Всеволод Иванов - Серапионовы братья. 1921: альманах
Бог мой! Это слова Родриго! Родриго говорил так! Ну и что ж из того? Чего я испугался? (Снова садится.) Родриго был великий человек! Он тоже хотел быть вне закона. И за это он умер.
Кастаньо (вбегает). Алонсо! (Останавливается.) Алонсо! Ты на троне?
Алонсо. Ах, черт! (Встает.)
Кастаньо. Кто поднял трон?
Алонсо. Не все ли равно? Что случилось?
Кастаньо. Трон был опрокинут!
Алонсо. Да что ты пристал с троном! Что случилось?
Кастаньо. Толпа схватила дона Пабло и хотела убить.
Алонсо. Пабло?
Кастаньо. Я еле спас его. Я говорил, что Пабло с нами, что он помог нам, но меня не слушали. С трудом согласились отвести его в тюрьму.
Алонсо. Где он?
Кастаньо. Он сидит в башне, и они сторожат его.
Алонсо. Я совсем забыл про Пабло… Где Инеса?
Кастаньо. Она здесь, во дворце, мы спрятали ее.
Алонсо. Немедленно возьми отряд и отправляйся за Пабло… Нет, постой. Инеса… Я забыл про нее. Инеса… Приведи мне сперва Инесу.
Кастаньо. Слушаюсь, светлейший герцог.
Алонсо. Ты что, спятил?
Кастаньо. А как же иначе прикажете обращаться к вашему бархатному камзолу на золотом троне?
Алонсо. Болван. Делай, что тебе говорят!
Кастаньо (уходя, про себя). Прыток ты стал на приказанья. Вчера еще говорил другим голосом. (Уходит.)
Алонсо. В самом деле, это становится невыносимым. Я начинаю играть настоящего герцога. Я сам не узнаю себя. Я целый день ни разу не смеялся… Но Инеса… Инеса — красавица! На этой Инесе женился бы Родриго, если бы он был герцогом… Нет, нужно уйти из этого дома… Здесь из каждого угла дышит власть, из каждого угла смотрит корона. Прочь, прочь! Еще немного, и я задохнусь здесь.
Входит Инеса.
Инеса (падает на колени). Пощадите…
Алонсо. Принцесса! На коленях? Предо мной?
Инеса. Пощадите.
Алонсо. Встаньте.
Инеса. Не убивайте меня.
Алонсо. Я? Вас?
Инеса. Не убивайте!
Алонсо. Инеса, милая, встаньте. (Поднимает ее. В сторону.) Как хороша!
Инеса. Дон Алонсо, я уйду в монастырь. Только не убивайте меня.
Алонсо. Да с чего вы взяли?..
Инеса. Отца схватили, связали, унесли… Я не знаю, что с ним. А меня бросили в чулан… И вдруг Кастаньо… И говорит, что Пабло арестован. И вы велели привести меня… Не убивайте меня, дон Алонсо.
Алонсо. О милая, не бойтесь. Я не трону вас. Клянусь.
Инеса. О, как вы добры! (Падает на колени.)
Алонсо. Да что с вами? Встаньте, успокойтесь! (Подымает ее.)
Инеса (прижимаясь к нему). И Пабло будет жить? Да?
Алонсо. Да! Да!
Инеса. А отец? Где отец?
Алонсо. Он жив.
Инеса. Где они?
Алонсо. Они в безопасности. Я спрятал их от толпы.
Инеса. Как мне благодарить вас! А я думала… Пабло всегда говорил мне, что вы самый благородный, самый честный человек.
Алонсо. Инеса. Послушайте… Нет, ничего… Инеса! Вы очень любите Пабло?
Инеса. О дон Алонсо!
Алонсо. Боюсь…
Инеса. Что? Что? Скажите мне… Не скрывайте…
Алонсо. Я боюсь, вам придется отложить вашу свадьбу. Я не могу выпустить сейчас Пабло. Его убьют. Надо обождать.
Инеса. Я могу ждать. Я буду ждать. Только не убивайте его. Я не выйду за него. Пусть только будет жив. И отец…
Алонсо. Вам долго придется не видеться с ним.
Инеса. Хоть всю жизнь. Только не убивайте… Пабло не убивайте… И отца…
Алонсо. О нежная моя! Как вы дрожите! Не бойтесь ничего. Пабло будет свободен. Сегодня же… И будет свадьба. Я обещаю вам.
Инеса. О дон Алонсо! (Плачет у него на плече.)
Алонсо. Что же вы плачете, дорогая? Успокойтесь. Идем сюда. (Целует ее в голову.) Я проведу вас в эту комнату. Вы будете в безопасности. Через час Пабло будет с вами. (Отводит ее в соседнюю комнату. Возвращается.) Как хороша! И как проста! А я хотел обмануть ее. Предать друга! Кастаньо! Кастаньо! Куда он пропал? Надо скорей привести Пабло. Кастаньо!
