Александр Беляев - Том 3. Человек-амфибия
– Там много девушек. Может быть, увидишь и ту, которая сидела на берегу.
– Идем сейчас!
– Теперь уже поздно. До города нелегко добраться пешком.
– Я поплыву на дельфине, а ты пойдешь по берегу.
– Какой ты быстрый, – ответил Кристо. – Мы отправимся завтра вместе, на заре. Ты выплывешь в залив, а я буду поджидать тебя с костюмом на берегу. И костюм еще достать надо. («За ночь я успею свидеться с братом», – подумал Кристо.) Итак, завтра на заре.
В городе
Ихтиандр выплыл из залива и вышел на берег. Кристо уже ждал его с белым городским костюмом в руках. Ихтиандр посмотрел на костюм таким взглядом, будто ему принесли змеиную кожу, и со вздохом начал одеваться. Очевидно, ему редко приходилось надевать костюм. Индеец помог юноше завязать галстук и, осмотрев Ихтиандра, остался доволен его видом.
– Идем, – весело сказал Кристо.
Индеец хотел поразить Ихтиандра и повел его по главным улицам города – Авени да Алвеар, Вертис, показал площадь Виктории с кафедральным собором и ратушей в мавританском стиле, площадь Фуэрто и площадь Двадцать пятого мая[9] с обелиском Свободы, окруженным прекрасными деревьями, президентский дворец.
Но Кристо ошибся. Шум, движение большого города, пыль, духота, сутолока совершенно ошеломили Ихтиандра. Он пытался найти в толпе людей девушку, часто хватал Кристо за руку и шептал:
Она!.. – но сразу видел, что опять ошибся. – Нет, это другая…
Настал полдень. Жара сделалась невыносимой. Кристо предложил зайти в небольшой ресторан, помещавшийся в подвале, позавтракать. Здесь было прохладно, но шумно и душно. Грязные, плохо одетые люди курили зловонные сигары. От дыма Ихтиандр задыхался, а тут еще громко спорили, потрясая измятыми газетами и выкрикивая непонятные слова. Ихтиандр выпил очень много холодной воды, но не притронулся к завтраку и печально сказал:
– Легче найти знакомую рыбку в океане, чем человека в этом людском водовороте. Ваши города отвратительны. Здесь душно и дурно пахнет. У меня начинает колоть в боках. Я хочу домой, Кристо.
– Хорошо, – согласился Кристо. – Зайдем только к одному моему приятелю – и вернемся.
– Я не хочу заходить к людям.
– Это по пути. Я не задержусь.
Расплатившись, Кристо вышел с Ихтиандром на улицу. Опустив голову, тяжело дыша, шел Ихтиандр следом за Кристо мимо белых домов, мимо садов с кактусами, оливковыми и персиковыми деревьями. Индеец вел его к своему брату Бальтазару, жившему в Новом порту.
У моря Ихтиандр жадно вдыхал влажный воздух. Ему хотелось сорвать одежду и броситься в море.
– Сейчас придем, – сказал Кристо, опасливо поглядывая на своего спутника.
Они перешли железнодорожные пути.
– Пришли. Здесь, – сказал Кристо, и они спустились в полутемную лавчонку.
Когда глаза Ихтиандра привыкли к полумраку, он с изумлением огляделся. Лавка напоминала уголок морского дна. Полки и даже часть пола были завалены раковинами – мелкими, крупными, витыми, створчатыми. С потолка спускались нити кораллов, морские звезды, чучела морских рыб, засушенные крабы, диковинные морские обитатели. На прилавке, под стеклом, лежали жемчужины в ящиках. В одном ящике находились розовые жемчужины – «кожа ангела», как называли их ловцы. Ихтиандр несколько успокоился среди знакомых вещей.
– Отдохни, здесь прохладно и тихо, – сказал Кристо, усаживая юношу на старый плетеный стул.
– Бальтазар! Гуттиэре! – крикнул индеец.
– Это ты, Кристо? – отозвался голос из другой комнаты. – Иди сюда.
Кристо нагнулся, чтобы войти в низкую дверь, ведущую в другую комнату.
Здесь была лаборатория Бальтазара. Здесь он восстанавливал утраченный от сырости цвет жемчужин слабым раствором кислоты. Кристо плотно прикрыл за собой дверь. Слабый свет падал через небольшое окно у потолка, освещая пузырьки и стеклянные ванночки на старом почерневшем столе.
– Здравствуй, брат. Где Гуттиэре?
– Пошла к соседке за утюгом. Кружевца да бантики на уме. Сейчас вернется, – ответил Бальтазар.
– А Зурита? – нетерпеливо спросил Кристо.
– Пропал куда-то, проклятый. Вчера мы с ним немного повздорили.
– Все из-за Гуттиэре?
