Ильяс Эфендиев - Повесть о Сарыкейнек и Валехе
Если бы в тот вечер, накануне новруз-байрама, Забита подслушивала у нас под дверями, жизнь ее, возможно, пошла бы по-иному, она перестала бы ругать нас с Сарыкейнек.
Праздник новруз-байрам выпал на воскресный день, и грех было не пройтись по городу, не погулять по бульвару...
Сарыкейнек, однако, отказалась идти с нами.
- Я останусь, - сказала она. - Приготовлю обед... Пообедаем дома.
- Отличная мысль! - воскликнул Сарвар, да с таким энтузиазмом, что я внимательно посмотрел на него.
И понял, в чем дело.
Сарвар не отводил глаз от окна. А во дворе Санубар разговаривала с дочерью шофера Вели. Разговаривала, а сама тоже посматривала на наши окна, на Сарвара.
Когда мы вышли на улицу, Санубар снова как завороженная уставилась на Сарвара.
Сарвар замедлил шаг.
- Ей-богу, эти городские девушки будто парней совсем не видели, - хмыкнул Зейнал.
Во время прогулки Сарвар держался как-то безучастно и то ртдело поглядывал на часы.
Его настроение передалось нам, и мы поспешили домой. Только вошли во двор, как увидели Санубар.
Она была возле лестницы, там, где мы ее оставили.
- Вот и прекрасно, что так быстро вернулись, - сказала Сарыкейнек. Санубар, - представила жена девушку. - Пока вы гуляли, мы с ней приготовили долму и голубцы с гранатом,
Санубар протянула руку Сарвару и опустила голову, чтобы скрыть появившиеся на глазах слезы, - никогда не видел, чтобы так смущались.
До чего же скромная, чистая душа!..
Сарвар что-то говорил ей вполголоса, а та, преодолев смущение, слушала его с улыбкой и несмело отвечала на его вопросы, перебирая пальцами поясок.
Они ничего не замечали вокруг себя. Уйди мы сейчас, так бы и стояли посреди двора под пристальным взглядом Забиты.
- Прошу в дом, дорогие гости! - как можно громче произнесла моя хозяюшка. - А то долма стынет.,. Санубар, просим в гости. Чего стесняться, иди!
Но девушка, как бы очнувшись, отпрянула от Capвара.
- Нет, нет, спасибо! Я сыта... Мне домой надо... - пролепетала она и торопливо взбежала наверх, к себе, Мы сели за стол.
- Почему она такая пугливая? - спросил Сарвар, тыча вилкой в голубцы. Боится чего?
- Молвы боится... - ответила Сарыкейнек.
- Бедная сирень выросла в таком дворе... - заметил я, обыграв имя девушки и название цветка. - Еще немного - захиреет совсем.
- Ее надо бы пересадить на другую почву, - подхватила Сарыкейнек. - Да где тот садовник?!
- Не садовник - герой, - уточнил я. - Спасти девушку от зловонного мирка может только удалец вроде Сарвара.
- Я готов, - откликнулся тут же Сарвар. - Готов, если даже для этого надо сразиться с семиглавым драконом.
Обед шел своим чередом, а разговор вертелся вокруг Санубар.
- Шутки шутками, а знаешь, Сарвар, ты очень понравился ей, - заметила Сарыкейнек.
Зейнал расхохотался, - дескать, тоже мне новость, весь день на эту тему говорим.
Но для Сарвара будто Америку открыли.
- Правда? - обрадовался он. - Она тебе сама это сказала?
- Сама. И про тебя все выспрашивала: кто да что...
Сарвар сидел притихший, серьезный, печальный - таким я его еще никогда не видел. Будто решался на что-то чрезвычайно важное.
Вдруг он встал из-за стола, отозвал Сарыкейнек в сторону и что-то тихо спросил у нее. Она усиленно закивала головой - да, да, да!
Конец обеда прошел в молчании.
Сарыкейнек налила чай.
Стемнело. Мы сидели, не включая света. Сарвар словно бы очнулся от своих мыслей.
- Давно мы не пели, братцы. - И затянул нашу любимую:
Я в гости в дом к тебе пришел,
Глянь, лань моя, глянь на меня!
Цветок мой, глянь, глянь на меня!
Мы сядем за накрытый стол.
Добрее стань, глянь на меня,
Цветок мой, лань, глянь на меня!
Я опьянен, я пьян, я пьян,
Тому виною тонкий стан,
Я опьянен, я пьян, я пьян.
В своем саду заснула ты.
Проснись и встань, глянь на меня.
Цветок мой, глянь, глянь на меня!
Вплела ты в локоны цветы.
Глянь, лань моя, глянь на меня!
Марал мой, встань, глянь на меня!
Я опьянен, я пьян, я пьян...
Мы пели с огоньком, с настроением.
Тут Эльдар тихонечко подтолкнул меня и показал глазами на окно.
Ярко освещенная лампой, на веранде стояла Санубар и слушала нас.
