KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Советская классическая проза » Вениамин Каверин - Девять десятых судьбы

Вениамин Каверин - Девять десятых судьбы

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Вениамин Каверин, "Девять десятых судьбы" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

1. Состояли ли вы 1 ноября с. г. на действительной военной службе в Гатчинском отряде?

1. Да, состоял. К отряду был причислен согласно распоряжения Штаба корпуса от 28 октября.

2. Кто и когда вызвал отряды с фронта, какие части с каких мест?

2. Отряды с фронта вызывались от имени Верховного Главнокомандующего. Названия частей не могу указать, так как об этом велись неизвестные мне переговоры в порядке командования.

3. Каким эшелонам генерал Краснов посылал телеграммы о переброске их на Дон, и о каких частях идет речь в телеграмме фронтового казачьего съезда от 30 октября?

3. Из телеграмм, полученных Штабом корпуса за время моего пребывания в Гатчине, мне известны:

1) от генерала Духонина - о подчинении Временному Правительству;

2) от кавказской армии - тоже;

3) о задержании трех эшелонов с броневыми машинами на ст. Режица большевиками.

4. Известны ли вам обстоятельства, при которых А. Ф. Керенскому удалось скрыться, и что вы сделали, чтобы это предупредить?

4. Последний раз я видел Керенского 1 ноября в 11 часов дня. На мой вопрос о положении дел в Гатчине он ответил одним словом "скверно". Через час, проходя по тому же коридору, я встретил бегущего прапорщика Брезе с пальто Керенского на руке. От него я узнал, что Керенский бежал. С этим известием я явился к генералу Краснову и здесь был задержан матросами.

5. Когда была послана телеграмма Каледину с требованием захвата волжской флотилии и подчинения донскому правительству войск на Кубани и Тереке?

5. Никакой телеграммы Каледину я лично не посылал и за посылку таковой, как лицо подчиненное, не ответствен.

Офицер хотел отвечать на остальные вопросы, но Турбин, внимательно следивший за каждой фразой, которую он вносил в протокол допроса, остановил его.

- Т-так вам ничего неизвестно о связи Каледина с Красновым?

- Ничего.

- А известно вам, что за л-ложные показания...

- Я ответил на каждый вопрос все, что мне известно, - перебил офицер; глаза у него потускнели, лицо передернулось.

Турбин вдруг побагровел и, пробормотав что-то про себя, с силой хлопнул ладонью по столу.

- Вы называете себя п-подпоручиком Литовского полка Лебедевым?

- Да.

- А мне известно, что вы...

Он остановился и докончил спокойно:

- Что вы исполняющий д-должность штаб-офицера для поручений при начальнике третьего конного корпуса поручик Т-Тарханов.

Офицер встал, пошатываясь, и дрожащей рукой схватил со стола протокол допроса.

- Вам было п-поручено д-держать связь с с-советом с-союза к-казачьих войск, - отчаянно заикаясь, продолжал Турбин, - вами была отп-правлена телеграмма Каледину, вами...

Офицер разорвал на мелкие клочки протокол допроса. Лицо его судорожно дергалось.

- Хорошо, - сказал он, наконец, глуховатым, но ровным голосом, - я отвечу на ваши вопросы все, что знаю. Но я ставлю условием мое освобождение и полную возможность уехать отсюда, куда мне угодно.

- В-ваши товарищи по штабу Краснова и по п-политическому управлению К-Керенского были немедленно отпущены по своим частям п-после дачи показаний, - не глядя на него, сказал Турбин.

Тарханов несколько мгновений с напряженным вниманием разглядывал узор ковра; на ковре изображены были букеты и гирлянды, толстый амур летел со стрелой в руках, нога Венеры торчала из-под письменного стола и вокруг плыли облака и цветы, облака и звезды, облака и цветы...

Он качнул головой и начал говорить, с трудом выдавливая из себя одну фразу за другою.

- Совет союза казачьих войск предложил генералу Краснову...


XVI

- Это какая деревня будет?

- Селькилево.

- А эта, напротив?

- А это будет Монделево.

- Ну, спасибо.

Галина кивнула головой и быстро отошла от повозки.

Финн погладил свою бороду, которая росла откуда-то снизу, из рубашки, и замахнулся на лошадь. Тут же он придержал ее и, оборотившись, закричал на Галину.

- Ну, куда посол, куда ты посол? Сута не нужна ходить, там треляют.

И видя, что Галина не оборачивается, он запыхтел, сердито шлепнул губами и погнал лошадь.

В Сельгилеве стреляли. Вызванный с Северного фронта и пришедший уже после перемирия ударный батальон утром 1 ноября застрелил парламентеров Военно-Революционного Комитета и пошел в наступление со стороны Витебской железной дороги.

