Юлиан Семенов - Неизвестный Юлиан Семёнов. Разоблачение
Единственная поездка Бормана в Европу, известная Видвальду, связана с финансами. Борман посетил испанский город Сантандер в июне 1958 года, чтобы убедиться, что два пакета документов были переданы нужному человеку. Бормана в этой поездке сопровождал, в частности, Видвальд. В этих пакетах хранились бумаги трех банков Центральной Америки.
Борман много разъезжает. В Аргентине он был под фамилией Переса де Молино; в Чили скрывался под именем Мануэля Каста Недо и Хуано Рильо; в Бразилии он был Альберто Риверс и Освальдо Сегаде. Последний псевдоним Бормана — Кавальо.
Швенд в разговоре с Видвальдом оценил ежемесячный доход Бормана в пятьдесят тысяч фунтов стерлингов. А капитал его основывается на двух источниках: тридцать пять миллионов фунтов стерлингов из фонда нацистской партии плюс личное имущество Гитлера, а также тридцать миллионов фунтов стерлингов из фондов СС.
Видвальд утверждает, что Борман после пластической операции стал неузнаваем, и говорят, что сейчас он находится на грани смерти — рак горла.
Видвальд утверждает, что фотография Стресснера с надписью «Моему другу» висит на почетном месте в спальне Бормана, рядом с портретами Гитлера и Геббельса.
В колонии «Вальднер 555» местные праздники отмечаются в день рождения Гитлера и Бормана, в день захвата фашистами власти. А цифра названия колонии происходит от личного эсэсовского номера Бормана. Здесь часто вспоминают Эрнста Вильгельма Боле, руководителя заграничных организаций нацистской партии. В числе директив, переданных Боле своим ландесгруппенлейтерам, руководителям региональных групп за границей, была следующая: «Мы, национал-социалисты, считаем немцев, живущих за границей, не случайными немцами, а немцами по божественному закону. Подобно тому, как наши товарищи из рейха призваны участвовать в деле, руководимом Гитлером, точно так же и наши товарищи, находящиеся за границей, должны участвовать в этом деле».
...Латиноамериканская реакция может в критические моменты прибегнуть к помощи бывших гитлеровцев, организованных в отлаженно функционирующее подполье в борьбе против тех сил, которые выступают против мракобесия и вандализма.
О мужественной работе Сесара Угарте много писали в перуанской прессе; его портреты печатались на первых полосах газет и обложках журналов. Но не слава и жажда популярности движут им, как всякий умный человек он с юмором относится и к тому и к другому — все это преходяще. А вот борьба с нацизмом, в каких бы формах он ни проявлялся, это дело жизни каждого солдата, который пролил кровь на полях сражений с гитлеризмом. В своем многотрудном поиске Сесар Угарте, перуанский патриот и антифашист, не одинок: миллионы честных людей в Латинской Америке ненавидят нацизм в любых его проявлениях и борются с ним.
«Известия»
1984 год
...Наш самолет летел через Атлантический океан из Дакара в Буэнос-Айрес.
Сосед мой то ли спал, то ли старался уснуть, а я продолжал думать о том, почему фашизм смог найти себе приют в Латинской Америке. Если бы, как говорил мой сосед, пока мы летели из Парижа в Африку, немецкий фашизм, прятавшийся в Андах и Кордильерах, действительно не представлял никакой силы, если бы действительно это была горстка людей, разобщенных и затаившихся, — тогда одно дело. Но судьба врача-убийцы Менгеле говорит о другом: за ним стоит мощная организация прикрытия, которая невозможна без организации действия.
Я прослеживаю интересную закономерность. В 1967 году из Куритибы (Бразилия) было передано, что восемь человек с автоматами арестовали в местном муниципалитете Иозефа Менгеле. Назавтра газета «Эстаду де Парана» напечатала официальное разъяснение: «Военные власти не подтверждают этого сообщения». Через год одна из аргентинских газет пишет, что Менгеле был точно опознан крестьянином Педро Аливейро Монтанья на фотографиях, которые хранились в первом батальоне пограничной охраны. Та же газета утверждала, что человек, которого считают Иозефом Менгеле, работал в местном муниципалитете под именем Кирилла Чавеса Флореса.
Однако назавтра бразильская полиция опровергла сообщения об аресте Менгеле в штате Парана.
Следующее сообщение принадлежит журналисту Адольфо Сисеро Чадлеру. В газете «Тьерро де нотиас», выходящей в Рио-де-Жанейро, он писал: «Я нашел Иозефа Менгеле в Эльдорадо на реке Парана и смог заснять его на шестнадцатимиллиметровую пленку».
