Анатолий Рыбин - Трудная позиция
— Из курсантов кто-нибудь видел?
— Да, на лестнице кто-то стоял.
— Кто же именно?
— Вот этого я не заметил второпях.
— Жаль. Может, вспомните?
Беленький подозрительно посмотрел на комбата.
— Так я же сам видел, товарищ старший лейтенант. Не верите, что ли?
Крупенин промолчал. Он чувствовал, что вопрос его действительно прозвучал не очень деликатно.
— Знаете что? — сказал он. — Разыщите, пожалуйста, Иващенко и приходите с ним в канцелярию.
— И Красикова позвать? — спросил Беленький.
— Нет, Красикова пока не надо.
— Ну глядите. А то и комсомольское бюро собрать можно. Все члены как раз на месте. Все равно командир дивизиона потребует.
Крупенин посмотрел на Беленького и тяжело вздохнул: «Как они все-таки похожи с Вашенцевым. Надо же так!»
Спустя минут десять, когда Крупенин сидел за своим столом в канцелярии, пришел Беленький с комсоргом Иващенко.
— А я ведь нашел, кто был на лестнице, товарищ старший лейтенант, — доложил он с каким-то внутренним облегчением и бодро кивнул на Иващенко. — Он.
— Так точно, — подтвердил курсант, — но только я начала не бачил, опоздал малость.
— Значит, причины тоже не знаете? — спросил Крупенин.
— Знаю, товарищ старший лейтенант, — сказал Иващенко. — Трохи допытался. — И он, усевшись на предложенный комбатом стул, рассказал обо всем, начиная с первой ссоры, которая произошла между Красиковым и Беткиным еще в госпитале.
— Это что же, сам Красиков признался?
Иващенко отрицательно покачал головой.
— Красиков молчит, товарищ старший лейтенант.
— А где же вы узнали?
— У Беткина.
— О, это интересно, — оживился Крупенин. — А Красиков, значит, молчит.
— Да тут все ясно, товарищ старший лейтенант, — торопливо вмешался Беленький. — Как же Красиков признается, если он первый в драку полез?
— А як же не лезть? — возразил вдруг Иващенко. — Я бы тоже не удержался. Нехай не оскорбляет дивчину.
— Подумаешь, рыцарство, — возмущенно скривил губы Беленький. — Может, и девушка того не стоит.
— Ну, это вопрос другой, — строго сказал Крупенин и снова повернулся к Иващенко. — Так, значит, Беткин признался? А почему же все-таки не признался Красиков?
Иващенко неловко повозился на стуле, посмотрел на сидевшего рядом лейтенанта Беленького и промолчал.
— Ладно, — сказал Крупенин, откинувшись на спинку стула. — Мы сейчас, вот что сделаем: потолкуем с самим Беткиным.
— А удобно ли? — усомнился Беленький. — У Беткина свой командир есть.
— Ничего, удобно, — успокоил его Крупенин. — Идите, товарищ лейтенант, пригласите.
Когда Беленький вышел, Иващенко объяснил комбату, что Красиков не желает открывать причины ссоры вовсе не потому, что первым схватил Беткина за грудки и боится наказания. Он просто не хочет грязнить имя знакомой девушки.
— А я это понял, — сказал Крупенин. — И медсестру эту я знаю очень хорошо. Чудесная девушка, скромная.
Появился Беткин. Красный, сконфуженный, он не знал, на кого смотреть и куда девать свои неловкие, большие руки. Крупенин встал, подошел к курсанту, спросил негромко, но внушительно:
— Что же вы, милый человек, так необдуманно высказались перед Красиковым, а?
— Так получилось, товарищ старший лейтенант, — поеживаясь и виновато моргая, выдавил Беткин. — Не думал я... Пошутил я с ним. А он за грудки сразу.
— Но вы же оскорбили его самого и девушку. Понимаете?
— Понимаю, товарищ старший лейтенант. Только я ведь не по злости и без умысла.
— Это неважно. Это все равно грязно. И мой совет вам такой: Сейчас же, вот здесь, при нас извиниться перед Красиковым.
Беткин встревожился и торопливо, сбивчиво заговорил:
— Зачем же перед Красиковым, товарищ старший лейтенант? Я же перед вами... вон и лейтенант здесь. А Красиков кто? Первокурсник зеленый. Смешно даже, товарищ старший лейтенант.
— Эх, Беткин, Беткин, — грустно покачал головой Крупенин. — От своей совести курсом отгородиться хотите? Не думал я, что вы такой...
Беткин заволновался.
— Ну зачем вы так, товарищ старший лейтенант? Ну...
— Никаких «ну», Беткин, — твердо и решительно сказал Крупенин. — Если вы человек мужественный и честный, то должны извиниться.
