Александр Беляев - Том 7. Человек, нашедший свое лицо
Ариэль вышел на середину зеленого луга, улыбнулся, поднял руки и начал медленно подниматься. Слабый ветерок колебал края его длинной одежды и локоны отросших волос. Это было захватывающее зрелище.
Несколько секунд толпа как зачарованная безмолвно наблюдала за Ариэлем, потом вдруг заволновалась, зашумела. Люди падали на колени, в экстаза кричали, протягивая руки вверх: «Господи, зачем ты покидаешь нас?» Они, очевидно, уже считали его богом. Матери поднимали на руки детей и кричали: «Благослови, господи!»
Подлетев до высоты колокольни, Ариэль остановился в воздухе, взмахнул руками, приглашая толпу замолчать, и, когда шум утих, громким голосом сказал:
– Алло! Алло! Цирк Чэтфилда – лучший в Америке и во всем мире! Алло! На днях открытие представлений в здешнем городе! Спешите покупать билеты! Там вы увидите и не такие чудеса!
И, бросив в толпу венок, упавший к ногам совсем опешившей тетушки Флоренсы, Ариэль взвился в воздух, перелетел церковный шпиль и скрылся за рощей.
Вскоре оттуда раздался густой автомобильный гудок. Испуганный осел протяжно заревел: «и-го! и-го! и-го!..» Этот рев подхватили другие ослы.
Они словно смеялись над одураченным пастором Кингсли.
Глава тридцать седьмая. Законтрактованный небожитель
Ариэль не видел, что случилось дальше, но последствия нетрудно было угадать: это был полный провал миссионерской деятельности пастора Кингсли, грозивший ему, быть может, даже ссылкой в глухой приход провинциальной Англии.
Сын директора американского циркового треста Джемс Чэтфилд и директор управления передвижными цирками Эдвин Григг приехали в Индию с десятком передвижных цирков шапито. Чэтфилд и Григг руководили гастролями, попутно изучая «местный рынок». Но основной их задачей была вербовка в Индии исполнителей для выступлений в Америке. Ведь публике необходимо подавать все новые и новые номера, а европейские гастролеры наездники, гимнасты, эквилибристы, фокусники мало чем отличались от американских. Экзотика могла бы иметь успех. И Чэтфилд и Григг в каждом городе и даже деревушке, через которые им приходилось проезжать, посещали базары, ярмарки, народные празднества и знакомились с местными народными зрелищами, ярмарочными акробатами, заклинателями змей, певцами, музыкантами, факирами, фокусниками, отбирая лучших из них для своего цирка.
Индусы не очень охотно соглашались покинуть родину и отправиться в далекое путешествие, но Григг показывал им на ладони американские доллары, предлагал авансы, сулил крупные заработки и таким образом подобрал уже значительную экзотическую труппу.
Вместе с Чэтфилдом он уже составлял проект эффектного зрелища «Тайны Индии» с роскошной декорацией, обезьянами, попугаями, буйволами, слонами, крокодилами, факирами.
Однажды Чэтфилду попался листок местной английской газеты, в которой была статья под заглавием: «Кто же, наконец, он?» В статье говорилось о таинственном летающем человеке, который от времени до времени появлялся то в одном, то в другом месте, бесследно исчезая.
Чэтфилд прочитал статью и со смехом передал Григгу.
– Вот они, мистер Григг, чудеса Индии! О каких только глупостях не пишут местные газеты! Очевидно, индийская публика еще более доверчива и глупа, чем американская. На такую газетную утку не осмелился бы, пожалуй, ни один наш журналист.
Григг внимательно прочитал статью и сказал:
– Хорошо было бы получить этого летающего человека в нашу труппу.
– Еще бы! – расхохотался Джемс Чэтфилд.
– Я говорю совершенно серьезно, – ответил Григг. – Мне уже приходилось беседовать с некоторыми из завербованных нами индусов о летающем человеке. И они уверяют, что это не выдумка.
– Но никто из них, конечно, не видел его?
– Укротитель змей… никак не могу запомнить его имя, уверял, что собственными глазами видел летающего человека, когда он похитил какого-то мальчика с ярмарки и улетел с ним неведомо куда.
Чэтфилд недоверчиво покачал головой.
Но ему скоро пришлось поверить в существование летающего человека: на пути циркового маршрута встречалось все больше людей, которые уверяли, что своими глазами видели летающего человека, и даже указывали местность, где он сейчас находится. Заинтересованный не на шутку Чэтфилд распорядился даже изменить маршрут, чтобы разыскать летающего человека.
Так Чэтфилд и Григг встретились с Ариэлем возле церкви и побеседовали с ним сначала коротко в автомобиле, а затем и основательно.