...После отъезда ребят Санубар очень изменилась.
Куда делись ее приветливость, ее неизменная тихая улыбка...
Девушка бродила по двору сама не своя. Встречаясь со мной, смотрела на меня невидящим взглядом. Словно вместо меня хотела увидеть кого-то другого.
Сарыкейнек
На следующее утро после отъезда Сарвара Санубар прибежала ко мне. Веки припухли, глаза красные, - видно, не спала ночь.
- Я слышала, - говорит, - как отъехала их машина. Это было на рассвете, часов в пять...
А сама смотрит на меня, словно ждет чего.
- Ты Сарвару очень понравилась, - сказала я.
- Правда? - вспыхнула она. И глаза ее озарились такой радостью, будто ей подарили целый мир, Но ее радость длилась недолго.
- Кто знает, - девушка опустила глаза, - когда теперь он приедет. ..
- Хочешь его опять увидеть?
- Если бы все исполнялось, о чем я думаю...- вздохнула она.
- Он обязательно приедет, - успокоила я ее. - Дай бог, чтобы все у вас наладилось... - И добавила: - Ты даже не представляешь, какой Сарвар хороший.
Я навела мосты. Но открыть друг другу сердца они должны были сами.
Когда вчера за обедом Сарвар отозвал меня в сторону и тихо, чтобы ребята не слышали, спросил, можно ли ему написать Санубар письмо, я горячо поддержала его. Еще бы! Конечно, можно.
Нужно!
И вот наконец это письмо пришло.
Наверное, никогда я с таким нетерпением не ожидала почтальона. Ведь судьба Санубар стала частью моей судьбы. Нашей общей судьбы - и Валеха, и моих друзей.
Письмо для Санубар в отдельном конверте Сарвар вложил в письмо, адресованное нам.
Не раскрывая конверта, я вручила его девушке.
Санубар при виде письма побледнела. Изумленно посмотрела сначала на конверт, потом на меня, не веря своим глазам. Потом выхватила письмо и стремглав убежала.
Есть ли на свете что дороже, желаннее письма от любимого!
Как хотелось мне, ох как хотелось, чтобы Санубар стала счастливой!
И похоже, это начинало сбываться.
- Он написал, что любит меня! - прибежала она ко мне. - Представляешь, любит!
Санубар протянула мне несколько тетрадных страничек, написанных торопливым почерком.
Было искушение прочесть, но я сдержалась. Мне всегда казалось - если кто-то посторонний прочтет любовное письмо, то после этого что-то потеряется, уменьшится от самой любви.
Любовь не терпит чужих глаз, даже глаз доброжелательных.
- Поздравляю! - Я от всего сердца расцеловала Санубар.
- Спасибо... Но что из этого? - Девушка вдруг снова сникла.
- Как что? Разве ты не любишь его?
- Люблю! Очень люблю! - воскликнула она со слезами на глазах. - Но кто будет считаться с моей любовью?
- А ты заставь считаться! - сжала я кулак. - Заставь!
- Как?
- Потом решим. А пока... Скажи, ты хочешь написать ответное письмо Сарвару?
- Конечно, хочу. Только. .. Не попадет ли оно в чужие руки? - Страх на минуту снова сковал ее.
- Не попадет, не бойся. Мы надежные люди, - улыбнулась я. - Напиши все, что хочешь. Я пошлю... Только, прежде чем писать, крепко подумай. Ладно?
- Я уже обо всем подумала, - ответила она. - Прямо сейчас написать, да?
Ее голос опять звучал радостно, казалось, все страхи рассеялись.
.. .Так началась их переписка.
Регулярно, раз, а то и два раза в неделю приходили письма от Сарвара. Девушка тут же отвечала.
Она просто расцвела за это время, как сирень поутру, когда на нее падет утренняя роса.
А по городу и вправду шла весна. На улицах пышно цвела сирень.
Первое, что я слышала, возвращаясь из института, - голос Санубар.
Тонким чистым голосом она .напевала ту самую песенку, что пели ребята у нас:
Я опьянен, я пьян, я пьян. Тому виною тонкий стан...
Санубар часто прибегала ко мне. Помогая чистить картошку или мыть посуду, делилась тем, что видела во сне, что вычитала из книжек, о чем ей думалось-мечталось.
Время от времени она справлялась:
- Ради Валеха скажи, там, в горах, у Сарвара на самом деле нет никого? Ни невесты, ни девушки, которая бы ему нравилась?
- Я же говорила тебе - никого!
- Бога ради, не сердись, - прижимала она руки к груди. - Просто никак не могу поверить, что у такого замечательного парня до сих пор никого нет.
- Ты же знаешь, Сарвар парень серьезный, - Отвечала я, - просто так он не увлечется. И потом... Раз он пишет такие письма, значит, любит тебя, хочет жениться.
Признаться, она мне больше мешала, чем помогала по хозяйству. Но когда ее не было, словно чего-то не хватало.
Я очень была рада за нее.
