Дмитрий Азов - Расти, березка! (рассказы и очерки)
Валерку определили в детский приемник. Но оттуда он тут же сбежал, чтобы догнать полк. Только как его догонишь? Далеко от сибирских таежных краев до фронта. Задержали Валерия, привели в райком комсомола. А там сказали:
— Дело для тебя и в тылу найдется. Поедешь в село!
Через несколько дней парнишка в солдатской гимнастерке поднялся на крыльцо правления колхоза «Страна Советов», Балахтинского района, Красноярского края.
— Дождался-таки тебя, — сказал Валерию как старому знакомому председатель, коренастый мужчина с седеющими висками. — У меня будешь жить.
Так нашел Валерий свою третью семью, в доме старого коммуниста, партизана времен гражданской войны Василия Яковлевича Кожевникова. Здесь он сразу же почувствовал себя среди своих, как в семье Гайшинца, как в солдатской роте.
И вдруг в Балахте объявились два дружка, тоже, как и Валерка, сбежавшие из детприемников. Увидели, обрадовались:
— Как житуха? Что делаешь? Не скучаешь?
— Когда скучать-то? Учусь, председателю подсобляю, колхозникам…
— Бросай! Подадимся в Ачинск, может, в летное училище попадем, а нет — деранем на фронт.
— Пробовал уже, — горько усмехнулся Валерка. — Все зря.
Но соблазн был велик. Не устоял Валерка!
На железнодорожной станции они пробрались в товарный вагон. Состав тронулся. Путешествие началось. И вот — долгожданный Ачинск. Здесь и покинули беглецы вагон. Правда, не по своей воле. Их обнаружили и отправили в детприемник в Балахту…
И вот однажды вечером воспитательница сказала Валере:
— К тебе пришли.
«Кто же это может быть?» — подумал Валера и помчался в приемную.
Это был Василий Яковлевич Кожевников.
— За что же ты, сынок, обидел нас? — укоризненно спросил он. — Мать все дни плачет. Если не угодили чем…
Валера, потупясь, молчал. Старик потрепал его жесткие вихры:
— Шататься в такое время не гоже. Ты говорил, лошадей любишь. Вот и поедем назад, найдем тебе дело: колхоз-то тоже без мужских рук.
Вернулся Валера в колхоз, к добрым людям. Зимой учился и закончил шестой класс. А как наступила весна, стал работать прицепщиком, и на току, и ездовым… И вправду рук не хватало. В пять утра он уже был на ногах. Дотемна двигал рычагами многолемешного плуга. Голова наливалась свинцовой тяжестью, руки и спина немели от усталости, но тракторист Василий Балыбип подбадривал:
— Не дремать, сын полка!
Валера встряхивался:
— Есть не дремать!
И далеко за полночь блуждал по степи огонек.
Возле Балыбина Валера выучился управлять трактором, а когда Балыбин ушел на фронт, его машину передали Валерию Гавришеву.
Во время уборки урожая пятнадцатилетнего Валерия назначили бригадиром транспортной бригады. Днем и ночью за десятки километров он сопровождал колонну автомашин с зерном на элеватор, выгружал тяжелые мешки. Помнил он, что где-то на фронте Князев — заменивший ему родного отца. Там ему тяжелее. Да и всем другим фронтовикам тоже…
Вырос, возмужал Валерий за годы войны. Поручили ему семеноводческое звено — крестьянских рук не хватало, с фронта многие не вернулись.
— Хватка у тебя есть, — сказал Василий Яковлевич, — хлеборобское дело ты освоил. Подбери в звено ребят побоевее.
Василий Яковлевич, конечно, помогал Валере, подсказывал:
— Пока до сева есть время — переберите семенную пшеницу по зернышку…
Перебрали семена, хорошо обработали землю. Засеяли. Позже уничтожили сорняки, дали подкормку. И заволновались на поле золотые колосья! Урожай собрали в тех местах небывалый — по 37 центнеров с гектара!
Девятнадцатилетнему звеньевому Валерию Гавришеву за получение высокого урожая было присвоено звание Героя Социалистического Труда.
Время летело быстро. Наступил день призыва Валерия в армию.
… Вот и снова вернулся Валерий в военную семью, памятную по детским годам. Новым отцом, заботливым и чутким, а когда надо — требовательным и строгим, стал для него подполковник Чернов. Знакомясь с солдатом, спросил:
— За что Звезду Героя полупил?
— За хлеб.
— Молодец! Так и служить будешь?
— Если получится…
— Не может не получиться у такого орла. А станет трудно — поможем…
И помогли.
Однажды подполковник сказал Валерию:
— У вас, знаю, отец был офицером. На вашем месте я поступил бы в училище. А?
