Петр Павленко - Собрание сочинений. Том 5
Во Франкфурте-на-Майне на стене здания американской комендатуры кто-то углем начертил рисунок: скелет в форме американского полицейского (США) истязает живую женщину (Германия). После того как полиция стерла этот рисунок, он возник по крайней мере еще в двадцати местах.
В шахтах Рура можно видеть надписи на вагонетках с углем: «Ты подписался? Не медли!» Это шахтеры призывают товарищей подписаться под Стокгольмским Воззванием.
Асфальт городских площадей — великолепное полотно для антиамериканского плаката углем или мелом, а на стене дома или на садовой скамейке можно сделать рисунок даже маслом. По утрам дворники западногерманских городов смывают с площадей лозунги; написанные руками неизвестных художников.
Передовая живопись потихоньку перебирается из мастерских на улицы и на площади. Во многих городах Рура на заводских трубах развеваются флаги с изображением голубки, работы знаменитого борца за мир, французского художника Пикассо.
Во многих школах учащиеся ведут «тетради Мира». В тетради заносятся интересные случаи борьбы за мир в данном классе. Особо значительные записи отбираются для школьной «Книги Мира»; школьные «Книги Мира» сводятся в «Книгу земель».
Немецкие дети — борцы за мир и летописцы Мира. Это прекрасное явление возникло два-три года назад, оно родилось в огне и буре всемирного движения против войн и агрессий.
Школьники одного из рейнских городков решили вести «записи Мира» на двух языках: на родном немецком и на французском, и посылать записи на французском языке в одну из французских школ, а взамен получать «записи Мира», сделанные юными французами на немецком языке. Вместе с хорошей практикой в изучении языка, это отличная школа интернациональной дружбы.
А знаете ли вы, какой взрыв негодования вызвал в немецком народе, живущем в западных зонах, сумасшедший проект американских захватчиков взорвать, на случай войны, знаменитую скалу Лорелей на Рейне?
Взрыв скалы угрожает немецкому народу колоссальным бедствием. Сотни деревень и такие города, как Майнц, Мангейм, Гейдельберг, Людвигсгафен, будут сметены с лица земли, десятки и сотни тысяч гектаров пашен и садов окажутся под водою. Но что из того? Американцы рассматривают Западную Германию как поле будущего сражения. Им нет дела до народа, которому принадлежит немецкая земля.
— Я побывал у скалы Лорелей, — сказал пастор Отмар Мюллер, один из активных деятелей борьбы за мир в Западной Германии, — и видел минированные районы. Все готово для превращения великолепных берегов Рейна и Майна в одно сплошное болото.
Школьники Западной Германии распевают сейчас песни, посвященные скале Лорелей, и это тоже часть их борьбы за мир.
Юные демократы в Западной Германии слушают и широко распространяют среди населения радиоизвестия о трудовых достижениях в восточной части страны.
Они организуются в кружки для изучения биографий своих великих соотечественников — Карла Маркса, Фридриха Энгельса, Розы Люксембург, Карла Либкнехта, Эрнста Тельмана.
Они разучивают наизусть стихи и песни демократических поэтов. Они распространяют гимн Германской демократической республики, и вдохновенные слова поэта Иоганнеса Бехера звучат вблизи американских казарм как вызов:
Подымаясь к новой жизни,
Побеждая зло и тьму.
Будем мы служить отчизне
И народу своему.
Все дороги нам открыты,
Чтоб не знать нужды былой,
Чтоб до самого зенита
Солнце счастья поднялось
Над родной
Землей.
Юные борцы за мир изучают биографии великих вождей народов мира Ленина и Сталина и поют наши советские песни, как свои родные.
Если вам когда-нибудь придется проезжать по Западной Германии и вы захотите встретить друга, запойте вполголоса:
Дети разных народов,
Мы мечтою о мире живем…—
и тотчас вам ответят, подхватив песню, или улыбнутся, или запросто пожмут руку. Да, уж действительно эту песню не задушишь и никакими бомбами не убьешь!
И когда дети города Эссена, города пушек и танков, где расположены военные заводы Круппа, проходят по улицам со стихами молодого немецкого поэта Кубы:
Встает на новый путь Германия сегодня,
Открылась перед ней невиданная даль.
Чтоб не было войны, чтоб стало жить свободней,
Для мирного труда мы варим нашу сталь, —
это тоже часть повседневной борьбы немецкой молодежи за мир.