А все этот проклятый трон. Здесь воздух и тот отравляет меня. Убегу — но куда? (Подходит к окну.) Весь город горит. И это сделал я. Зачем? Чтоб все были, как я, — вне закона! Когда я один был вне закона, когда меня преследовали, я был счастлив. Всюду были враги, но мне было куда бежать. А теперь некуда. Все теперь вне закона. И все теперь в общей мерке, в общем законе. Я уж больше не вне закона. Вне закона стало законом. И я раб этого закона.
Но я снова могу быть вне всякого закона. Могу. Я буду над законом. Я дам толпе законы. Я буду свободен и счастлив. Могу. Я сделаю… И буду бесчестным человеком… Я, который клялся, что не будет герцогов…
А разве я сдержал все клятвы, которые давал? Я клялся, что не будет крови и грабежей… Я не хочу думать об этом…
«Каменотес!» — крикнул он мне перед смертью. Я покажу ему, какой я каменотес. Я сделаю то, что хотел сделать он, я возвышу Сьюдад, я прославлю его, но сделаю это без законов. (Смеется.) Без законов! Вот что будет без законов: пожар, убийства и кровь. И так всегда. Да, я прославлю Сьюдад кровью и насилием.
Ну и пусть себе беснуются. Мне нет до них дела. Умываю руки. Мимо.
Да, теперь легко говорить «мимо», а кто зажег пожар? Не все ли равно. Кастаньо! Да ну же, Кастаньо!
А между тем как много я могу сделать. Я могу спасти народ. Клара говорила мне это. Клара… Надо идти к ней. Инеса… Как хороша… Счастливый Пабло… Кастаньо… Кастаньо! (Молча бегает по зале. Останавливается.)
Я буду герцогом. Я снова буду вне закона, и я введу законы. Я осчастливлю народ справедливыми законами, и имя мое будут воспевать в песнях. Довольно глупостей и шуток. Отныне нет во мне больше смеха. Я — герцог. (Подходит к окну.)
Кричи, кричи, грабь, жги, убивай! Довольно побегал на свободе. Завтра утром я выйду на площадь с хлыстом в руке. (Отходит от окна, хочет уйти, останавливается.) Кастаньо! Где он, бездельник? Кастаньо!
Кастаньо (входя). Чего тебе?
Алонсо. Где ты пропадал, негодяй? Я звал тебя сто раз. Слушай. Ты отведешь Пабло в башню. Поставь самых верных часовых. Ты отвечаешь за него головой. Ни под каким видом не пускать к нему Инесу.
Кастаньо. Но…
Алонсо. Не рассуждать! Дальше. Ты знаешь мою жену?
Кастаньо. Еще бы! Она ждет тебя не дождется у входа во дворец. Пустить ее?
Алонсо. Дурак! Сегодня ночью чтоб ее больше не было.
Кастаньо. Не понимаю.
Алонсо. Убить ее!
Кастаньо. Алонсо!
Алонсо. Что?
Кастаньо. Убить? Женщину?
Алонсо. Я, кажется, ясно сказал тебе. Иди!
Кастаньо. Никогда!
Алонсо. Что? Ты клялся мне в верности. Нет законов, кроме законов чести! Где же твоя честь? Иди!
Кастаньо уходит.
Глупец! Он еще исполняет свои клятвы. Для меня нет больше законов чести. Законы для зверей. Законы были, законов нет, но законы будут. (Уходит.)
Занавес.
[АНТРАКТ ШЕСТОЙЛевая сцена и правая одновременно
Пьяная толпа с криками и песнями.
Улица. Толпа, усталая, расходится. С двух сторон дон Гонсало и дон Бенигно, переодетые, осматриваются.
Гонсало. Дон Бенигно!
Бенигно. Тсс! Я больше не Бенигно, дон Гонсало.
Гонсало. Тсс! Я больше не Гонсало, дон Бенигно.
Бенигно. Кто же вы?
Гонсало. Я сапожник Хуан, по прозвищу Головорез. А вы, дон Бенигно?
Бенигно. Я Клотильдо, портной, известный под кличкой Сорви-голова.
Гонсало. О господи!
Бенигно. До чего мы дожили!
Гонсало. Времена!
Бенигно. Увы!
Гонсало. Увы!
Бенигно. А вы слышали последнее известие?
Гонсало. Ну, ну!
Бенигно. Альваро, герцог Арагонский, идет сюда с тридцатью тысячами.
Гонсало. Быть не может.
Бенигно. Я видел человека, за которого можно поручиться и который видел человека, за которого можно поручиться.
Гонсало. Так что тридцать тысяч…