Эти последние слова комбата словно проветрили сознание Беткина. Он с усилием выпрямился и сказал:
— Хорошо, товарищ старший лейтенант, извиняюсь.
* * *Когда Крупенин, закончив разговор с Беткиным и Красиковым, вышел из канцелярии, ехать в Дом офицеров на концерт уже не было у него никакого настроения. Да и время было потеряно: концерт начинался в семь, а теперь стрелки часов на тумбочке дневального показывали пять минут девятого.
«Ладно, переживу, — подумал Крупенин и неторопливо направился в ленинскую комнату. Здесь, как всегда перед выходным, было оживленно. В приоткрытую дверь вырывались бойкие голоса курсантов. Среди них выделялся степенный басок Яхонтова.
— Тише, товарищи! — требовал Яхонтов. — Следующий вопрос из истории. Кто знает, когда в России впервые появились боевые ракеты?
— Какие? — переспросил Винокуров. — Пороховые, что ли?
— А ты, Саня, помолчи, — сказал Яхонтов. — Пусть все подумают. На размышления три минуты.
— Разрешите? — попросил слова Богданов.
— Пожалуйста.
— Первая пороховая ракета появилась в русской армии в начале семнадцатого века.
— Так это была сигнальная, — поправил его Винокуров. — А ты расскажи о фугасных и зажигательных, которые применялись при штурме турецких крепостей. И первых конструкторов назови.
— Тогда давай, Саня, рассказывай сам, — сдался Богданов.
Крупенин улыбнулся и подошел поближе к двери. Ему было приятно вспомнить, как в этой же комнате несколько месяцев назад, рассказывая курсантам о своей службе на Севере, о нелегких психологических тренировках, он решил вдруг: «А не попытаться ли и тут, в училище, воспользоваться этим опытом?» Для начала он провел тогда что-то вроде викторины. Задавал курсантам вопросы о литературе, о современной технике, а курсанты, хотя и не очень бойко, но все же отвечали. Потом, дня через три, находясь в казарме, Крупенин услышал, как в первом взводе курсанты уже сами задавали друг другу вопросы: «Чему равно расстояние от Земли до Луны?», «Сколько дней потребуется на полет ракеты до Марса и обратно?». И Крупенин порадовался: «Молодцы ребята, ухватились».
Он распахнул двери в ленинскую комнату.
— Продолжайте, продолжайте, — участливо кивнул Крупенин и спокойно устроился за столом рядом с Яхонтовым. — Ну что же вы, смутились, что ли? Или нет больше вопросов?
— У нас к вам вопрос есть, товарищ старший лейтенант, — сказал за всех Винокуров.
— Ко мне? Что ж, задавайте.
— Когда будут учения, товарищ старший лейтенант?
Крупенин, подумав, объяснил:
— Будут, как только закончим подготовку. Постараться надо, товарищи, особенно с посадкой на машины. Сегодня утром сами видели, сколько было отстающих.
— Сегодня вторая батарея подвела, — сказал Яхонтов.
— Давайте на вторую не кивать. У нас тоже кое-кто не сразу свое место нашел в машине. Так ведь?
— Верно, был грех, — сказал, смутившись, Яхонтов.
— Ну вот. А кто чужие сапоги надел прошлой ночью по тревоге? Богданов, что ли?
— Не надел я, товарищ старший лейтенант, — отозвался Богданов, стыдливо краснея. — Да и не мог я надеть их. Не тот калибр. На два номера разница.
— Но время-то потеряли все же?
— Это конечно...
— И соседа своего задержали. Как же так получилось? Не знаете, куда сапоги нужно ставить?
— Да знаю, товарищ старший лейтенант. И вроде ставил на место. А потом...
— Что «потом»? Сапоги сами ушли?
— Они у него реактивные, — не утерпев, съехидничал Винокуров, — Передвигаются самостоятельно.
— Наверное! — Крупенин улыбнулся и обвел внимательным взглядом повеселевших курсантов. — Ну, что же, товарищи, отвлеклись мы от ракетной викторины. Будем продолжать или включим телевизор? Кто-то предложил:
— Давайте включим телевизор. Сейчас фильм начнется о Вьетнаме.
— Хорошо, фильм так фильм, — согласился Крупенин. Ему очень хотелось подольше побыть с курсантами.
* * *Вашенцев был на концерте в Доме офицеров и в городок возвращался вместе с Забелиным в просторной генеральской «Волге». Под колесами шипели незамерзшие лужи, небо висело низко, в переднее стекло кабины бил дождь, мелкий, частый, вперемешку со снегом. Настроение, однако, у всех было веселое, особенно у Нади, которая держала на коленях букетик оранжерейных гиацинтов с нежными розовыми лепестками.
Когда приехали в городок и вышли из машины, Забелин взял Вашенцева за руку и тихо, будто по секрету, сказал:
