Юлиан Семенов - Неизвестный Юлиан Семёнов. Разоблачение
— Мистер Шварцман, мой адвокат был у вас, не правда ли?
— Вы мистер Ли Джеймс Роу?
— Да, сэр, — ответил Ричард, протягивая нотариусу паспорт. — Текст готов?
—Конечно, — ответил нотариус и, водрузив на нос очки, зачитал: «Я, Ли Джеймс Роу, находясь в здравом уме и ясной памяти, удостоверяю настоящим получить груз индийского кофе (хранится в пакгаузе "2", маркировка 716/55) тому человеку, который предъявит этот документ, а имя его Ганс Адрос, подданный Швейцарии, паспорт 76291, выдан муниципалитетом Берна, действителен до 1998 года...» Никаких правок? Добавлений?
—Нет, мистер Шварцман, документ составлен так, как я того хотел.
— Мистер Роу, вы понимаете, конечно, что мистер Ганс Адрос должен был бы находиться здесь?
— По-моему, адвокат урегулировал с вами этот вопрос соответствующим образом...
—Совершенно верно... Я работаю только с надежной клиентурой...
—Сколько я вам обязан?
—Двенадцать тысяч фунтов, сэр. Ваш адвокат должен был предупредить: я намерен получить гонорар наличными.
Ричард достал из кармана две упакованные пачки, протянул нотариусу; тот пересчитал деньги, как истинный картежник, бросил их в стол, поднялся, протянул акт, скрепленный сургучной печатью нотариуса, и обменялся молчаливым рукопожатием.
Ричард легко вскочил в чуть притормозивший «роллс-ройс», передал Гансу нотариальный акт и коротко бросил:
—К Роу.
Сняв трубку телефона, вмонтированного в щиток автомобиля, набрал номера офиса:
— Попросите курьера через час приехать к мистеру Роу. У него для нас срочная корреспонденция.
В том старинном, чопорном кабинете мистера Роу было еще более сумрачно, чем в тот день, когда Ричард и Ганс, вернувшись из Бомбея, навестили шефа.
Роу хмуро оглядел пришедших, молча кивнул, протянул Ричарду нотариальный акт:
— Груз получите вы. Лично. Мой адвокат оформил доверенность на ваше имя.
—Да, сэр, — ответил Ричард. — Аванс, пожалуйста. Легавые сидят у нас на загривке, мы хотим получить аванс.
— Получите после передачи груза, и получите много денег. Я буду на месте.
—Сэр, возможны непредвиденные траты... Повторяю, легавые идут по пятам.
—Это ваши заботы, — раздраженно ответил Роу, но все-таки пошел к сейфу, вмонтированному в стену. Вставив ключ, он тяжело повернул его, потянулся рукой к чему-то, что было встроено в стену, но, не прикоснувшись к этому контрольному месту, не оборачиваясь, попросил:
—Будьте любезны, оставьте меня одного на несколько минут...
—Да, сэр, — ответил Ричард и, легко достав из кармана диковинный пистолет, совершенно без шума выстрелил в Роу; тот обвалился как срубленный; Ричард быстро подбежал к нему, достал из шеи Роу крохотную иголочку, спрятал ее в маленькую металлическую коробку, протянул Гансу; вытащив из громадных карманов своих необъятных брюк какой-то прибор, п о п о л з им по стене; запищало; достал из другого кармана мембрану, наложил ее на это место, только после этого медленно повернул ключ сейфа: он был набит пачками банкнот.
Ганс переложил деньги в «дипломат», и они, заперев сейф и сняв мембрану, неторопливо вышли из кабинета...
...Ольга легко спрыгнула с велосипеда возле особняка Роу, споро набросила на колесо и руль специальное кольцо-замок, позвонила; дверь открыл старый дворецкий, одетый как премьер-министр Ллойд Джордж.
—Что вам угодно, мисс?
— Мистер Роу просил меня срочно доставить пакет... Он сказал, что это конфиденциально и что я должна лично передать ему в руки.
—Вы мисс Кент?
—Да.
— Входите, мисс Кент. Мне звонили из офиса. Поднимитесь на второй этаж, единственная дверь...
Ольга взбежала по широкой лестнице, постучала в дверь, никто не ответил, постучала еще раз, пожала плечами, нажала на массивную ручку — голова оскалившегося льва, — вошла в кабинет и сразу же увидела распростершееся тело мужчины возле стены.