Практические янки совсем не интересовались, что представляет собою Ариэль, как он летает, каково его прошлое.
Если бы даже Ариэль сам сказал: «Я бесплотный дух. Я ангел», Джемс Чэтфилд, не удивляясь и ни на секунду не задумываясь, ответил бы: «Олл райт! Я предлагаю вам ангажемент. Каковы ваши условия?»
С такой деловой лаконичностью Чэтфилд и говорил с Ариэлем.
– Мистер… мистер?..
– Беи, – ответил Ариэль.
– Олл райт, мистер Бен. Мы заинтересованы тем, что вы умеете летать. Поступайте к нам на работу. Вы будете летать в Америке и получать за это хорошее вознаграждение.
Ариэль знал, что Америка далека от Индии. Но за океаном он будет в безопасности. Надо получить эту самостоятельную работу по добровольному соглашению и потом прилететь сюда за друзьями. Сама судьба идет ему навстречу. И, недолго думая, он согласился.
Таким ответом мистер Чэтфилд был совершенно озадачен. Уж не с ангелом ли в самом деле они имеют дело? Соглашаться, не поторговавшись, даже не поинтересовавшись, сколько ему будут платить! Неужели этот оригинал не понимает, что он «sans pair», как говорят французы, не имеет себе равного и, значит, может заломить любую сумму? А если он не ангел и не идиот, то преступник, которому хочется скорее удрать за океан, куда, очевидно, пере лететь он сам не может. Недаром Григг говорил о похищении мальчика… Но не все ли равно? Главное, можно нажить большие деньги.
Старый, опытный Григг скорее разгадал Ариэля: этот юноша просто не знает ни жизни, ни цены себе.
– Ну, об условиях мы еще поговорим, – вмешался Григг в разговор, опасаясь, как бы директорский сынок сам не навел Ариэля на мысль о том, что он уникум. – Об оплате мы всегда сговоримся.
– Я хотел бы только…
Чэтфилд и Григг насторожились.
– Чего вы бы хотели?
– Прежде чем мы отправимся за океан, мне хотелось бы посетить два места… Повидать моих друзей и… еще одно лицо. Причем, быть может, мне потребуется ваша помощь…
– Конечно, разумеется, мы к вашим услугам, мистер Бен. Все, что в наших силах!
– Ну, что вы скажете, мистер Григг? – спросил Чэтфилд, когда они остались одни.
– Скажу, что мы нашли клад, мистер Чэтфилд. Индия – действительно страна чудес.
– Надо будет позаботиться о рекламе, – заметил Джемс.
Реклама была его любимым коньком.
– Этот пастор не нашел своего призвания. Ему бы цирковым режиссером быть. Придумал блестящий номер. Но почему бы нам не использовать это вознесение для нашей рекламы? Надо сговориться с Беном. Пусть до высоты в пятьдесят метров он играет в пользу пастора, а выше – в наших интересах. Ведь мы же купили Бена! Он будет восхвалять с неба наш цирк.
Григг возражал, находя эту затею малопрактичной и даже бестактной. Упрямый Джемс настаивал, и Григгу пришлось уступить.
Старый Григг оказался прав: эта небесная реклама принесла им немало хлопот и неприятностей. Пришлось иметь дело с представителями церкви и английской администрацией.
Зато в другом вопросе Григг не уступил. Чэтфилд размечтался о том, как они будут демонстрировать в Америке летающего человека, и захотел телеграммой оповестить Америку о скором прибытии летающего человека: «Мировое чудо!»
Поседевший на арене цирка и прекрасно знавший психологию публики, Григг горячо возражал. Конечно, публика пойдет смотреть летающего человека, как она ходила смотреть первые полеты на аэроплане, и на этом можно нажить немало. Но люди быстро ко всему привыкают. Кто теперь будет платить деньги за то, чтобы посмотреть на летящий аэроплан? То же будет и с летающим человеком! Кто посмотрит на него один-два раза, в третий раз уже не пойдет.
– Но мы успеем нажить миллионы! – горячился Джемс.
– А почему нам не нажить десятки миллионов? – возражал Григг.
– Как же вы думаете сделать это? Как хотите использовать Бена?
– Прежде всего забудьте, что он умеет летать.
Не сообщайте об этом в Америку и в пути никому не говорите. Поймите, публике приедается все, кроме одного – борьбы, состязания, с их вечной сменой неожиданных положений и неизвестностью финала. Перед редчайшими в мире животными публика останавливается лишь на минуты, а какие-нибудь глупые петушиные бои она готова смотреть часами, Страсти разгораются, люди волнуются, заключают пари.
