Анатолий Шишко - Конец здравого смысла (сборник)
— Вы большевик? Отвечайте же, черт возьми!
— Я прямо не понимаю, как она могла попасть ко мне.
Полисмены перемигнулись, подтолкнув друг друга локтем. Коронер взял лист бумаги.
— Ваше имя?
— Марч Суаттон, но я, право…
— Потрудитесь отвечать на вопросы.
Раздался пронзительный треск телефона.
— Да? Не может быть?! Слушаю, — дежурный положил трубку и несколько минут смотрел на Марча.
— Стул джентльмену! — неожиданно рявкнул коронер, залпом опрокидывая стакан воды.
— Могу я узнать, в чем дело? — спросил Марч, присаживаясь.
— Конечно, сэр. Прошу всех выйти!
Когда шаги стихли и дверь прикрылась, коронер встал.
— Произошла печальная ошибка, сэр. Вы свободны. Бомба? Что касается этой милой на вид безделушки, то вы можете взять ее с собой.
— Но она не при-над-ле-жит мне!
— Как угодно! В ваших руках она безвредна. По приказанию министра двора принца Уэльсского, вас немедленно просят доставить в Букингемский дворец для личного свидания с его высочеством, — голос коронера задрожал, нелепая ошибка…
— Можно идти? — перебил Марч.
— Конечно. Ехать, сэр! Мы вас доставим, — дежурный нажал кнопку звонка, и вбежавший констебль был ошарашен приказом начальника:
— Машину джентльмену! Самую лучшую! Немедленно!
Глава девятая
Только что сменилась стража. Под барабанную дробь и стон волынок шотландцы удалились, уступив охрану черным кенсингтонцам.
Марч прошел сквозь цепь караула Букингемского дворца. Он, как мяч футболиста, подбрасывался на этажи, осматривался в канцелярии, выдерживался в приемных. Через два часа Марч стал похож на беспрестанно поднимаемый лифт, причем любопытные джентльмены надавливали кнопки вопросов, от которых ерошились волосы, а язык прилипал к гортани.
Люди в ливреях морщили лбы, вежливо склоняли парики, делали загадочные лица и шепотом обещали доложить.
* * *Зала № 1
Встревоженный камер-лакей поспешно пробежал блестящую залу и ударился носом во что-то теплое. Нечто теплое, вылезши из-за бархатной портьеры, оказалось животом дежурного адъютанта майора Суффакса.
— Осмелюсь доложить, сэр.
Майор махнул рукой и с легкостью пыльцы одуванчика полетел к дверям.
Камер-лакей нагнал пыльцу и, заставив ее сесть в кресло времен Якова I, зашептал.
Майор Суффакс подпрыгнул в кресле.
— Не может быть, вы отвечаете за ваши слова, Паркер?!
Пронзительная трель звонка нарушила беседу.
— Ах, идите, я заболтался с вами. Помните, никому ни слова, иначе вам не сносить головы.
Паркер отступил на три шага, раздвинув по-лягушачьи ноги, согласно этикету, и задохнулся.
А задохнувшись, открыл глаза. В зале никого не было.
Зала № 2
В аванзале ордена подвязки, в малом дворике раздумий, висел густой шмелиный гул. Шелест юбок, прихрамывающий в реверансе, солидное поскрипывание лаковых сапог, звон тяжело ползающей сабли.
Придворные, разбившись на группы, беседовали, обсуждая прибытие принца Уэльсского.
Все стихло. Обе половинки входной двери с треском распахнулись, и два джентльмена во фраках раскланялись в ответ на мягкий гул приветствий.
Вслед за вошедшими в зал просочилось что-то неуловимое, даже оскорбительное. Это был маленький, бесплотный слух, пущенный кем-то в вестибюле. Стоящий на часах гвардеец после входа джентльменов только на полсекунды согнул голову в сторону фрейлины в черном.
Этого было достаточно.
Щеки фрейлины вспыхнули, в следующий момент ее подруга, ужаленная известием, отступила к окну.
Через две минуты новость всколыхнула ряды фраков.
Гвардейцы взяли на караул, двери в покои короля медленно раскрылись.
Вошедшие джентльмены обменялись взглядами.
Человек в трехуголке трижды ударил булавой.
— Лорд Ахдональд! Лорд Гумберлен!
Баронет Кеннези, наблюдавший всю эту сцену по обязанности представителя приемов, иронически приподнял брови. Сейчас же любопытные обступили его.
— Вы улыбнулись, в чем дело?
— Я не хочу сказать ничего дурного, но взгляните, как взволнован наш епископ, — пожал плечами баронет, — по забывчивости он благословил меня уже в третий раз. Положение тревожно, раз его преосвященство, несмотря на преклонный возраст, прибыл во дворец, разумеется не только для благословений и поздравлений с благополучным приездом…
— А?
