Михаил Булгаков - Том 2. Роковые яйца. 1924-1925
— В сущности, это свинство… — пробормотал сквозь зубы Мишель Ардан. — Можно было бы послать немного маису.
— Благодарю вас за совет, месье, — сухо ответил Гленарван, — интересно знать, кто будет платить за маис? И так эта арапская орава налопала на черт знает сколько. В глупых советах я не нуждаюсь.
— Вот как? — прищурившись, спросил Ардан. — Позвольте узнать, сэр, когда мы стреляемся? И клянусь, дорогой сэр, я попаду в двадцати шагах в вас так же легко, как в собор Парижской Богоматери.
— Я не поздравляю вас, месье, если вы окажетесь в двадцати шагах от меня, — ответил лорд, — вес вашего тела увеличится на вес пули, которую я всажу вам в один из ваших глаз по вашему выбору.
Филеас Фогг был секундантом лорда. Паганель — Ардана. Вес Ардана остался прежним, и Ардан в лорда не попал. Он попал в одного из арапов, сидевших из любопытства за кустом. Пуля вошла арапу в переносицу и вышла через затылок. Арап умер в то время, когда она была на полпути — посредине мозга.
Ардан и Гленарван пожали друг другу руки и разошлись.
Но этим история с бутылкой не кончилась. Ночью 50 арапов сбежали на пирогах с европейского берега, оставив лорду нахальную записку:
«Спасибо за карболку и воловьи жилы надсмотрщиков. Надеемся, что когда-нибудь мы им переломаем ноги. Едем обратно на остров. С эфиопами замиряемся. Лучше от чумы подохнуть дома, чем от вашей тухлой солонины. С почтением, арапы».
Уехавшие уперли с собою подзорную трубу, испорченный пулемет, 100 банок сгущенного молока, шесть дверных блестящих ручек, 10 револьверов и двух европейских женщин.
Лорд перепорол оставшихся арапов и занес в книжку стоимость похищенного.
Часть III. Багровый остров
Прошло 6 лет. Изолированный мертвый остров был забыт. С кораблей изредка издали видели моряки в бинокли пышную зелень его берегов, скалы и пенный прибой. Больше ничего.
Семь лет было назначено, чтобы выветрилась чума и остров стал безопасным. В конце седьмого предполагалась экспедиция на остров с целью вселения арапов обратно. Арапы, худые, как скелеты, томились в каменоломнях.
И вот в начале седьмого года цивилизованный мир был потрясен изумительным известием. Радиостанции Америки, Англии, Франции приняли радиограмму:
«Чума кончилась. Слава Богу, живы, здоровы, чего и вам желаем. Ваши уважаемые эфиопы».
Наутро во всем мире газеты вышли с аршинными заголовками:
ОСТРОВ ГОВОРИТ!!
ЗАГАДОЧНОЕ РАДИО!!! ЭФИОПЫ ЖИВЫ?!
— Клянусь фланелевыми панталонами моей бабушки! — взревел М. Ардан. — Это сверхъестественно. Не то удивительно, что они выжили, а то, что они дают телеграммы. Не дьявол же им соорудил радиостанцию?!
Лорд Гленарван принял известие задумчиво. Арапы же были совершенно разбиты. Рики-Тики-Тави хныкал и просил лорда:
— Теперича, ваше преосвященство, единственно: перебить их — экспедицию послать. Ведь это что ж такое делается?! Остров наш наследственный. До каких же пор тут томиться будем?
— Мой будет посмотреть, — ответил лорд.
Глава 11. Капитан Гаттерас и загадочный баркасВ чудесный майский день у острова на море показался дым винтом, и вскоре корабль под командой капитана Гаттераса, командированный лордом Гленарваном, пристал к берегу. Матросы усеяли ванты и борты и с любопытством глядели на остров. Глазам их представилась следующая картина: в бухте мирно дремала вода и неизвестный баркас торчал у самого берега среди целой стаи новеньких, видимо только что отстроенных пирог. Загадка радиотелеграммы объяснилась тут же: вдали глядел в изумрудном тропическом лесу шпиль чрезвычайно уродливо сооруженной радиостанции.
— Сто дьяволов! — вскричал капитан. — Эти остолопы сами построили эту кривую дылду!
Матросы весело хохотали, глядя на корявый плод эфиопова творчества.
Лодка с корабля подошла к берегу и высадила капитана с несколькими матросами.
Первое, что поразило отважных мореплавателей, — это чрезвычайное изобилие эфиопов. Гаттераса обступили не только взрослые, но и целая куча молодых. На самом берегу гирляндами сидели толстые маленькие эфиопчики и удили рыбу, свесив ноги в голубую воду.
— Черт меня возьми, если эта чума не пошла им на пользу! — удивился Гаттерас. — У них такие морды, как будто их кормили кашей «Геркулес»! Ну-с, будем посмотреть дальше…
Дальше его поразил именно старенький баркас, приютившийся в бухте. Одного опытного взгляда было достаточно, чтобы убедиться: баркас с европейской верфи.
