Юлиан Семенов - Неизвестный Юлиан Семёнов. Разоблачение
— Сделанное может быть плохо, Константин Иванович. Очень плохо. Англичане хотят работать в ленинградском порту вместе с нами, значит, они увидят наши методы. Думаете, это разумно — расшифровываться перед противником, пусть он даже идейный?
— Их методы лучше наших, товарищ Романенко. У них техника прекрасная, а мы работаем кустарно, по старинке, на ощупь. Им от нас надобно скрывать методы, а не нам... Если это все ваши замечания, то я хотел бы сказать несколько слов перед тем, как придут англичане... Ольга Никитична уезжает в Лондон, как только мы ее оформим — характеристики и прочая формальная чепуха... Вы тоже отправитесь в Англию: как представитель пароходства. И будете работать под крышей морского представительства — у тех есть связь, будем постоянно обмениваться новостями.
— А она? — спросил Романенко, не обернувшись даже к Ольге.
— Ольга Никитична будет работать под руководством англичан, — ответил Петров. — Но в присутствии партнеров называть собеседницу «она» в Англии будет плохо понято, вас перестанут считать джентльменом...
—Так я ж по-русски говорю...
—Дело в том, — отчеканил Петров, — что агент Дин в совершенстве владеет русским...
Ленинград.Улицы были праздничные, мужчины не очень толкали женщин в автобусе, прижимая к себе букеты мимоз и гвоздик.
— Ольга, почему у вас букеты носят цветками вверх? — спросил Дин, прижатый пассажирами к билетной кассе; к нему то и дело обращались с просьбой оторвать билетик; он смотрел на Ольгу вопрошающе; она переводила.
— Потому что они у нас только-только стали появляться в продаже, не научились еще, не объяснили, как принято...
— Вопрос не в том, как принято... Просто цветы лучше сохраняются, когда их не жмешь к груди... Стебельки не сломаются... Где, кстати, можно купить цветы, я был бы счастлив, прими вы от меня букет...
Ольга улыбнулась, кивнула на громадную очередь. Дин удивился:
—А я думал, у вас очереди только за водкой и мылом.
—У нас за всем очереди.
— Но люди довольно стойко переносят эти неудобства... Или я ошибаюсь?
—Ошибаетесь. Очень сердятся.
—Слушайте, но вы говорите как настоящая американка, мне порой трудно вас понять...
—Знаете, что ответил Оскар Уальд, когда его спросили, в чем главная разница между англичанами и американцами?
—Нет. А что он сказал?
—Он ответил: «в языке»...
Дин искренне удивился:
—Я и не слыхал об этом, хотя считал себя интеллигентным человеком...
—У нас есть анекдот: один англичанин спрашивает другого: «Слушай, как стать настоящим интеллигентом?» — «Надо кончить Оксфорд». — «Но я кончил Оксфорд». — «Не тебе, — дедушке».
Дин сухо кивнул:
—Кембридж... Не Оксфорд, а Кембридж... Это наш анекдот.
Ольга чуть подтолкнула его:
— Извинитесь перед дамой и рвите к выходу, наша остановка.
— Сорри, — сказал Дин даме; дама стала сердиться; англичанин вопрошающе посмотрел на Ольгу. Ольга вздохнула:
— Гражданка, это иностранец, пропустите его, а?
Возле остановки стоял красный «жигуленок», залепленный этикетками.
— Это наши, — сказала Ольга, неторопливо оглянувшись, — едем в порт...
Они сели в машину, шофер резко взял с места, так что скаты завизжали.
— А из отеля нельзя было сразу ехать на машине?
—Я вас знакомила с жизнью народа, — Ольга усмехнулась. — Да, а потом в отеле слишком много глаз, мы поэтому и машину задекорировали...
— Оглядываясь, вы проверялись? — спросил Дин. — Боитесь возможной слежки.
— Я ничего не боюсь, кроме инструкций, — ответила Ольга.
Порт Ленинграда.— Была уже ночь, но порт жил своей совершенно особой, скрежещаще-гудящей, ухающе-лязгающей, перемигивающейся таинственно-романтической жизнью.
Когда из трюмов «Манчестера» выгрузили два контейнера, Дин сказал:
— Это — товар.
Шофер «жигуленка» достал из «бардачка» рацию, поднес ее ко рту.