— Что такое?
Кеннези наморщил лоб.
— Слухи. Боюсь, что это несерьезно. Принц Уэльсский немного нездоров, — показав на голову, баронет вышел из залы.
В дверях он столкнулся с джентльменом, один вид которого вызвал взрыв негодования. Это был молодой человек, в дешевом изорванном костюме.
— Как вы сюда попали?
— Виноват. Мое имя Марч Суаттон. Я здесь по приглашению принца Уэльсского.
Буря вздохов прокатилась по залу. Затем произошло нечто необъяснимое: баронет с низким поклоном взял под руку растрепанного молодого человека и вышел вместе с ним.
Зала № 3
В кабинете короля царил консервативный полумрак. Грузная мебель черного дерева, классические по своей неясности картины в тяжелых рамах.
Король стыл в мрачном раздумье. Вся его прочно вставленная в кресло фигура говорила о наличии усталости и скуки.
Звонок телефона заставил его величество поднять знакомую по портретам голову.
— Вождь рабочей партии лорд Ахдональд и лидер консерваторов лорд Гумберлен имеют счастие представиться вам для принесения поздравления с благополучным прибытием принца Уэльсского, — сухо отчеканил секретарь, нажимая кнопку у стола.
На вспыхнувшем радиоэкране выступили фигуры лордов.
Король вяло махнул рукой, опуская голову.
— Вы слушаете? Его величество занято.
— Шум в соседней комнате, — полушепотом заметил секретарь, наклоняясь к другому.
— Узнайте, Джордж.
Секретарь приоткрыл дверь и отступил, столкнувшись с камер-лакеем Паркером.
— Что случилось? Почему вы врываетесь, как дикий кабан? — удивился король.
— Ужасное несчастие… Принц Уэльсский подменен. Настоящий принц в тюрьме. Тот, кто находится во дворце — самозванец!
Король облегченно вздохнул, опускаясь в кресло.
— Уберите этого сумасшедшего!
Зала № 4
— Пожалуйста! — баронет Кеннези приподнял портьеру, пропуская Марча. — Вы найдете его высочество в этих апартаментах, — и он откланялся.
Под спокойным величием бронзы, строгой, враждебной ему мебели, Марч постепенно овладевал собой. Темные пушистые ковры скрадывали шаги, и только когда чья-то рука опустилась на плечо Марча, он вскочил.
Улыбка серых, спокойных глаз.
— Ничего, ничего, Марч, сидите! Право, это небольшое отступление от этикета.
— Мсье Лавузен!
— Тсс… Ваше высочество, так будет лучше, — подмигнул Лавузен, — а теперь рассказывайте.
Марч провел рукой по лбу.
— Ничего… Понимаете… пустота… после вашего отъезда из цирка я очутился в объятиях полицейского.
— Видел из окна.
— Я так и знал. Не могу утверждать, что рассмотрел ваше лицо, скорее угадал. Браво, вы, как обещали, уехали из цирка принцем Уэльсским.
— Настоящим, — добавил Лавузен.
— А что случилось с поддельным? — быстро спросил Марч.
— О, он вел себя спокойно. Вполне солидно. Сейчас же после меня принц в наемном экипаже прибыл во дворец, где был арестован как наглый самозванец и отправлен в тюрьму.
Марч вскочил.
— Поздравляю! Это волшебно!
— Вполне реально. Но расскажите о себе, Марч!
— Со мной было хуже. Я попал в полицию, при обыске у меня нашли бомбу. Кто ее подсунул, не знаю.
— Я. Видите, Марч, согласно здравому смыслу, человека с бомбой всегда легко отыскать в полиции. Но это пустяки. Во дворце же произошло нечто не уступающее цирковым аттракционам. По приезде я немедленно успокоил мою мать королеву… и, кстати, познакомился с ней. Материнское сердце ее так скорбело о моих беспутствах, что второпях не нашло разницы между мной и ее кровным сыном. Немедленно был созван экстренный совет членов королевской семьи и при участии лорда-канцлера было решено тайно произвести расследование о заключенном самозванце. Я давал дельные советы.
— Но король, что говорит король?
— Свидание с отцом, — продолжал задумчиво Лавузен, — протекало в лирических тонах, с полчаса я плакался в ошибках молодости, хитрый старикашка вытянул из меня все подробности моих ночных шатаний. Со скорбью я обещал кончить со всеми пороками и дал клятву перед английским богом вести жизнь прилично, отдавая все время на благо родине, то есть обещался стоять в Вестминстерском аббатстве, играть в гольф и кататься верхом.
