. Карандашом он записывал что-то на узких и длинных листках бумаги. Над столом висел большой портрет без рамки. Закинув ногу на ногу, сидел человек в косоворотке, тот самый, которого видел Алексей у Марии Александровны.

Брат выслушал Алексея, ничему, кажется, не удивился, только окинул его взглядом вдруг пробудившегося любопытства и сказал, что устроит его на завод.

Ксения, единственная дочь Федора, смотрела на Алексея большими серыми глазами и, когда отец предложил брату жить у него, решительно и весело принялась устраивать угол в большой, но темной кухне. Вечером пришел студент, снимавший маленькую комнату в той же квартире. Он и Федор о чем-то долго спорили. Усталый Алексей уснул, не дождавшись конца горячего спора.

О днях безработицы осталась у Алексея темная память. Он раз навсегда понял, что город может стать пустыней для человека, у которого отнято право на труд.

Алексея давно привлекали большие фабрики и заводы, спрятанные за каменными стенами низкие здания, в которых день и ночь грохочут неведомые Алексею машины. Был подъем металлургической промышленности перед почти неизбежной уже войной. Алексей пошел к воротам большого красностенного завода на Выборгской и сразу попал на работу.

Федор был прекрасный подпольный работник, хороший товарищ, деятельный вербовщик. Но все интересы его в первую очередь относились к заводу и к заводским рабочим и только во вторую — ко всем знакомым и своим односемейным.

Нередко он усылал брата, когда к нему приходили товарищи. Квартира должна была оставаться вне подозрений. Возвращаясь, Алексей иногда заставал троих-четверых рабочих. Они пили пиво, пели под гармонь. Окна были открыты на внутренний двор. Песни и музыка были слышны в дворницкой и под воротами, куда заглядывали городовые и мелкие человечки в котелках.

Завод гремел, лязгал, шумел и то и дело открывал ворота для тяжелых обозов с готовой продукцией. Алексей работал на задворках у складов с сырьем и видел тяжело перебирающие стальными суставами машины только через серые от пыли и копоти окна. За день он уставал до темноты в глазах, а по праздникам ходил по переулкам с товарищами с гармонью, знал фабричные частушки, неловко ухаживал за подругами подруг товарищей, шумел, когда шумели другие, научился мешать водку с пивом и фуражку с лакированным козырьком носил по-выборгски — над кругом кудрей. Брата видел редко и не подозревал, хотя и попадались ему листовки, что рядом на заводе, в строгом подполье, работает социал-демократический кружок.

В четырнадцатом году, еще не достигнув призывного возраста, как неквалифицированный рабочий, он попал в запасный дивизион в город Лугу и оттуда на фронт, в Галицию.

В артиллерию брали молодых, коренастых и сильных парней. Потери в артиллерии были меньше, и люди больше привыкали друг к другу. Когда были снаряды, артиллеристы — опытные кадровые командиры и солдаты — действовали как на ученьях, и в артиллерии дольше сохранилась уверенность в том, что, как только появятся снаряды и патроны в достаточном количестве, придет и победа. Пехота, измельчавшая, серая, промоченная дождями и окопной сыростью, вечно меняющая состав, катилась мимо крепких артиллерийских частей, как волна обтекает глинистый мыс.

На какой-то срок Алексей поддался настроениям первого года войны. Думал о победе. Надрывался, извлекая руками пушки из грязи и болот во время походов. Враг шел на его родину, и он сражался за нее, за ее право жить и разрешать свои дела без чужого вмешательства, как сражались его предки, новгородские и псковские воины Александра Невского, соратники Минина, солдаты Кутузова и Багратиона. Но не было порядка, не было снарядов, не было и победы.

И вот тогда встретился Алексею только что кончивший школу прапорщик Борисов.

Он объяснил Алексею, почему нет снарядов, почему во главе армии и правительства не те люди, почему терпит все это страна.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*