Молодежь Западной Германии не хочет итти в солдаты к американцам. Она не хочет умирать за интересы американских и английских банкиров ни во Вьетнаме, ни в Корее, ни на Тайване.
Молодежь Западной Германии мечтает, окончив школы, применить полученные знания для борьбы за мир и демократию, чтобы установить порядки, по которым живет Германия, возглавляемая первым народным президентом Вильгельмом Пиком.
Конечно, такова не вся западногерманская молодежь, а только ее лучшая, передовая часть, та, которая послала на общегерманский слет в Берлин в качестве своих представителей тридцать тысяч делегатов.
Как много нового привезли они из Берлина домой!
10Был темный ветреный вечер в Берлине. Город, еще не везде освещенный, расплывчато-смутно угадывался в темноте, но на его плохо освещенных улицах было довольно оживленно, и, как и 28 мая, потоки людей стремились к площади Люстгартен.
Там, невидимая, угадывалась лишь слухом гигантская человеческая масса — это юные борцы за мир слушали прощальное слово председателя Совета министров Германской демократической республики Отто Гротеволя. Наутро они должны были разойтись и разъехаться по домам.
После речи Отто Гротеволя Люстгартен и Унтер-ден-Линден враз вспыхнули огнями — зажглись тысячи факелов, и началось факельное шествие — факельсцуг. Улицы Берлина снова запели, зазвучали свежими, звонкими юношескими голосами.
Наутро начала свертываться и «Республика юных пионеров имени Эрнста Тельмана» со своим временным населением. Здесь, в Вульхайде, они представляли более миллиона пионеров. Друзья прощались со слезами, — один уезжал в Дрезден, другой в Галле, а третий должен был перейти «зеленую границу», чтобы попасть в материнские объятья где-нибудь в Гамбурге.
И вдруг эти малыши из Западной Германии объявили «стачку»: они не желают возвращаться домой. Не желают категорически!
Там голодно, дома! И скучно! А здесь им очень понравилось, и вместо того, чтобы ехать домой, уж лучше они вытребуют сюда своих пап и мам.
Я видел слезы этих малышей и сам едва сдерживался, чтобы не заплакать. Как тяжела, как голодна, как уныла должна быть тамошняя жизнь этих ребят, если они решительно не хотят возвращаться домой!
Но их привезли сюда, дав честное слово отцам и матерям, что дети возвратятся точно в срок, и сейчас их нужно увезти от хлеба, масла и колбасы, и им никак не объяснишь, почему, если они хорошие и послушные ребята, им надо возвращаться от сытости к голоду. И разве нельзя, чтобы и отец с матерью были здесь?
Можно не сомневаться, что, когда эти малыши вернутся домой и станут, не мудрствуя лукаво, рассказывать, как их в Берлине кормили и поили и как им не хотелось возвращаться домой, движение за мир пополнится новыми страстными агитаторами в возрасте от десяти до двенадцати лет. Вокруг этих путешественников, побывавших в стране радости и благополучия, образуется актив мечтающих совершить такое же путешествие.
Каждый уезжающий из Берлина увозил в своем сердце слова приветствия И. В. Сталина немецкой молодежи. Эта телеграмма была как бы личной наградой каждого делегата. Она обязывала того, кто вез ее, держаться отныне еще более твердо и мужественно, чем до сих пор.
А испытания были близки…
Уже 1 июня до Берлина дошли первые вести о боевых столкновениях западнонемецкой молодежи с полицией у Любека и Гельмштадта.
Что произошло у Любека?
30 мая английская и западногерманская полиция задержала на зональной границе, на пути в Любек, десятитысячную колонну молодых борцов за мир. Район, где молодежь рассчитывала пересечь границу, полиция заранее обнесла проволочными заграждениями, кое-где выкопала рвы, на лесных тропах выставила заслоны с ищейками. Специальные отряды из Гамбурга и других районов Шлезвиг-Голштинии, общей сложностью до двух тысяч отлично вооруженных полицейских, расположились в резерве, за местечком Геррибург. Десять полицейских катеров, оснащенных крупнокалиберными пулеметами, патрулировали в Любекской бухте, чтобы помешать молодежи, возвращающейся со своего праздника, обойти полицейские посты водным путем. Министр внутренних дел земли Шлезвиг-Голштиния лично прибыл в Любек руководить кампанией по ловле юношей, девушек и детей.
