Вадим Собко - Избранные произведения в 2-х томах. Том 1
— Начальник уже назначен. Он подбирает людей.
— Вы его хорошо знаете?
— Да. Я в нём совершенно уверен.
— Отлично. Какие у вас ещё вопросы?
Вопросов было множество, и все сложные, непонятные.
Тем не менее, когда новый бургомистр появлялся в своём просторном, залитом солнцем кабинете, никто бы не заметил на его лице ни малейших признаков неуверенности.
Едва только выяснив положение в городе и определив запасы продовольствия, бургомистр собрал владельцев продуктовых магазинов.
Торговцы входили в здание ратуши с опаской. Они ещё не знали, о чём пойдёт речь, и на всякий случай оделись похуже. Недоверчиво рассаживались они на кожаных стульях в кабинете бургомисгра. Лекс посматривал на них и про себя ухмылялся: он-то уж хорошо знал, что у этих тихих, бедно одетых людей немало припрятано на чёрный день.
Фрау Анна Лиза Линде тоже вплыла в кабинет и осторожно, будто боясь запачкаться, присела на край стула. Кроме большого продуктового магазина, ей ещё принадлежал ресторан «Золотая корона». Правда, боясь показаться слишком состоятельной, она подала заявление в магистрат и перевела магазин на имя отца. Фридрих Линде появился в кабинете вслед за дочерью и смиренно опустился на стул с ней рядом. Очевидно, о минувших размолвках в этом семействе уже позабыли.
Все собрались пунктуально, и Михаэлис начал разговор. Он выяснял возможности каждого магазина, сообщал торговцам, в какой пекарне и на каком складе они будут получать товар, предупреждал об ответственности за малейшую неточность в распределении продуктов, предостерегал от создания очередей.
Лавочники оживились. Для них это уже была коммерция, привычное солидное занятие. Они даже попробовали поторговаться насчёт процента собственной прибыли, но тут Михаэлис быстро прекратил всякие пререкания: доходы торговцев были точно определены.
Одна только фрау Линде не принимала участия в этих разговорах. Видимо, она ждала подходящего момента, чтобы побеседовать с бургомистром о более важных вещах. Её папаша уже получил разрешение на продажу хлеба и крупы, успел выразить своё неудовольствие тем обстоятельством, что его пекарня расположена далеко от магазина, и даже проворчал что-то относительно убыточности новой торговли, а фрау Линде всё ещё не проронила ни слова.
Наконец, когда у посетителей не осталось больше вопросов, она подошла к столу и громко спросила:
— Скажите, пожалуйста, господин бургомистр: могу ли я снова открыть свой ресторан «Золотая корона»? Когда-то он был украшением нашего города. Надеюсь, у вас не встречается никаких возражений?
Михаэлис задумался. Позволит ли комендатура открыть ресторан, пока не снято военное положение? Он не знал, что сказать фрау Линде, и решил ответить прямо и честно.
— На этот счёт я пока не получал никаких указаний, — признался он, — но обязательно завтра же выясню.
Думаю, что в скором времени ресторан можно будет открыть.
— Благодарю вас, господин бургомистр. — Фрау Линде сделала реверанс и поплыла к выходу.
Михаэлис сделал пометку у себя в блокноте.
— Если вам всё ясно, господа, — сказал он, оглядывая собравшихся, — то мы можем закончить наш сегодняшний разговор. Я только хочу ещё раз напомнить вам, что малейшее злоупотребление повлечёт за собой суд по законам военного времени. Наши рационы и без того невелики. Уменьшать их мы не разрешим никому. Всего доброго, господа!
И он поклонился, отпуская владельцев магазинов, явно недовольных последним, по их мнению довольно бестактным, предупреждением.
Кабинет опустел. Резко зазвонил телефон. Вызывал Дрезден. Там уже образовалось самоуправление земли Саксония. Оттуда предлагали немедленно сообщить, какова месячная потребность города в продовольствии.
Михаэлис обещал завтра же представить точные цифры и положил трубку. Звонок из Дрездена его очень воодушевил. Сразу исчезло ощущение обособленности. Значит, в столицах провинций и земель уже образованы управления из самих немцев и теперь есть кому подумать и о Дорнау. Жизнь понемногу налаживается!
В тот же день Михаэлис вызвал к себе начальника народной полиции Дорнау.
В кабинет бургомистра вошёл человек в мешковато сидящем на нём мундире. Глядя на него, сразу можно было заметить, что он ещё не освоился со своим новым положением.
— А у меня для вас интересная новость, — сказал начальник полиции, поздоровавшись с бургомистром, — Тут в приёмной сидит один рабочий, по фамилии Грин-гель, Так вот, представьте себе, он видел человека, который посадил вас в концлагерь.
