Дмитрий Азов - Расти, березка! (рассказы и очерки)
Вечером лейтенант заходит в ленинскую комнату. Здесь тишина. Воины готовятся к занятиям. Некоторые пишут письма любимым, родителям. В дальнем углу собрались члены редколлегии. Они уже размышляют о том, как лучше отразить в стенгазете сегодняшние занятия. Без критического материала не обойтись.
— Может, про Филиппова написать, — обращается редактор к лейтенанту. — Нарисовать его.
— Пока не следует, — отвечает офицер. — Мне кажется, он понял, что на занятиях, не только при политподготовке, а на всех, нельзя отвлекаться. Кстати, товарищи, прошу минуту внимания. Я хочу кое-что дополнительно рассказать по теме, которую сегодня изучали на политподготовке.
И он повел речь о советских командирах, о их роли в бою и в мирной учебе, о том, как солдаты выручали их, спасали ценою своей жизни.
… Много дней подряд батальон вел наступление. Гитлеровцы отчаянно сопротивлялись. Каждый шаг вперед давался нашим солдатам с боем. В цепи наступающих был и взвод младшего лейтенанта Баяндина. Как и в предыдущих боях, на него держали равнение остальные подразделения. Младший лейтенант отличался храбростью и мужеством. Он принимал смелые, разумные решения. Солдаты любили его, как отца родного. Готовы были за ним идти в огонь и в воду. Фронтовой опыт, смекалка помогали офицеру выходить победителем в самых трудных боях.
На подступах к энскому населенному пункту фашисты оказали особенно ожесточенное сопротивление. Огнем минометов и пулеметов они преградили путь наступающим. Пули свистели над головами, прижимали гвардейцев к земле.
Воины прочно закрепились на захваченном рубеже и начали штурм вражеской позиции.
— За мной! — крикнул Баяндин и ринулся вперед. Но сделал всего несколько шагов. Вражеская пуля ранила его. Он припал на колено. Перевязал руку. Но кровь продолжала сочиться из раны.
— Впере-е-д! — повторил младший лейтенант и снова поднялся в атаку. С автоматом в руках бежит на вражескую позицию. Вон уже и траншея видна. Она словно змея, прячется в кустарнике, забегает в подвалы зданий. Бежит Баяндин. Бежит, тяжело ступая по земле. Проклятая рана дает о себе знать. Передвигаться все труднее. Но нельзя и виду подать, что ему тяжело, нельзя останавливаться. Ведь тогда остановятся другие.
Противник усилил артиллерийский огонь. То тут, то там вспыхивали черные фонтаны земли. Над головой с визгом проносились осколки. Надо было немедленно выйти из-под обстрела, броском преодолеть опасную зону.
Рядовой Деревягин бежал рядом с младшим лейтенантом. Увидев, что он ослабел, солдат подхватил командира под руки и вынес в безопасное место.
Попытки гитлеровцев остановить наше продвижении успеха не имели. Фашисты предпринимали одну контратаку за другой. Причем старались вывести из строя командира, чтобы вызвать замешательство среди наших солдат. Советские воины стояли насмерть. Они видели, что командир с ними, что он продолжает сражаться, руководить, несмотря на ранение. Это ободряло, вдохновляло, придавало воинам новые силы.
Но вдруг одному гитлеровцу удалось приблизиться к окопчику, в котором находился офицер Баяндин, и метнуть гранату. Она описала дугу, упала и, подскочив, покатилась к окопчику: еще мгновение — и взорвется!
Рядовой Деревягин бросился к окопчику и прикрыл офицера своим телом. В ту же секунду раздался взрыв. Солдат погиб, но спас жизнь своего командира.
— Рядовой Деревягин сражался под нашим боевым Знаменем, — закончил свой рассказ офицер.
Молчали молодые солдаты. Молчал Яков Филиппов. Эпизод из прошлого родной части навсегда врезался в его память. «Вот человек! — восхищался он. — Не пожалел своей жизни ради жизни командира. Настоящий солдат». В тот вечер он долго не мог уснуть. Ворочался с боку на бок, думал. Краска стыда заливала его лицо. Нехорошо получилось на политзанятиях. Руководитель так увлеченно рассказывал о советских командирах, о людях, которые учат солдата, ведут его в бой, а он, Яков, не слушал. Нет, никогда, никогда больше командир не упрекнет его за невнимательность.
Яков старательно изучал теорию прыжка, материальную часть парашюта, усердно тренировался в парашютном городке. Как и всем его товарищам, ему хотелось поскорее влиться в дружную боевую семью авиадесантников, совершить первый прыжок и потом прикрепить к гимнастерке значок парашютиста — свидетельство умения, воли, смелости.
