Роман Ким - Дело об убийстве великого сыщика
Сэр Артур неодобрительно хмыкнул.
— Все-таки странно, что эта женщина-сыщик как будто искала что-то в кабинете, — сказал Вуд.
Крайстчерч шмыгнул носом:
— Вероятно, что-то искала. Во всяком случае, делала это неспроста. Очевидно, в ходе розыска следы привели куда надо.
— Что вы хотите этим сказать? — спросил сэр Артур. — Я прошу…
Бывший судья наклонил голову набок.
— Я только констатирую факт. Женщине-сыщику понадобилось сделать подобие обыска у вас. А почему, не знаю… теряюсь в догадках.
— Артур, молчи! — Миссис Дойль повернулась к гостю. — Значит, все это она выдумала? Насчет того, что Артур написал письмо в Америку о намерении убить Холмса и что она нашла черновик…
Крайстчерч ответил:
— Сыщики придумывают любые поводы для того, чтобы проникнуть туда, куда им надо. Ваша Орора поступила так, как подобает профессиональному сыщику.
Вуд взял со стола записную книжку и стал снова перелистывать ее. Затем понюхал обложку и провел по ней пальцем.
— Тут записка какая-то.
Он вытащил листочек, который был засунут под бумагу, наклеенную на внутренней стороне обложки.
— У сыщиков всегда таки записные книжки с потайным карманчиком, — пояснил Крайстчерч. — Они туда засовывают денежные взятки. Сыщики, как правило…
— Читайте, — сказал сэр Артур.
9
Вуд стал громко читать:
— «Предложенный вами способ с двойным алиби используем в деле хозяина ювелирного магазина. Его и приказчика уберем — первого отравим мышьяком, второго удавим и изобразим самоубийство. А насчет жокея-пуэрториканца принимаем ваш план, только пусть сперва вытянет все, что можно, у богатой вдовы. А разделаться с ней можно будет примерно так же, как в деле с крупье из Монако. Будем рады, если вам удастся пробраться к лорду Баскервилю, уверены, что вам удастся окрутить старушку и поехать вместе с ней в Андершоу, только будьте осторожны. Ваш Р. К. 112, Уолнат-стрит, Филадельфия».
На минуту воцарилось молчание. Потом миссис Дойль дрожащим голосом произнесла;
— Дайте.
Она взяла листочек у Вуда.
— Бандитка! — вскрикнул Крайстчерч. — Судя по всему, она руководила всеми ворами в нашем графстве. И кража у меня, и у викария, и прошлогоднее убийство с грабежом в Олдершоте и прочие нераскрытые дела… все были совершены этой шайкой. Это та самая банда грабителей и убийц в Лондоне, к которой причастен племянник Риджуэя. И ею управляют с той стороны океана. Все ясно!
— Ничего не понимаю… — Миссис Дойль вздрогнула. — Неужели она…
Листочек выпал из ее рук на пол у камина. Крайстчерч вскочил и, подобрав записку, положил на стол.
— Это важное вещественное доказательство.
Сэр Артур подошел к матери и погладил ее по плечу.
— Успокойтесь, мама. Ничего страшного.
— Очевидно, готовят нападение на вашу усадьбу, — Крайстчерч приставил палец ко рту, — наверно, среди вашей прислуги кто-то связан с этой шайкой. Рекогносцировка проведена, и теперь ждите гостей. Между прочим… — он посмотрел на дверь и понизил голос, — ваш камердинер не внушает мне доверия.
Вуд поднял плечи и отчеканил по-военному:
— Заявим в полицию и примем все меры. Пусть только сунутся.
— Какой ужас!.. — прошептала миссис Дойль.
Сэр Артур взял со стола записную книжку, просмотрел записи на первых страницах, затем листочек, извлеченный из кармана обложки.
— Насчет полиции подождем, — сказал он. — У нас два «люгера» и один карманный кольт, и мы оба умеем стрелять. Бояться нечего.
Крайстчерч встал и поклонился миссис Дойль.
— Премного благодарен за прекрасный обед и интересную беседу. Но у меня еще куча дел, надо успеть.
Взяв трость под мышку, он торопливо вышел из гостиной — ему, очевидно, надо было успеть до вечера оповестить соседей о потрясающем происшествии, случившемся в усадьбе писателя.
10
Через два дня на имя сэра Артура пришло письмо из Лондона. На конверте было написано: «Только лично». Вуд осторожно вскрыл конверт и протянул сэру Артуру, сидевшему за письменным столом. От светло-зеленой бумаги шел аромат духов. Почерк женский — торопливый, размашистый.
«Дорогой сэр Артур!