Чадлер сообщил, что когда он был возле водопада Икуасу на реке Парана, он узнал, что брат Менгеле содержит в Эльдорадо ферму, часть которой принадлежит некому Кофетти. Чадлеру сказали, что сам Иозеф Менгеле часто приезжает из Парагвая к брату на моторном катере «Викинг», который назван так в честь дивизии «СС». Катер зарегистрирован на имя доктора Зигвальда.
Сев в машину неподалеку от дома Кофетти, Чадлер смог сфотографировать Менгеле. Два человека в Асунсьоне, которые смотрели эту пленку, опознали врача-убийцу. Они сказали, что раньше Менгеле жил в столице Парагвая, в отеле «Астра», список постояльцев которого был впоследствии конфискован парагвайскими властями. Иногда Менгеле приходил сюда с красавицей Хильдой Пирберг.
Доктор Отто Биссом из Асунсьона, которому были показаны эти хроникальные кадры, заявил, что несколько лет назад он лечил в одном из окраинных районов парагвайской столицы человека, который страдал хронической язвой желудка. Вместе с этим больным был другой человек. Этим человеком был Иозеф Менгеле, а человеком, который жаловался на язву желудка, как утверждал Биссом, был Мартин Борман.
Аргентинский еженедельник «Конфирмадо» сообщил через несколько месяцев, что Менгеле живет в изолированном маленьком местечке Лаурелес. Добраться туда можно только по реке Паране. Посторонний человек туда практически попасть не может, поскольку неподалеку от Вильорио расположена летняя резиденция парагвайского диктатора Альфредо Стреснера — район охраняется войсками. Кроме того, широко разветвленная система оповещения и постоянное военное патрулирование немедленно обнаруживает всякого нового человека. Считается, что этот район охраняют еще и потому, что там находятся взлетно-посадочные полосы и инженерные сооружения, которых обычно не бывает в таких глухих и отсталых поселках, как Лаурелес...
Читая это сообщение, я думал о ядерной версии нацизма (и старого и нового), ибо тот, кто станет обладателем ядерного оружия в Латинской Америке, многого достигнет в своих корыстных целях.
Репортерам «Конфирмадо» удалось попасть в Лаурелес под предлогом осмотра тех мест, где будет возводиться плотина гидроэлектростанции. Они сделали ряд снимков, но на обратном пути охранники засветили всю пленку. (Электростанция и засвечивание пленки — лишнее подтверждение правильности моих рассуждений по поводу «атомной версии» в Латинской Америке.)
После опубликования этих сообщений десятки журналистов, детективов, представителей различных организаций антифашистов прилетели в Латинскую Америку.
Если Менгеле, как утверждают антифашисты — бразильцы, аргентинцы и парагвайцы, — действительно жив, он будет схвачен. Но как раз в это время произошла довольно интересная история. Осенью 1968 года в лондонском аэропорту человек, прибывший из Буэнос-Айреса, передал агентам полиции тяжелый пистолет 38-го калибра и удостоверение сотрудника бразильской секретной полиции на имя Эриха Эрдштейна. В 1968 году Эрдштейну было около шестидесяти лет. Он эмигрировал из Вены за день перед тем, как туда вошли гитлеровские танки. Ему было 27 лет, когда он приехал в Бразилию и поселился в штате Парана. Здесь он начал служить в секретной полиции и здесь в 1967 году, как он утверждает, увидел Менгеле.
В Куритибе — столице штата Парана — появился некий Эухен Парес. Он казался личностью подозрительной, и Эрдштейну было поручено допросить его. Во время допроса Парес признался, что у него возникли разногласия с его коллегами по национал-социалистической партии Германии, вместе с которыми он скрывался в Латинской Америке, и он бежал из гитлеровского лагеря, который был организован в джунглях.
Показания его были интересными, он обещал продолжить их. Эрдштейн распорядился отправить Пареса в отель. На следующий день Парес был обнаружен задушенным. Полиция подняла на ноги весь город; был допрошен весь персонал отеля. Выяснилось, что вчера ночью в соседнем с Паресом номере поселились два немца. Они выехали из отеля на рассвете. Обнаружить их не удалось. Пареса убили опытные бандиты: на шее отпечатков пальцев не было — преступники работали в перчатках.
Эрдштейн начал заниматься немецкими поселениями, которые как кольцо охватили юг Бразилии, Аргентину, Парагвай, Чили и часть Боливии. Эрдштейн видел в поселениях «железного кольца» великолепные ранчо, портреты Гитлера на стенах; «Хорст Вессель» — гимн нацистов — там распевали и утром и вечером. В Аргентину, Бразилию, Боливию и Чили из Парагвая периодически приезжали эмиссары нацистов. Они выступали на встречах, вели беседы с молодежью. Эрдштейн получил информацию, что в этих поселениях бывали Борман и Иозеф Менгеле.
