Эрнст Бутин - Суета сует
— Значит, мы с вами подали идею, а они ее разрабатывают?
— Разрабатывают, — Твердышев не услышал в голосе Андрея обиды. — И еще как! Это будет солидный труд, не чета нашей кустарщине. — Взглянул в лицо Шахова, потускнел. — Ах, вот ты о чем! — Взял карандаш, начал не спеша затачивать его скальпелем. — Что ж, Андрей, возможно, получится и так, что наши имена окажутся десятыми в списке, — рука его дрогнула, тонкий, как шило, графитный стерженек сломался. Иван Дмитриевич бросил и нож, и карандаш на бумаги. — Но ведь ты сам говоришь: главное — наша идея победила; главное — север начали разведывать. А там… мы с тобой или кто другой будет сидеть в президиуме, так ли это важно? Может, и нас не забудут? — старик приглушил вздох.
— А где Анна? — Андрей решил переменить тему.
— Они поехали за Антошкой, — оживился Иван Дмитриевич и вдруг хлопнул себя по лбу: — Вот склеротик! Ты ведь еще не знаешь… — засмеялся приглушенно, точно голубь заворковал. — К нам Дмитрий приехал!
— Как приехал? — Андрей рывком повернулся к нему. — Когда?
— Вчера утром, — Иван Дмитриевич смотрел лукаво, улыбался хитренько. — Совсем вернулся… И знаешь, новый какой-то. Тихий, задумчивый.
— Поздравляю, — Андрей стиснул зубы. В глаза смотреть не решался. — Можно я их подожду? Хочется на Антошку взглянуть. Давно не видел.
— О чем ты говоришь? Ради бога! — Иван Дмитриевич сиял. — А пока посмотри, пожалуйста, где я наметил бурить глубокую. Одобришь ли? — расшвырял бумаги, вытащил разрез, положил поверх геологического плана.
Шахов сделал заинтересованное лицо, но что показывал Твердышев — не видел, о чем тот говорил — не слышал. Уловил конец фразы: «…логично?» — и, чтобы сказать что-нибудь, резко возразил:
— Не вижу смысла! — Спешно пробежал взглядом по разрезу, плану. Нашел пунктир проектируемой скважины, сориентировался и еще решительней отрезал: — Никакой логики! Здесь у нас есть данные установки «Импульс». Надо бурить на непроверенных участках… чтобы было… больше данных.
— Нет, нет, — оживился Иван Дмитриевич. — Я специально выбрал так, чтобы скважиной можно было проверить результаты вашей разведки. Если они подтвердятся здесь, значит, справедливы и по всему полю. Одним ударом всех зайцев убиваем. Неплохо, а? — он хихикнул.
— Надо подумать, — для виду упрямился Андрей, которому сейчас было все равно, где проходить глубокую скважину и проходить ли ее вообще.
— Подумай, подумай, — ласково погладил его по руке Твердышев и отошел к окну. Постоял там, мурлыча что-то бодренькое под нос, и вдруг, охнув, радостно выкрикнул: — Батюшки, приехали уже!
Андрей выпрямился, подошел к старику, тяжело задышал в затылок.
По дорожке шли Анна и Дмитрий Твердышевы. Между ними, схватившись за руки отца и матери, бежал, дурачась и подпрыгивая, Антошка. Солнечный свет то падал сквозь листву на лицо женщины, пятнал его, то исчезал, и от этого казалось оно то улыбающимся, то мрачным. Дмитрий, в отутюженном светлом костюме, неторопливый, выглядел представительно и даже франтовато. За ним, поджав уши, вытянув шею, шла настороженно овчарка. Изредка, словно принюхиваясь, она дотрагивалась до брюк Дмитрия носом и беззвучно скалила зубы.
— Я их на улице встречу, — глядя в напряженную шею старика, сказал Андрей и быстро вышел.
Антошка, увидев его, оставил родителей, кинулся навстречу.
— Дядя Андрей, — закричал он звонко. — А у меня папа приехал!
Андрей сбежал с крыльца, подхватил мальчика, подбросил на руках.
— Папа совсем приехал, — взвизгнув, восторженно доложил Антошка. — Он рисует хорошо. А когда в школу пойду, учить меня будет.
— Вот видишь, как все отлично складывается, — подкидывая его, улыбался растерянно Андрей. — У тебя теперь и папа, и мама, и дедушка — все вместе… А где был твой папа?
— Он болел. А теперь совсем-совсем здоровый, — тараторил Антошка.
— Ну и прекрасно, — Андрей бережно опустил его на землю, почесал за ухом подскочившую овчарку. — Здравствуйте, — дернул головой, словно собирался поклониться подошедшим Анне и Дмитрию.
— Здравствуй, — Анна с неподвижным лицом смотрела в сторону.
— Здравствуйте, — Дмитрий насмешливо разглядывал его. — Не ожидали?
— Почему же… — Андрей осторожно покосился на Антошку. Тот, вцепившись в его палец, смотрел, приоткрыв рот, снизу вверх на взрослых. — Вы человек умный. Память у вас, должно быть, хорошая… Ничего не забыли?