Простите за поспешный отъезд, не смогла даже лично проститься с Вами. Ваша уважаемая мамаша решила, не откладывая, объясниться с Вами за обедом, хотя я просила ее повременить, чтобы пробыть еще день-два у Вас. Но, увы, мои уговоры не подействовали, миссис Дойль, типичная ирландка, мой дед тоже был из Дублина, и я знаю, что такое ирландское упрямство. Я вынуждена была уехать, чтобы не оказаться в неловком положении.
Дело в том, что я соврала Вашей маме, будто бы нашла среди Ваших бумаг черновик рассказа об убийстве Холмса. Она поверила.
Почему я соврала? Объясню все по порядку.
Серия Ника Картера имеет у нас сумасшедший успех. В этом году наметили выпуск 45 книжек вместо прежних 35—37. У них сейчас работает пятнадцать авторов, они хотят нанять еще нескольких.
Наше издательство тоже задумало выпустить серию книжек о похождениях сыщика. Но мы отказались от мысли придумывать нового, никому не известного детектива, а решили использовать Шерлока Холмса, которого знают и любят во всем мире и особенно у нас. Ведь пьеса о Холмсе прошла в Америке 450 раз. Сыщик, созданный Вами ровно двадцать лет назад, уже принадлежит не одному Вам, а всему человечеству — так же как Красная Шапочка, Дед Мороз, Синяя Борода и Робин Гуд. И предъявлять в отношении их право собственности так же нелепо, как и в отношении облаков и звезд.
Мы будем выпускать книги о приключениях великого сыщика под видом воспоминаний его самого, а не доктора Ватсона. И мы используем те самые дела Холмса, о которых часто мимоходом упоминал Ватсон (помните наш разговор у входа на веранду?). Читатели ждут с нетерпением рассказов об этих делах, и мы удовлетворим их желание.
Но, для того чтобы выпустить серию книг о Холмсе, нам нужно, чтобы герой здравствовал. А у нас было опасение: что, если Вы надумали прикончить его, как это Вы уже однажды сделали? Если Вы убьете его и это станет известно всему миру, то наши планы рухнут. Необходимо, чтобы сыщик был жив. Для того чтобы проверить, есть ли у Вас намерение умертвить Холмса в ближайшем будущем, издательство послало меня в Англию, чтобы я пробралась к Вам и ознакомилась тайком с Вашими записями и черновиками.
Прибыв в Эдинбург, я познакомилась с миссис Дойль, отрекомендовавшись почитательницей Вашего таланта, и напугала ее сообщением о том, что будто бы Вы собираетесь опять убить своего героя и уже оповестили об этом своего друга в Америке.. (Я наврала относительно Вашего письма майору Понду.) И добилась того, что Ваша мама поехала в Андершоу, взяв меня с собой. Затем я сказала, что будто бы нашла в одном из шкафов в Вашем кабинете черновик рассказа о страшной гибели Холмса. Ваша мама поверила и этому и заявила, что запретит Вам убивать сыщика и возьмет с Вас клятвенное обещание никогда больше не покушаться на его жизнь. Нам нужно было именно это.
Простите, что я без разрешения похозяйничала в Вашем кабинете — осмотрела содержимое шкафов, шифоньера и ящиков двух письменных столов (за исключением двух ящиков маленького письменного стола, закрытых на ключ). Но не беспокойтесь, ничего, ни одного листочка я не взяла, и мы не используем Ваших сюжетов — мы не бандиты.
Сердечный привет глубокоуважаемой миссис Дойль, Вашим милым детям и Вашему секретарю, чем-то напоминающему доктора Ватсона.
Искренне Ваша Орора Килларни. 24 апреля 1906 года, Лондон.Постскриптум.
Я потеряла записную книжку, возможно, у Вас в доме или в автомобиле. В книжке записаны инициалы наших авторов и суммы выданных им авансов. Мы набрали уже 25 человек, и они уже принялись за дело. Очень прошу переслать записную книжку по адресу, который я оставила Вашей глубокоуважаемой маме. Передайте ей сердечную благодарность от нашей фирмы».
Сэр Артур шлепнул ладонью по столу.
— Издательская шпионка! А вовсе не сыщик и не бандитка.
— Хуже бандитки, — сказал Вуд, прочитав письмо.
Сэр Артур встал и несколько раз прошелся по кабинету.
— И как это я не догадался? Ведь так легко было бы понять, кто она. Хорошо знает, сколько книг о Нике Картере выпускается в год и какие гонорары я получал от «Стренд-мэгэзина», знает наперечет мои вещи, где упоминаются неизвестные читателям дела Холмса. Сразу же можно было понять, что для школьной учительницы она слишком осведомлена. И мама тоже… Почему-то расспрашивала меня насчет шкафов. А самое главное, — сэр Артур щелкнул себя по лбу, — Орора нашла ошибки в моих рассказах… Ясно, что это мог сделать только редакционный работник. Это их профессиональная черта, у них особое чутье, как у сеттеров.