Редкие ружейные выстрелы прерывались, начинались снова. Изредка принимался работать пулемет.

Галина подошла к лесу и за ним неожиданно скрылась деревня, которую она только-что ясно видела с дороги.

Лес был болотистый, широкие лужи пересекали время от времени заросшую вязкую тропинку. Голые сучья были навалены поперек непроходимых мест, и эти сучья пружинили и скользили под ногами.

Неглубокий окоп встретился ей неподалеку от тропинки; мертвая лошадь лежала возле него, вытянув тонкие, сухие ноги, оскалив желтые зубы.

Деревья стали редеть, и за почерневшими от дождя стволами показались унылые крыши деревни.

Выстрелы стали повторяться все чаще и чаще и, выйдя на открытое место, Галина сразу почувствовала, что дальше нельзя итти так, как она шла до сих пор, что невидимая и знакомая опасность охватывает все вокруг нее: и горбатые стволы деревьев, и голые избы, которыми начинается деревня; это чувство утраивалось тем, что она не видела вокруг себя ни одного человека.

Маленький кусочек коры, взбрызнутый пулей, упал к ее ногам. Она машинально подняла его, размяла в руках и, неожиданно для себя самой, торопливо побежала через опушку к деревне.

Она бежала, подбирая юбку, стараясь держаться сухих мест, прыгая по кочкам.

Пронзительный и тупой визг пуль все учащался, время от времени закатывался долгий, почти непрерывный стук пулемета.

Она бросилась на землю, прямо в холодную вязкую грязь и ползком стала перебираться через опушку.

Замызганная сторожка с провалившейся соломенной крышей была в двадцати шагах от нее. Галина вскочила на ноги и, ничего не чувствуя, кроме желания уйти, укрыться от этого визга пуль на пустом месте, побежала к сторожке.

Маленькая кривая дверь качалась на одной петле, она торопливо распахнула дверь и остановилась на пороге.

В этой сторожке, под низким потолком, между задымленных стен, у разбитых окон стояли, сидели и лежали люди.

Это были красногвардейцы и матросы. Приземистый человек стоял на коленях перед пулеметом - он повернул голову, когда вошла Галина; она успела заметить застывшее, как-будто металлическое лицо, и широко открытый белый глаз.

Справа и слева от него стреляли из винтовок, просовывая дула сквозь разбитые окна.

Матрос в изодранной голландке сидел на полу и негромко стонал, поматывая головой и щупая рану.

Снова мелькнуло металлическое лицо, и пулемет, повертываясь во все стороны, стал стучать, закатываться и задыхаться.

И это лицо и задыхающийся пулемет были так страшны, что Галина метнулась было обратно...

- Закрой дверь! - сердито крикнул ей один из матросов.

Она закрыла дверь и вошла в сторожку.

- Сволочи, сволочи, дерьмо, - пробормотал тот же матрос, беспомощно оглядываясь и дергая заевший затвор винтовки.

Затвор щелкнул наконец, матрос снова бросился к окну, расталкивая красногвардейцев.

Галина молча оттягивала от тела мокрую жакетку; холодные струйки воды стекали у нее по спине.

Револьвер, засунутый в карман жакетки, попался ей под руки; она вытащила его, машинально проверила, на месте ли обойма, и до странности неторопливо двигаясь вдоль стены, наткнулась на полусломанную скамейку.

Медленными и аккуратными движениями, которыми как-будто руководил кто-то другой, она разогнула и вставила в желобок вывернутую ножку скамейки.

Отсюда, через головы стрелявших, она увидела лес и дорогу, по которой она шла, и колыхающиеся штыки над желтым валом справа от дороги, и маленькие силуэты, которые мельтешили в глазах и катились все ближе и ближе, сгибаясь, неся на перевес свои винтовки.

- Ого, куда барынька залезла, - весело сказал один из красногвардейцев, торопливо улыбаясь и снова пристраиваясь стрелять.

И вдруг чувство непонятной злобы и того, что нужно сейчас же, сию же минуту войти в скучную и нужную работу, которою были заняты эти люди в сторожке, - охватило Галину.

Прищурив глаза, крепко прижимая к себе раненую руку, она прицелилась наугад в одну из фигурок, катившихся ей навстречу, и один, другой, третий раз выстрелила из своего револьвера.

- Брось, дерьмо! - пробормотал матрос, у которого заело затвор в винтовке, показывая Галине на револьвер.

Он поднял с пола винтовку, видимо, брошенную раненым, и подал ее Галине.

- Не могу, рука, - коротко сказала она, качая рукой, висевшей на повязке.

Матрос сердито поставил винтовку в угол.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*