Вера Панова - Собрание сочинений (Том 4)
Кто-то стучит в дверь: "Нинка!" Спит Нинка. Стучат и зовут громче: "Нинка!" Это как зов судьбы. Но не слышит Нинка. Стучат изо всех сил: "Нинка!! К телефону!!!"
Нинка проснулась. Вскочила, выбежала за дверь, где на стене телефон.
Н и н к а. Я слушаю. - А кто это? - Кто? - Ой! Да не может быть! Жанночка! Здравствуй, Жанночка! Наконец-то появилась! Жива-здорова? А мы думаем, думаем - где ты есть, почему исчезла, никому даже не сказала... Ой, ну надо же, чтоб именно сегодня ты позвонила! Вот совпадение! - Потому что я уезжаю. - Утром. - Да вот ночь пройдет, и уеду. - Нет, не в дом отдыха, нет, не по туристской путевке, нет, не в отпуск... - Ой, даже не знаю, Жанночка, на сколько. Надолго! Может быть - навсегда, неизвестно. (Напевает.) "Прощай, дорогая, вернусь ли, не знаю..." - Никакая не шутка, правда. - Далеко, в город Рудный. - Руд-ный. Не слышала? А его еще строят, этот город. При Соколовско-Сарбайском комбинате. - Как тебе объяснить? Это почти на границе Казахской ССР и Зауралья. Тургайская степь. Да, Жанночка, такие дела. Поезд отходит (смотрит на часы) через десять часов. К половине восьмого собираемся на Московском вокзале. Целым эшелоном едем, всё комсомольцы. Организации будут провожать, с музыкой, торжественно... Но ты расскажи о себе.
Из будки телефона-автомата отвечает Ж а н н а: стильно одетая девушка со слегка отвислой губой, многозначительная, без юмора. Иногда она теряет свою многозначительность и вескость и становится простушкой, сбитой с толку неудачными жизненными обстоятельствами.
Ж а н н а. Обо мне по телефону не расскажешь.
Н и н к а. Где ты пропадала?
Ж а н н а. Это целая эпопея.
Н и н к а. Сумасшедшая. Взяла и исчезла, надо же.
Ж а н н а. Я хотела выиграть сто тысяч по трамвайному билету.
Н и н к а. Что ты говоришь, я не поняла.
Ж а н н а. Неважно. В общем, не выиграла. А заплатила за билет дорого. Того и не стоит билет, что я за него заплатила.
Н и н к а. Жанка, бедная, я чувствую, с тобой нехорошее что-то случилось!
Ж а н н а. В общем, конечно, хорошего мало.
Н и н к а. Приходи ко мне! Ты далеко?
Ж а н н а. Порядочно.
Н и н к а. Все равно приходи. Сейчас же! Садись на что-нибудь и приезжай.
Ж а н н а. Не могу, Ниночка.
Н и н к а. Я одна, Кости дома нет, славненько поговорим с тобой...
Ж а н н а. Нинка, знаешь что? Пойдем на бал.
Н и н к а. Куда?
Ж а н н а. На бал, в Це-пе-ка-о. Ты что, на афиши не смотришь? Сегодня проводы белых ночей.
Н и н к а. Ах, верно, проводы белых ночей.
Ж а н н а. Пошли!
Н и н к а. Ну что ты, Жанночка.
Ж а н н а. Почему?
Н и н к а. Я же утром уезжаю.
Ж а н н а. До утра еще далеко.
Н и н к а. Платья упакованы...
Ж а н н а. Что, трудно распаковать?
Н и н к а. Смялись в чемодане...
Ж а н н а. Трудно прогладить?
Н и н к а. Да ну тебя, Жанна. Я эти дни замоталась.
Ж а н н а. А если друг тебя просит?
Н и н к а. Ну не хочется мне.
Ж а н н а. Нинка, в минуту жизни трудную - протяни руку. Не поленись ради человека прогладить платье.
Н и н к а. Как ты ставишь вопрос.
Ж а н н а. Отнесись чутко.
Н и н к а. Неужели так важно, чтобы я пошла?
Ж а н н а. Исключительно.
Н и н к а. Пришла бы ко мне, поговорили бы... Ты кого-то хочешь увидеть в Це-пе-ка-о?
Ж а н н а. Всё при встрече.
Н и н к а. Тебе необходимо?
Ж а н н а. Последний акт чудовищной драмы.
Н и н к а. Жанка, ты ужасная.
Ж а н н а. Я буду ждать на остановке двенадцатого номера.
Н и н к а. Ужас, ужас. Ты пойми, я все-все в Ленинграде покончила. Целый список был разных дел - все до одного покончила. Сижу на чемоданах.
Ж а н н а. Смешно. Как будто я тебя на какую-нибудь скуку тащу. Исключительный бал. Подумаешь, веселье - десять часов сидеть на чемоданах. В Рудном есть белые ночи?
Н и н к а. Я не знаю...
Ж а н н а. Наверно, нет.
Н и н к а. Возможно, нет.
Ж а н н а. Вот видишь.
Н и н к а. Ну, что-нибудь другое там есть, чего нет у нас.
Ж а н н а. Но не белые ночи и не проводы белых ночей. Слушай, мне пришло в голову - если у тебя, может быть, нет подходящего платья, я с удовольствием...
Н и н к а. У меня есть очень даже подходящее платье, я к Первому маю сшила, ты не видела... Ладно, уговорила. Ладно, сейчас одеваюсь и еду.