— Нет. Я все помню, — Дмитрий желчно усмехнулся.
— Не забывайте, а то я напомню, — Андрей исподлобья изучал его лицо, гладко выбритое, голубое на щеках, его глаза под слегка припухшими веками, холодные и уверенные.
— Больно, дядя Андрей! — Антошка выдернул ладонь из руки Шахова, затряс, пританцовывая, пальцами.
— Идем, сынок, — Дмитрий подхватил его. — Я тебе волка нарисую.
— Из «Ну погоди»? — обрадовался Антошка. — А мама пойдет?
— Маме надо попрощаться с дядей Андреем, — Дмитрий скучающе смерил взглядом Андрея. — Дяде Андрею пора отсюда. Он и так долго пробыл тут.
— До свидания, дядя Андрей, — Антошка отвернулся, прижался к отцу.
— Будь здоров, Антон, — Андрей вяло пощекотал ему бок. И вспомнил: — Да, подожди-ка. Я тебе подарок привез, — суетливо достал из кармана коробку, протянул мальчику.
— Спасибо, — Антошка раскрыл коробку, вынул губную гармошку. Обрадовался. Задудел громко и визгливо.
— Я провожу тебя. До калитки, — сухо сказала Анна Шахову, глядя вслед мужу и сыну.
— Мне бы с Иваном Дмитриевичем попрощаться…
— Не надо. Сейчас не надо. Он поймет, — женщина, опустив голову, торопливо пошла от крыльца. Около калитки остановилась, крепко вцепилась в штакетник, качнулась всем телом взад-вперед. — Ты извини, что так получилось. Но Дмитрий не только мой муж, он еще и отец Антошки. А Антошка сразу признал его. Просто удивительно. Такая крохотулька, а вот…
— Разреши пройти. — Андрей щелкнул задвижкой, вышел за ограду. — Значит, ты остаешься с ним? — спросил отрывисто, зло, не глядя на Анну.
— Что поделать. Жалко его, — по лицу женщины скользнула легкая судорога. — Он такой слабый, беспомощный. Если я от него уйду, он пропадет, — голос ее дрогнул, Анна торопливо кашлянула. — И отца его жалко.
— Жалко, жалко, — Андрей разозлился, но старался улыбаться. Правда, получалось плохо. — А себя не жалко? Как же ты с ним жить будешь?
— Буду жить… — В затененных ресницами глазах Анны играли светлые точки солнечных бликов, и казалось, что она улыбается, но голос был грустный, лицо понурое. — Ведь он отец Антошки… Любила же я его когда-то, может, все вернется.
— Это точно, все вернется! — откинув голову, захохотал Андрей. — Верно сказала. Отъестся, отоспится и опять начнет свое…
— Ну уж нет, — решительно перебила Анна. Взмахнула, точно в испуге, рукой. — Мы с отцом договорились, и Дмитрий согласился. Живу я с ним до первой его рюмки. Он поклялся, что с прошлым покончено.
— И ты веришь ему?
— Не надо, Андрей, — устало попросила Анна. Посмотрела сквозь него взглядом, устремленным вдаль — в прошлое или будущее? Чужими глазами посмотрела. — Не надо. Ты бы видел, как Иван Дмитриевич обрадовался, хоть и скрывает. А Антошка… Мы уже и дверь заколоченную разобрали. Будем опять жить вместе.
Андрей прикрыл глаза. Набрал побольше воздуху. Выдохнул.
— Ну что ж, совет да любовь, как говорится, — пожелал развязно.
— Зачем ты так? Думаешь, мне легко?
— Ладно, прости, — Андрей прикрыл ладонями ее кулаки, сжавшие планки калитки. — До свидания.
— Лучше прощай, — Анна опустила голову. — Я буду всегда тебя помнить. Но лучше не встречаться… Прощай!
— Прощай. — Шахов торопливо нагнулся, неловко ткнулся губами в ее щеку. Женщина дернулась назад, оглянулась испуганно.
Наяривал на гармошке что-то дикое и страшное для слухи Антошка, скулил, взвизгивал, взлаивал восторженно и звонко Гранит, а Шахов уже уходил прочь от дома Твердышевых, подгоняемый этой крикливой, пронзительной какофонией… И даже когда вошел Андрей в отдел кадров рудника, ему казалось, что издевательская мешанина звуков все еще терзает уши.
Он пробрался между столами, заставленными ящиками с карточками, между пожилыми и молодыми сотрудницами, которые оторвались от толстых тетрадей и проводили его любопытствующими взглядами. Начальник отдела кадров, круглощекий, румяный, с веселым лицом человека, любящего земные радости, поднял глаза от длинной ленты какой-то ведомости.
— А, Шахов, — обрадовался он. — Приехал? С чем поздравить?
Андрей молча подал ему свои бумаги, сцепил на животе руки.
Начальник прочитал эти документы из института, удивленно взметнул короткие рыжеватые брови. Смущенно глянул на посетителя.