Гвардии лейтенант Маслов с каждым днем усложнял задачи. Требовал строго и постоянно, не прощал малейшей небрежности. Яков иногда в душе даже обижался на него. Уж очень нажимает! Но в такие минуты вспоминались слова матери и брата: «Командир плохому не научит. Учись у командира».
Наступил день, и командир объявил солдатам, что программа наземной подготовки ими усвоена отлично и скоро молодые воины совершат свой первый прыжок.
… Инструктор парашютно-десантной подготовки внимательно проверяет готовность каждого воина к выполнению прыжка. Правильно ли подогнаны парашюты, снаряжение. Все нормально.
Вместе с товарищами Яков Филиппов поднимается в самолет. Занимает свое место. Лайнер делает разбег и, оторвавшись от земли, набирает высоту.
— Зацепить карабины, — подает команду выпускающий.
Приказ выполняется немедленно. Офицер направляет вытяжную веревку у каждого парашютиста под ранцевую резинку.
Самолет приближается к площадке приземления. Яков смотрит на товарищей, на командира. Все спокойны. Это спокойствие передается и ему.
Над головами десантников вспыхивает сигнальная лампочка: «Приготовиться!» Все встают, поворачиваются лицом к выходу. Проходят секунды напряженного ожидания. Зеленый свет и резкий звук сирены возвещают о начале прыжков. Раздается команда:
— Пошел!
Свежий ветер врывается в дверь. Рядом с нею стоит гвардии рядовой Яков Филиппов. Вспоминает он свой первый прыжок с крыши дома. Теперь прыжок потруднее!
Он бросается в воздушную бездну, чуть оттолкнувшись от порожка, стремительно летит вниз. Вскоре над головой раздается легкий хлопок. Расцветает белый тюльпан. Солдат сориентировался по ветру, приготовился к встрече с землей. Земля! Есть первый прыжок! Боевое крещение свершилось.
— С посвящением в десантники, — приветствовал солдата офицер Маслов.
— Вам спасибо. — У солдата на щеках ямочки. — Напишем сегодня матери. Завтра весь Тюменский область узнает.
— Рано благодарить, — офицер улыбнулся. — Еще многому нам с вами учиться надо. Сейчас мы только прыжок совершили. А ведь в настоящем бою после прыжка нужно воевать.
Шли дни, месяцы. Возмужал, окреп Яков. На его счету был уже не один прыжок с парашютом.
Иногда приходили письма из дому. Мать беспокоилась, все ли у него нормально; брат спрашивал, имеются ли благодарности от командира. Поощрений много. Трудностей еще больше. Но теперь они не пугают солдата.
Подразделение готовилось к очередным занятиям. И вот они начались. Погода была пасмурная. Дул порывистый ветер. Именно в этот день и назначил командир выброску парашютного десанта. Над зеленым полем поднялись тяжело груженные воздушные корабли.
Вскоре от самолета отделились черные точки. Одна, другая, третья. Покинул кабину и Яков Филиппов. Смело шагнул в густую синь. Над головой раздался резкий хлопок. Солдат почувствовал динамический удар. Все в порядке: парашют раскрылся.
Яков поднял голову, осмотрел купол. Это он делал всегда. Осмотреть купол — первая заповедь парашютиста. Солдат расправляет подвесную систему, садится в ней удобнее, определяет направление ветра и в зависимости от него разворачивается.
Но что это? В букет белых тюльпанов врывается черная фигура. У кого-то не раскрылся парашют. Человек стремительно летит прямо на Филиппова. Еще мгновение, и они поравняются. Сейчас десантник с нераскрывшимся куполом минует Филиппова, и больше уже некому будет удержать его. Там, внизу, вьются темные полоски дорог. По ним бегут словно игрушечные автомобили. Люди, маленькие, словно куклы, бегают по полю. Они обеспокоены.
Яков вспомнил: последним покидал самолет гвардии лейтенант Маслов. Это ему грозит гибель. Маслов скользнул по краю парашюта Филиппова и на какую-то долю секунды замедлил падение. Этого мгновения оказалось достаточно для солдата.
Яков схватил полотнище погасшего парашюта и крепко зажал его. Солдат не думал о том, выдержит ли его парашют двойную нагрузку. Снасти командира — эта мысль билась в мозгу десантника. Он ни за что на свете не отпустит купол! Чтобы не выпустить из рук парашют, гвардии рядовой Филиппов стал наматывать вокруг себя полотнище купола, а потом прочно закрепил лямки подвесной системы.
А к месту приземления уже мчалась санитарная машина. Люди на земле замерли в ожидании. Филиппов и Маслов стремительно летели вниз. Вот и земля.
