Михаил Костин - Корж идет по следу
— Мой помощник, лейтенант Грачев.
— Очень хорошо. Значит, вы без ущерба делу можете покинуть город на несколько дней.
Новиков взял из папки лист бумаги и протянул его Коржу.
— Это срочное донесение сержанта Стрельцова из Клинцов. Прочтите его.
Алексей Петрович быстро пробежал написанное и удивленно поднял брови.
— Что? — усмехнулся, глядя на него, Новиков. — Довольно необычно, а?..
— Действительно, — согласился Корж.
— Вот какие неожиданные сюрпризы преподносит нам война. Простите, Алексей Петрович, вы где работали в тридцатых годах?
— В период коллективизации?
— Да.
— Уполномоченным ГПУ.
— А местность?
— В этой же области, только на селе.
— В раскулачивании принимали участие?
— Приходилось.
— Ну и как, все шло тихо, спокойно?
— Не совсем.
— Ага! Я не случайно вспомнил прошлое. Мне лично кажется, что преступление в Клинцовском районе как-то связано с событиями прошлых лет.
— Вы имеете в виду месть за старое?
— Может быть…
— Понимаю.
— Я поручаю это дело вам. Когда вы можете выехать в Клинцы? Машина ждет в гараже.
Корж взглянул на часы. Стрелки их показывали без пяти минут три.
— Через полчаса я буду в дороге.
— Отлично. Желаю успеха. Если явятся какие-либо затруднения или потребуется помощь — немедленно звоните. Донесение возьмите с собой, приобщите его к материалам следствия.
Корж вернулся к себе в кабинет. Из шкафа достал небольшой чемодан. В нем было полотенце, мыло, зубная паста, папиросы и спички. Кроме того, лежал фотоаппарат, походная лаборатория с набором химикатов, различной фотобумаги и пленки. Ко всему перечисленному Алексей Петрович добавил немного писчей бумаги, положил перочинный нож. Кажется, ничего больше не могло понадобиться. Хорошо бы, конечно, захватить на дорогу хоть пару бутербродов, но буфет был закрыт. Ладно… Он проверил пистолет, взял запасную обойму. Переоделся в гражданский костюм и вызвал Грачева.
— Я уезжаю, лейтенант, в Клинцы. Вот, возьмите ключ от стола.
— Надолго, Алексей Петрович?
— Как управлюсь.
— Что там случилось, если не секрет?
— Прочитайте, — Корж подал ему донесение.
В нем сержант Стрельцов сообщал:
В ночь на 13 июня 1942 года в колхозе «Привольная жизнь» (село Степаново, Андрейковского сельсовета) неизвестными лицами уничтожен фруктовый сад. Вырублено более двухсот яблонь, порублены и вытоптаны все ягодники. Веду следствие. О результатах сообщу дополнительно.
— Ничего не понимаю! — развел руками Грачев. — Кому понадобилось такое?..
— Значит, кому-то понадобилось.
Корж позвонил домой. Жена его работала медицинской сестрой в госпитале, но сегодня была свободна от дежурства, и Корж надеялся застать ее дома.
Однако к телефону никто не подошел. Корж перебрал номер, долго прислушивался к настойчивым продолжительным гудкам, но так и не дождался ответа. Придется заехать, узнать, в чем дело. Вызвал из гаража машину. Дома его ждала записка.
Алеша! Пишу второпях. Только что прибыл санпоезд, и начальник госпиталя всех мобилизовал на разгрузку.
Обед в духовке. Меня сегодня не жди.
Настя.Алексей Петрович задумчиво повертел листок в руках, потом взял лежавший на столе карандаш и написал ниже:
«Настя! Я уехал в командировку на несколько дней». Улыбнулся и приписал: «Обед в духовке».
Пропажа на пристани
В десять часов утра Корж был в Клинцах.
Хотя ему удалось немного подремать в машине, все же усталость после длительного пути, пролегавшего исключительно по проселочным дорогам, давала себя знать. Шофер «жал на всю железку» (по его собственному выражению), и сейчас у Алексея Петровича от непрестанной болтанки ныли бока, немного сводило ноги.
Клинцы — богатое село, славившееся чудесными яблоками и ягодами, — расположилось на правом, гористом берегу Волги. Его почти совсем не было видно с реки. Всю «кручу» — так здесь называли берег над пристанью — занимал большой, буйно разросшийся парк, любимое место отдыха клинцовских жителей и особенно молодежи. За парком лежало шоссе, потом начинались сады и лишь за ними — строения и улицы села.
Шофер, в отличие от Коржа уже бывавший в этих местах, уверенно вывел машину к райотделению НКВД, помещавшемуся в белом двухэтажном доме, недалеко от рынка. Ворота были открыты, и Корж приказал заезжать прямо во двор.
Первое, что попалось Алексею Петровичу на глаза, когда он, растирая затекшие ноги, вылез из машины, была лошадь, запряженная в легкую повозку. В повозке сидел сержант Стрельцов, собиравшийся, видимо, вот-вот выехать со двора.
Корж направился к нему. Сержант недоуменно поднял брови и поспешил спуститься на землю.
— Товарищ капитан, здравствуйте!
— Здравствуйте. Вы куда собрались?
Стрельцов улыбнулся.
— Еду в Степаново.
— Ах, вот как!.. — Корж стряхнул пыль с лацкана пиджака. — Придется поездку отложить. Я как раз приехал по поводу степановского сада. Пройдемте к вам, я только возьму чемодан из машины.
Стрельцов пожал плечами.
Честно говоря, узнав, зачем приехал капитан Корж, он и обрадовался и обиделся. Значит, там, в Управлении, не особенно-то верят в его способности, если сразу же выслали на место старого, опытного работника.
Как все молодые и по возрасту, и по работе люди, не познавшие еще горечи неудач, сержант Стрельцов был немного излишне самонадеян и явно переоценивал свои способности. Дело, связанное с порубкой сада, не казалось ему ни серьезным, ни трудным.
— С чего начнем, Алексей Петрович? — спросил Стрельцов после того, как они поднялись к нему в кабинет, и Корж, поставив в угол чемодан, присел на диван и закурил папироску. — Я предлагаю сейчас позавтракать.
— Предложение дельное. Но мне сначала нужно почистить костюм и умыться. Есть у вас щетка? Ну и пылищи на дорогах! Видели машину? Серая. А из города мы выезжали на черной.
После завтрака Корж попросил Стрельцова рассказать о случившемся.
— Прежде всего, где находится сад? Вероятно, не в самом селе?
— Нет. Примерно километрах в двух от него, на берегу Волги.
— Я так и предполагал. Иначе хоть кто-нибудь да услышал бы стук топоров. Сторож есть в саду?
— Да. Но в эту ночь его не было на месте.
— Почему?
Стрельцов вынул из уже заведенного дела протокол допроса сторожа.
— Вот, прочитайте его показания.
Быхин Илья Матвеевич, семидесяти одного года от роду, уроженец села Танайки, Елабужского района, Татарской Автономной Республики. Сторожем в колхозе «Привольная жизнь» работает три года. За последнее время чувствовал сильное недомогание и в конце концов 12 июня решил обратиться за помощью к врачу. Утром он отпросился у председателя и пошел в Клинцы (5 километров от села). На дорогу потратил не меньше двух часов. (Стариковские да больные ноги шибко не бегают.) Часа три, если не больше, ждал приема к врачу. После осмотра почувствовал себя очень плохо и, боясь свалиться где-нибудь на дороге, решил заночевать в Клинцах. Попросился в какой-то дом недалеко от амбулатории. Его пустили. Отдохнув, он еще до рассвета ушел домой. Сад нашел уже вырубленным.
Вопрос: На какой срок вы отпрашивались у председателя?
Ответ: Только сходить в амбулаторию и обратно.
Вопрос: Значит, вы рассчитывали вернуться в этот же день?
Ответ: Да, я так и сказал, что к вечеру приду непременно.
Вопрос: Но прийти не сумели?
Ответ: Совсем занедужил. Пришлось ночевать.
— Вы проверяли, был ли Быхин у врача? — спросил Корж Стрельцова.
— Да, у меня есть официальная справка.
— А факт ночевки?
— Тоже проверял. Быхин останавливался в доме восемнадцать по Огородной улице.
— Что из себя представляют хозяева?
— Абсолютно ничего подозрительного. Старушка пенсионерка с дочерью и внучкой. Дочь работает бухгалтером в райзо. Муж ее — на фронте.
— До этого они знали Быхина?
— Нет. Пустили просто из сострадания. Когда он ушел обратно, даже не слышали, — спали.
— Ну, ладно. Что за колхоз в Степанове?
— Крепкий, богатый. Передовой в районе. Народ очень дружный, работают хорошо.
— Председатель?
— Захар Иванович Солодов. Руководит артелью со дня организации. Коммунист, орденоносец.
— В армию его не взяли?
— Годы вышли. Ему уже шестьдесят два.
— Жители все — местные уроженцы или есть пришлые? Сейчас, может быть, живут эвакуированные?
— Нет, все коренные старожилы. Ни пришлых, ни эвакуированных в Степанове нет.