...На кухне доктора Сауна Ольга рыдала, плечи ее тряслись, слезы катились по веснушчатым детским щекам: Дин гладил ее по голове, шептал что-то тихое, на русском, ласково и утешающе:
—Олечка, ну прощу тебя, соберись, милая... Соберись... Через восемь часов все будет кончено... Пожалуйста, соберись и послушай меня...
— Ты говоришь по-русски, как эта жирная сволочь... — всхлипывая, бормотала Ольга, — все вы закрытые, себе на уме, тоже мне, партнеры...
— Я говорю по-русски оттого, что очень любил одну девушку... Ее звали Надя... Потапчук Надя... Она здесь практиковалась в университете... А потом ее вызвали в Киев — заболела мама... Это была ложь, ее мама была здорова... Ее больше сюда не пустили, а мы должны были венчаться, понимаешь? И меня не впустили в Киев... И Надя умерла... Так мне сообщила ее мама... А я выучил ее язык, чтобы ей было приятно говорить со мною на ее родном... Хотя ее родной — украинский, я и на мове могу... Вот... Поэтому я закрытый, Ольга... Поэтому я себе на уме... Людей заставляют быть такими, рождаются они доверчивыми... Я раньше работал в университете, математик, мы там и познакомились с Надей... Мой друг был в Киеве, я попросил его узнать правду, я не верил, что Надя умерла, просто ей могли запретить писать мне... Но она действительно умерла... Она стала колоться... От горя, не из-за баловства... И я пришел к Грэйву... Он ведь раньше был в морской разведке, но у него были свои причины, чтобы бороться с белой смертью, понимаешь?
Ольга вытерла слезы, кивнула:
— Раньше не мог сказать?
— Говорят, когда верят... Ты дверную ручку вытерла платком? Ольга всхлипнула:
— Нет... Дин хмуро усмехнулся:
— Старик видел, как ты уходила?
— Я на цыпочках... Он не видел...
К особняку Роу подъехал автомобиль, шофер в форме позвонил в дверь, открыл мажордом, как всегда, учтиво, с молчаливым полупоклоном...
— Сэр, я привез цветы вашему хозяину, корзина роз, помогите мне, пожалуйста, это от мистера Ричарда...
Мажордом пошел за шофером, тот распахнул заднюю дверцу, первое, что мажордом увидел, была огромная корзина с розами, и только потом он обратил внимание на человека, которой втащил его в салон, прижав к лицу вату с хлороформом; шофер быстро вернулся к особняку, прикрыл дверь, вернулся в машину и, дав «по газам», стащил с себя форменную фуражку с париком и маской, — за рулем сидел Дин.
— Когда старик придет в себя, — сказал он спутнику, — извинись перед ним, успокой и скажи, что завтра утром он вернется домой...
Взяв «воки-токи», коротко бросил:
— Открыто!
Человек вошел в особняк Роу, быстро поднялся на второй этаж, затворил за собой дверь и начал фотографировать место происшествия; затем, крадучись, снял отпечатки пальцев со всех предметов, открыв перчатки, вскрыл стол, сгреб в чемоданчик все документы, после этого внимательно осмотрел тело Роу: ран нет; инфаркт? Медленно, дюйм за дюймом, он осмотрел тело, потом впился глазами в маленький след от укола на шее; сделал еще одно фото, достал из чемоданчика стеклянное зеркальце, приложил его к месту укола, спрятал зеркальце в специальную коробочку, снял пробы с кресел «на запах» и только после этого устроился на деревянной качалке.
Л о н д о н.Тот высокий джентльмен, который провожал Грэйва в Москву, поднялся ему навстречу, провел в угол своего громадного кабинета, усадил к столику, где было накрыто кофе и печенье, и сказал:
— Я так благодарен вам, Честер, что вы смогли вырваться ко мне... Я знаю вашу ситуацию и ценю ваше внимание ко мне... Я бы хотел рассказать вам о том, что «Роу» и «Фуд индастри» — суть одна и та же фирма... Наша служба смогла провести кое-какие исследования в банках... Чек за товар пришел от «Фуд индастри», не от «Роу»...
—Мы это знаем, сэр...
— Вам известно, что «Фуд» хранит в сейфе двенадцать миллионов фунтов и на счету — семь, не проводя никаких операций?
—Да, сэр, нам это известно...
—Вы смогли установить все контакты мистера Ричарда?
—Русские передали мне все его связи в Москве.
—Это делает им честь, но меня интересует Лондон... Мистер Ричард смог оторваться от нашей службы два раза...