Михаэлис заинтересовался:
— Я Грингеля прекрасно знаю. Он тоже на «Мерседесе» работал.
— Совершенно верно. Разрешите его позвать?
— Конечно.
Бертольд Грингель вошёл. Это был коренастый пожилой человек, с большим, чисто выбритым лицом и гладко зачёсанными редкими белёсыми волосами.
Умные глаза смотрели из-под седых сросшихся бровей заинтересованно и в то же время насторожённо.
— Здравствуйте, приятель, — сказал бургомистр, крепко пожимая руку Грингелю. — Как дела на «Мерседесе»?
— Завод стоит, — глухим басом ответил Бертольд.
— Почему?
— Этою я не знаю.
— Может быть, нет материалов или рабочих не хватает?
— Всё есть. Просто Бастерт не хочет.
— Значит, директором по-прежнему Бастерт?
— Да.
— Думаю, что вы скоро начнёте работать, товарищ Грингель. А что вы хотели сообщить?
— Ничего особенного, кроме того, что я уже рассказал в полиции. На днях я встретил Зандера, штурмбанфюрера из гестапо.
Лекс Михаэлис насторожился. Ведь именно Курт Зандер, а не кто иной, допрашивал его шесть лет назад.
— Я видел, как он садился в машину на Дрезденер-штрассе, — продолжал Грингель. — Мне показалось, что вышел он из дома, в котором живёт актриса Гартман, но в этом я не уверен. Вот и всё, что я хотел сказать. Можно идти?
— Да. Очень рад был снова тебя увидеть, товарищ Грингель. До скорого свидания!
— Интересно, — сказал начальник полиции, — сбежал уже этот самый Зандер или скрывается в городе?
— Конечно, сбежал. Видно, проморгали его ваши молодцы. Кстати, как у вас идёт набор полицейских?
— Пока похвалиться нечем. Надо очень тщательно отбирать людей. Дело новое, незнакомое, да и не каждому его доверишь.
Когда они распрощались, бургомистр распорядился вызвать к себе директора завода «Мерседес» господина Бастерта.
Через час в кабинет уверенной походкой вошёл холёный, видимо хорошо знающий себе цену человек. Он был очень тщательно одет, и это несколько удивило Михаэлиса: сейчас такие люди старались прибедняться.
— Садитесь, господин Бастерт, — пригласил бургомистр, глядя прямо в глаза своему бывшему директору, который сделал вид, что не узнал мастера Михаэлиса.
Бастерт сел в кресло и закурил американскую сигарету.
— Я хочу спросить у вас: когда будет пущен авторемонтный завод «Мерседес»? — обратился Михаэлис к директору завода.
— Этого никто не знает. Нет рабочих, нет материалов, нет приказа главной дирекции фирмы.
Они несколько минут смотрели друг другу в глаза: Михаэлис — испытующе, Бастерт — спокойно, чуть-чуть пренебрежительно. Лекс понял, что разговор в этих стенах ни к чему не приведёт.
— Я попрошу вас пройти со мной в комендатуру.
— Вы собираетесь арестовать меня? — стараясь не выдать волнения, спросил Бастерт.
— Нет, я приглашаю вас туда для деловой беседы.
Бастерт не шелохнулся. Только его равнодушное лицо едва заметно побледнело. Михаэлис встал из-за стола.
— Прошу дать мне неделю сроку, — медленно начал Бастерт. — Я понимаю, какое значение имеет наш завод, и постараюсь его пустить, хотя, конечно, далеко не на полную мощность. Мне кажется, что прежде надо составить список всего, в чём мы испытываем потребность, а тогда уже беспокоить комендатуру.
Лекс бросил на него иронический взгляд и снова наклонился над блокнотом.
— Хорошо! — ответил он. — Но имейте в виду, что через неделю завод должен снова работать, В будущую пятницу в ото же время я жду вас к себе с докладом.
Бастерт вышел.
После того как двери за ним закрылись, Михаэлиса стали одолевать сомнения. Правильно ли он поступил, предоставив директору отсрочку? Может быть, всё-таки следовало пригласить Бастерта к коменданту? Пожалуй, о положении на заводе лучше всего посоветоваться с Соколовым.
Придя к этому решению, Михаэлис встал из-за стола, взял свой блокнот и надел шляпу.
В отсутствие бургомистра посетителей обычно принимал заведующий отделом культуры Зигфрид Горн. Перед тем как выйти из кабинета, Михаэлис позвонил ему и сказал, что через час вернётся.
В прошлом дирижёр провинциального оркестра, маленький, необыкновенно подвижной, Зигфрид Горн казался бургомистру добросовестным работником. Он охотно и часто делал доклады и произносил речи. Благодаря ему уже открылись городские кинотеатры. Одним словом, Зигфрид Горн сразу развил бурную деятельность.
