Вениамин Каверин - Девять десятых
Паровозный дым стоит в неподвижном воздухе, маленький смазчик в огромных полотняных штанах шатается между колес; по узким доскам бегут в вагоны солдаты, — еще десять, пятнадцать минут, рельсы дрогнут, и вдоль паровозных колес начнет гулять туда и назад стальная рука, облитая зеленым маслом.
— Куда отправляется отряд?
— А черт его знает! То ли в Казань хлеб отбирать, то ли в Сибири революцию делать!
Трещат доски, крепкая ругань бьет в уши, солдатские мешки горбами катятся в широкую дверь вагона.
— Где же начальник ваш?
— А ты начальнику не мешай! Видишь, начальник девушку фантазирует!
Топят чугунки, ругают машиниста, поют, и никто не тревожит начальника.
И только снег пробирается сквозь разбитые стекла сетчатой крыши и падает на меховую шапочку, на солдатскую фуражку, на лицо и на губы; и на губах он тает в одно мгновение, потому что ему помогают таять другие губы.
— Ну что ж, Галя, надо ехать!
В самом деле, пора! Последний солдат, придерживая полотняный мешок, вбежал по шатким доскам, маленький смазчик в последний раз прошел по перрону, тыкая в колеса своей остроносой лейкой.
Еще только один раз поцеловать холодные губы; еще раз почувствовать на своей щеке дрожание ресниц, еще раз взглянуть на милое лицо.
Он оставляет ее наконец и быстро, не оглядываясь, идет к своему вагону.
Она идет вслед вдоль перрона, — рельсы вздрагивают наконец, — и машет рукой, улыбается и смахивает слезы.
Один вагон за другим медленно проходят мимо нее, и вот знакомое лицо глядит на нее из темной двери.
Она берется за поручни, и внезапно десятки рук подхватывают ее: еще только раз поцеловать, а потом спрыгнуть обратно на каменную площадку перрона — да нет, куда там! Уж и вокзал исчез из виду, только дымная полоса стоит над кирпичной водокачкой; нельзя спрыгнуть, некуда спрыгнуть! Зато можно смотреть друг другу в глаза, слышать стук колес, дышать черной теплотой вагона.
А колеса стучат все быстрее, все торопливее перебирают рельсы, ветер хлещет, и катятся навстречу огни.
И черт ли там разберет, куда мчится этот поезд? Справа плывут поля, и слева плывут поля. Города и деревни мелькают, и революция летит над ними, зажигая охладевшую землю.
1925 г.
Примечания
1
Вы говорите, что вы с ним встречались; его фамилия должна быть вам известна (англ.).