Раздумывать Валерий не стал: сбывалась детская мечта.
И вот уже лейтенантом прибыл Валерий снова в часть. Подполковник Чернов удивился:
— Вырос-то, вырос!..
Он и другие старшие товарищи с дружеским участием стали помогать молодому офицеру в его новой роли командира и воспитателя.
Так шли годы. Валерий стал коммунистом, получил звание капитана. Жизнь многому научила его, на многое начал он смотреть глубже. По-новому оценил простых людей, с которыми свела его судьба: Гайшинец, сержант Князев, сибирские старики, подполковник Чернов… Да мало ли их, добрых, участливых, с широкой русской душой! Они отдавали ему тепло своих сердец, верили в него. Чем же отплатить им за все доброе, хорошее?
Быть таким же, как они! Честно исполнять свой долг.
Радовало Валерия и то, что после училища его направили в ту самую часть, куда пришел он рядовым солдатом!
Теперь он стал заместителем командира по политчасти. На плечи бывшего сына полка легла большая ответственность — воспитывать людей. А у них разные судьбы, несхожие характеры. И порой нелегко найти дорогу к сердцу человека. Но он находит — помогают не только знания, но и все пережитое.
Пришел как-то к Гавришеву командир взвода.
— Ума не приложу, что делать с Жуковым, — начал жаловаться он. — Недавно опять за самовольную отлучку сидел на гауптвахте. Сейчас отстранили от вождения машины. Беседовал с ним, а он твердит одно: не везет, судьба такая… Думаю, в трибунал надо дело оформлять. Сколько можно возиться с ним?
— В трибунал? — Валерий задумался. — Это мера крайняя. А мне почему-то не верится, что Жуков неисправим. Вы хорошо его знаете? Ведь он рос без родных, рано начал работать, техникум окончил… Трибунал! Нет, на это не пойдем. С Жуковым я сам еще побеседую.
Как-то в ленинской комнате капитан подошел к Жукову. Тот что-то писал.
— Письмо?
— Нет, просто черкаю. Некому мне писать-то, — ответил солдат.
Валерий оглядел его внимательно — красивый парень. Крепкий, плечистый.
— Так уж и некому, — сказал он дружелюбно. — Парень что надо. А автомобилист какой! В части мало таких. Вас любая девушка оценит. Неужели не дружили ни с одной?
Жуков смутился:
— Почему? Есть девушка. На фабрике работает.
— Значит, есть с кем поделиться мыслями, поговорить о жизни…
— Поговорить… — вздохнул солдат. — Служба-то моя кувырком идет. Теперь вот с машины сняли. А я не могу без нее.
— А почему же кувырком идет служба? — спросил капитан. — Не потому ли, что дисциплина у вас хромает на обе ноги? Машину вы любите, это верно, но забываете, что не будет хорошего специалиста из разболтанного солдата, который не хочет взять себя в руки. Не отсюда ли все ваши беды?..
Долго в тот вечер говорили они. Наконец капитан поднялся.
— А вернут ли водительские права — только от вас зависит. И это в ваших силах! Я поговорю с командиром, а вам вот что скажу: золотые у вас руки и шофер вы хороший. Не позорьте же больше себя, переломите свой характер. Ну, без отца и матери росли. А зачем этим бравировать? Я тоже сиротой остался с малых лет. Не в этом дело. Кругом людей хороших не перечесть, надо только их уважением гордиться, и все наладится…
По всему было видно, что разговор этот взволновал солдата, да и задел капитан его самую чувствительную струнку — самолюбие, так высоко оценил его способности.
Конечно, после одного разговора, пусть и самого душевного, человек сразу не меняется. От плохого не так-то легко избавиться. Но след от этой и других бесед остался… И хороший, добрый след. Сумел все-таки сдержать Жуков свое обещание, подтянулся с дисциплиной. И Гавришев сдержал обещание — по его ходатайству Жукова вернули на машину. Стоило с ним повозиться: ушел в запас отличником, первоклассным водителем…
Немало умелых, знающих свое дело воинов воспитал политработник Гавришев.
… В последний раз мы встретились с Валерием Гавришевым в Московском окружном Доме офицеров. На груди Гавришева виднелся ромбик: он окончил Военно-политическую академию имени В. И. Ленина, а на плечах — погоны полковника. Опытный политработник, он делает то, что сделали для него добрые, славные люди: словно эстафету передает молодым тепло, которое впитал, и знания, полученные в академии, все то светлое, чистое, благородное, что дала ему Родина.
Донин мост
Ребята спорили. Молодая учительница никак не могла их утихомирить. Не ожидала она такой реакции, когда предложила ученикам назвать знакомых героев.