Ж а н н а. Молодчина. Ты всегда была настоящий человек. Последняя остановка двенадцатого, на кольце.
Она выходит из телефонной будки. Парами, стайками, толпами спешит молодежь к мосту, ведущему с Крестовского острова в Центральный парк культуры и отдыха.
Музыка доносится из парка. Фонари не горят, все налито прозрачным обесцвечивающим светом белой ночи.
У моста п о ж и л о й ч е л о в е к продает воздушные шары.
П р о д а в е ц ш а р о в. Покупайте, ребята, покупайте! Купите, девочки, по шарику, будете еще симпатичней!
У себя в комнате Нинка переоделась для бала. Стоит раскрытый чемодан. На гладильной доске утюг.
Н и н к а (смотрится в зеркало, веселая, сна уже ни в одном глазу). Ничего себе? Ничего себе!
Уже готова уйти, но входит Костя, ее брат. Он двумя годами старше Нинки. В его фигуре, в манере держаться - уверенность и основательность. Он нагружен покупками.
К о с т я (ставит авоську на стул). Разгружай! Это на дорогу.
Н и н к а. Косточка, да ты что?
К о с т я. Тут уже что-то потекло. Надо уложить получше. Дай какую-нибудь баночку. Ничего страшного, это мед.
Н и н к а (помогает ему). С ума сойти! Ты соображаешь?!
К о с т я. Перехватил, думаешь?
Н и н к а. Я за всю жизнь столько не съем.
К о с т я. Ребята помогут. Ехать долго. Колбасу тоже надо завернуть как следует. А это ешь сейчас. (Достает коробочку.)
Н и н к а. Эклер!.. Ой, Косточка, вспомнил, что я обожаю больше всего на свете!
К о с т я. Ешь.
Н и н к а (ест). Свежий какой! Я тебе сварила борщ, целую кастрюлю, у Катерины Ивановны в холодильнике. Все-таки хоть первые дни - придешь домой, поешь домашнего. Катерина Ивановна будет пускать тебя в свой холодильник, я договорилась.
К о с т я. Да, перед заводом выставили портреты. Тех, кто едет.
Н и н к а. И мой?
К о с т я. Твой лучше всех получился. Прямо - живая. А ты чего нарядилась, идешь куда?
Н и н к а. На бал. Проводы белых ночей.
К о с т я. А стоит на ночь глядя, перед самым отъездом - на бал?
Н и н к а. Балы, Косточка, всегда бывают на ночь глядя, днем не бывают. А портреты выставлены на проспекте или в сквере?
К о с т я. Ну да, еще на проспекте захотела. В сквере, около клумбы с этими большими цветами, как их?
Н и н к а. Пионы.
К о с т я. С кем ты идешь?
Н и н к а. С Жанной. Помнишь Жанну, на втором конвейере работала?
К о с т я. Зачем тебе эта Жанна?
Н и н к а. Разве она плохая? Жанна хорошая девочка.
К о с т я. Пустоголовая, по-моему.
Н и н к а. Ну, разве? Косточка, я ключ беру, так что ты ложись, спи себе.
К о с т я. И тебе бы выспаться перед дорогой.
Н и н к а. Я в дороге высплюсь. Заберусь на верхнюю полку и ка-ак высплюсь! А проснусь - подумай - уже кто его знает где! Совсем другие места за окошком! Паровоз гудит, ребята песни поют...
К о с т я. Молодец ты, Нинка.
Н и н к а. Тебе приятно было, когда ты увидел мой портрет? Около клумбы с пионами. Около клумбы с белыми пионами.
К о с т я. Ладно, хватит задаваться. Ладно, потанцуй беги.
Н и н к а. Ну пока, Косточка!
Она сбегает по маршам высокой лестницы. Ей навстречу взлетают огни фейерверка. В белой ночи они неярки, жемчужны. Бледные их отражения рассыпаются в прудах Центрального парка культуры и отдыха.
Музыка. По аллеям парка гуляет молодежь. Появляются и уходят танцующие пары.
В ларьке ж е н щ и н а продает цветы. Проходит продавец шаров.
Три молодых человека - В и к т о р, В а л е р и к и Г е р м а н купили себе по шару и, поигрывая ими, сидят на скамейке.
В и к т о р. Что привлекательно? Привлекательна легкость, с которой к этому относятся. Мудрая, человечная легкость. Легкость призыва, легкость расставанья. Люди дали друг другу красивые минуты...
В а л е р и к. И никто по этому поводу не поднимает шума.
В и к т о р. И расстаются благодарные.
Г е р м а н (он слегка заикается). К-кому благодарные?
В и к т о р. Друг другу, конечно.
В а л е р и к. И судьбе, которая о них позаботилась.
Г е р м а н. А!
В и к т о р. Ни малейшего ханжества. Школьница, совсем девчонка, с портфельчиком идет, а губы и ресницы накрашены.
Г е р м а н. З-зачем?
В и к т о р. Что зачем?
Г е р м а н. Зачем она накрасилась, школьница?
В а л е р и к. Ну, у них так принято. Не притворяйся, Герман.
Г е р м а н. Я не притворяюсь. Я правда подумал: з-зачем?
В а л е р и к. Вообще-то - приятней свежее личико, ничем не испачканное.
В и к т о р. Зависит от общего стиля. Знаешь, какой бывает грим - с ног сшибает.
В а л е р и к. У нас не умеют.