— Переведите, чтобы он молчал, — тихо попросил Дин, — на кораблях умеют подслушивать разговоры в радиусе до трех миль.
—Я понял, — ответил шофер по-английски и спрятал рацию. — Спасибо.
Дин улыбнулся:
— Если хорошо уплатите, я выдам вам все наши секреты...
— С валютой туго, — ответила Ольга, — можем фосфатами.
Через два часа они заехали в пакгауз, вышли из машины и направились к контейнерам; рядом с ними шли трое рослых парней. Дин деловито осведомился:
— КГБ?
— Да, — усмехнулась Ольга, — группа террора и дезинформации, следят за нами...
Когда они подошли к контейнерам, Дин преобразился: стал еще тоньше и медлительнее; достав из кармана самописку, включил ее — бритвенный луч фонарика-прожектора медленно прошелся по контейнерам, задерживаясь на каждой клепке.
—Будем вскрывать, — Ольга обернулась к чекистам.
Дин стремительно закрыл ей рот рукой; таможенники ш а г н у - л и к Дину. Тот прошептал:
—Ждите!
Дин медленно приблизился к контейнеру; обсмотрев своим прожектором-фонариком одну из клепок, ухватил ее пальцами (тонкие-тонкие, а сила в них железная), замер от напряжения, даже спина взбугрилась, и вывернул клепку.
—Это аппаратура записи, — пояснил он, сделав что-то с «клепкой», — мы поработаем с ней в Лондоне, запишем тишину... Теперь можно вскрывать...
...Банки с растворимым кофе: комар носа не подточит, индийское производство, лучший сорт; гашиш.
— Оформляем изъятие наркотика, — сказал Романенко собравшимся в зале. — На всю операцию — пять часов, погрузка на теплоход «Гэлис» сегодня утром, курс — Тилбури, банки с «кофе» должны быть задекорированы как настоящие...
—Фольги нет, — сказал кто-то.
Ольга улыбнулась:
—Своруем...
—Господа, и не забудьте, пожалуйста, отметить в протоколе, что общая стоимость изъятого гашиша равна семи миллионам фунтов стерлингов, — от этого зависит размер моей премии... Мне платят с операции...
...Капитан дождался, пока кран опустил контейнеры с «кофе» в трюм, и сказал помощнику:
—Вызывайте лоцмана, выходим...
Аэропорт Бомбея.Ричард и Ганс медленно шли к посадочным воротам, на которых мигающе горело табло: «Рейс 756, Бомбей—Лондон».
—Ты окна закрыл? — спросил Ричард.
— Какая разница? — Ганс удивился. — Мы же не вернемся в эту клоаку.
— Все возвращается на круги своя, — ответил Ричард и вытер ладонью пот, струившийся по его большому лицу.
М о с к в а.Грэйв оглядел собравшихся в кабинете Петрова — Романенко, Дина, Ольгу Лыскову — и, пыхнув сигарой (Петров и Ольга переглянулись, одновременно отведя глаза от Романенко, сидевшего с заданной улыбкой и паточностью на лице, внимающе глядя на англичанина), продолжил:
— Хочу подчеркнуть, что арест трех тонн гашиша, проведенный в Ленинграде, — одна из наиболее успешных операций нашей... наших секретных служб. От имени правительства ее величества хочу выразить благодарность советским партнерам... Замена гашиша песком, проведенная советскими коллегами, проведена в рекордно короткий срок... Мне доставляет радость сообщить, что наше руководство премировало непосредственных исполнителей операций — агентов мисс Лыскову и мистера Дина, тысячью фунтов стерлингов каждого... Думаю, это не помешает мисс Лысковой более уверенно чувствовать себя в Лондоне... Наши командировочные крайне низки, всего двести пятьдесят долларов в день, не знаю, как у вас...
— Мы работаем не ради денежного интереса, — мягко улыбаясь, заметил Романенко. — Это наш долг: спасти человечество от кошмарного ужаса наркомании... Полагаю, товар... мисс Лыскова перечислит деньги в один из наших благотворительных фондов.
— Это дело Ольги Никитичны, — заметил Петров.
Напряжение снял Дин:
— Сто фунтов из моей премии — единственно, что не облагается налогом в Англии, так эту премию за работу, — он обернулся к Романенко, — я отдам моей церкви — мы с ними делаем одно дело, и протестанты и коммунисты.