— Это мне не нравится, — процедил сквозь зубы Гаттерас, — если только они не украли эту дырявую калошу, то спрашивается, какая каналья шлялась на остров во время карантина? Мне сильно сдается, что баркас немецкий! — И обратившись к эфиопам, он спросил: — Эй, вы! Краснорожие черти! Где вы свистнули лодку?
Эфиопы лукаво заулыбались, показав жемчужные зубы, и ничего не ответили.
— Не желаете отвечать? Ладно, — капитан нахмурился, — я вас сделаю разговорчивее.
С этими словами он направился к баркасу. Но эфиопы преградили ему и матросам путь.
— Прочь! — рявкнул капитан и привычным жестом взялся за задний карман.
Но эфиопы не ушли прочь. В одно мгновение Гаттерас и матросы оказались в тесном и плотном кольце. Шея капитана побагровела. В толпе он вдруг разглядел одного из белых арапов, бежавших из каменоломен.
— Ба-а! Старый знакомый! — воскликнул Гаттерас. — Теперь я понимаю, откуда смуты! Подойди сюда, негодяй!
Но негодяй не пожелал подойти. Он так и заявил:
— Не пойду!
Капитан Гаттерас в бешенстве оглянулся, и шея его стала фиолетовой, составив прекрасный контраст с белым полем его шлема. Дело в том, что в руках у многих эфиопов он разглядел ружья, чрезвычайно похожие на немецкие винтовки, а в руках у арапа — свистнутый у Гленарвана парабеллум. Лица матросов, обычно бойкие, стали серьезно-серенькими. Капитан глянул на жгучее синее небо, затем на рейд, где покачивался его корабль. Оставшиеся на борту матросы пестрели белыми пятнышками на реях и мирно наблюдали берег.
Капитан Гаттерас умел владеть собой. Шея его постепенно приобрела нормальный цвет, говорящий о том, что паралич на сей раз отсрочен.
— Пропустите-ка меня обратно на корабль, — вежливо-хриплым голосом сказал он.
Эфиопы расступились, и Гаттерас, эскортируемый моряками, отбыл на корабль. Через час на нем загремели якорные цепи, а через два он уже виднелся лишь маленьким дымком на горизонте солнечного моря.
Глава 12. Непобедимая армадаВ бараках, занятых арапами, творилось что-то неописуемое. Арапы испускали победные клики и ходили на головах. В этот день им ведрами подали золотистый жирный бульон. Лохмотьев на арапах больше не было. Им выдали великолепные ситцевые штаны и сколько угодно краски для боевой татуировки. У бараков стояли в козлах новехонькие скорострельные винтовки и пулеметы.
Рики-Тики-Тави был интереснее всего. Он сверкал кольцами в носу, пестрел развевающимися перьями. Лицо у него сияло, как у живоцерковного попа на Пасху. Он ходил как помешанный и говорил только одно:
— Ладно, ладно, ладно. Ужо таперя, голубчики, вы у меня попрыгаете. Дай срок, доплывем. Вот только доплывем.
И при этом пальцами он делал такие жесты, как будто кому-то невидимому выдирал глаза.
— Стройся! Смирно! Ура! — кричал он и летал перед фронтом отяжелевших от бульона арапов.
Три бронированных громады в порту стали принимать араповы батальоны. И тут произошло событие. На середину перед фронтом вылезла оборванная и истасканная фигурка с головой, стриженной ежиком. Ошеломленные арапы всмотрелись и узнали в фигурке не кого иного, как самого Кири-Куки, скитавшегося все это время неизвестно где.
Он имел наглость выйти перед фронтом арапов и с заискивающей улыбочкой обратиться к Рики-Тики:
— А меня-то что ж, братцы, забыли? Чай, я ваш. Тоже арап. И меня на остров возьмите. Я пригожусь…
Он не успел окончить речь. Рики позеленел и вытащил из-за пояса широкий острый ножик.
— Ваше здоровье, — трясущимися губами обратился он к лорду Гленарвану, — этот самый… вот этот, вот и есть Кири-Куки, из-за которого сыр-бор загорелся. Дозвольте мне, ваша светлость, своими ручками ему глоточку перерезать?
— Отчего же. С удовольствием, — ответил лорд благодушно, — только скорей, не задерживай посадку.
Кири-Куки успел только раз пискнуть, пока Рики мастерским ударом перехватил ему глотку от уха до уха.
Затем лорд Гленарван и Мишель Ардан выступили перед фронтом, и лорд произнес напутственную речь:
— Езжайт, эфиопов покоряйт. Мой будет помогайт, с корабля стреляйт. Ваш потом будет платийт за этот.
И батальоны арапов под музыку сели на суда.