– Да. Зурита перед ней как уж извивался. А она одно в ответ: «Не хочу и не хочу!» Что ты с ней поделаешь? Капризна и упряма. Много о себе думает. Не понимает, что всякая индейская девушка, будь она первая красавица, за счастье сочла бы выйти замуж за такого человека. Собственную шхуну имеет, артель ловцов, – ворчал Бальтазар, купая жемчужины в растворе. – Наверно, Зурита опять с досады вино пьет.
– Что же теперь нам делать?
– А ты привел?
– Сидит.
Бальтазар, подойдя к двери, с любопытством заглянул в замочную скважину.
– Не вижу, – тихо сказал он.
– На стуле сидит, у прилавка.
– Не вижу. Там Гуттиэре.
Бальтазар быстро открыл дверь и вошел в лавку с Кристо. Ихтиандра не было. В темном углу стояла девушка, приемная дочь Бальтазара, Гуттиэре. Девушка была известна своей красотой далеко за пределами Нового порта. Но она была застенчива и своенравна. Чаще всего она говорила певучим, но твердым голосом:
– Нет!
Гуттиэре понравилась Педро Зурита. Он хотел жениться на ней. И старый Бальтазар не прочь был породниться с владельцем шхуны и войти с ним в компанию.
Но на все предложения Зурита девушка неизменно отвечала: «Нет!»
Когда отец и Кристо вошли в комнату, девушка стояла с опущенной головой.
– Здравствуй, Гуттиэре, – сказал Кристо.
– Где молодой человек? – спросил Бальтазар.
– Я не прячу молодых людей, – ответила она, улыбаясь. – Когда я вошла, он посмотрел на меня так странно, будто испугался, поднялся, вдруг схватился за грудь и убежал. Не успела я оглянуться, как он уже был в дверях.
«Это была она», – подумал Кристо.
Снова в море
Ихтиандр, задыхаясь, бежал по дороге вдоль берега моря. Вырвавшись из этого страшного города, он круто свернул с дороги и направился к самому берегу моря. Он укрылся между прибрежными камнями, огляделся, быстро разделся, спрятан в камнях костюм, побежал к воде и бросился в воду.
Несмотря на усталость, никогда он еще не плыл так стремительно. Рыбы в испуге шарахались от него. Только отплыв несколько миль от города, Ихтиандр поднялся ближе к поверхности и поплыл вблизи берега. Здесь он уже чувствовал себя дома. Каждый подводный камень, каждая выемка в морском дне были ему знакомы. Вот здесь, распластавшись на песчаном дне, живут домоседы камбалы, дальше растут красные коралловые кусты, укрывающие в своих ветвях мелких красноперых рыбок. В этой затонувшей рыбачьей барке обосновались два семейства спрутов – у них недавно вывелись детеныши. Под серыми камнями водятся крабы. Ихтиандр любил часами наблюдать их жизнь. Он знал их маленькие радости удачной охоты и их горести – потерю клешни или нападение осьминога. А у прибрежных скал было много устричных раковин.
Наконец, уже недалеко от залива, Ихтиандр поднял голову над поверхностью воды. Он увидел стаю дельфинов, резвившихся среди волн, и громко, протяжно крикнул. Большой дельфин весело фыркнул в ответ и быстро поплыл к своему другу, ныряя и вновь показывая над гребнями волн свою черную лоснящуюся спину.
– Скорей, Лидинг, скорей! – кричал Ихтиандр, плывя навстречу. Он ухватился за дельфина. – Плывем скорее дальше, вперед!
И, повинуясь руке юноши, дельфин быстро поплыл в открытое море, навстречу ветру и волнам. Вздымая пену, он резал волны грудью и мчался, но Ихтиандру эта скорость казалась все еще недостаточной.
– Да ну же, Лидинг! Скорей, скорей!
Ихтиандр совсем загнал дельфина, но эта езда по волнам не успокоила его. Он оставил своего друга в полном недоумении, соскользнув вдруг с лоснящейся спины и опустившись в море. Дельфин подождал, фыркнул, нырнул, выплыл, еще раз недовольно фыркнул и, круто повернув хвостом, направился к берегу, оборачиваясь время от времени назад. Его друг не показывался на поверхности, и Лидинг присоединился к стаду, радостно встреченный молодыми дельфинами. Ихтиандр опускался все глубже и глубже в сумеречные глубины океана. Ему хотелось быть одному, прийти в себя от новых впечатлений, разобраться во всем, что он узнал и видел. Он заплыл далеко, не задумываясь об опасности. Он хотел понять, почему он не такой, как все, – чуждый морю и земле.
Он погружался все медленнее. Вода становилась плотнее, она уже давила на него, дышать становилось все труднее. Здесь стояли густые зелено-серые сумерки. Морских обитателей было меньше, и многие из них были неизвестны Ихтиандру, – он еще никогда не опускался так глубоко. И впервые Ихтиандру сделалось жутко от этого молчаливого сумеречного мира. Он быстро поднялся на поверхность и поплыл к берегу. Солнце заходило, пронизывая воду красными лучами. В воде эти лучи, смешиваясь с синевой вод, переливались нежными лиловато-розовыми и зеленовато-голубыми тонами.
