Агния Барто - Найти человека
После встречи два брата так и подписались под письмом:
«С приветом братья Николаи Ивановичи Колесниковы».
Некоторые считают нас волшебниками, переоценивают наши возможности. Один наивный товарищ просит обязательно найти его отца к Первому мая. И уж никак не позднее двадцать шестого, потому что это день его рождения.
Если бы все было так просто, так возможно…
Боюсь, что «Маяк» будет затоплен письмами. Они идут беспрерывно. По многим из них можно себе представить тех, кто их писал. Одни подробно, другие скупо рассказывают о своих переживаниях. Одни говорят громко, другие вполголоса. Иногда слышится не только живая интонация человека, но как бы слышен его вздох и даже виден жест. О горе и радости люди находят собственные слова, пускай и не всегда отвечающие всем правилам синтаксиса и грамматики.
«Мы бросились друг к другу и минут семь, обнявшись, плакали криком». Сказано угловато, но зато как живо и по-своему.
Вспоминаю свою няню, Наталью Борисовну Родичеву. Она дожила до глубокой старости, но речь ее не утратила живости, своеобразия. Она, конечно, говорила мне «ты», но когда разговор заходил о вещах, с ее точки зрения, деловых, — она тут же переходила на «вы». И так несколько раз в одной и той же фразе: «Я тебя жду, жду, дожидаюсь, чтобы сказать — вам звонили, обязательно вам на собрание. Да ты сперва сядь, попей чайку, а потом вы и пойдете, а то останешься не пивши, не евши».
Работая над письмами, позволяю себе только сокращения и некоторую перестановку фраз. Остерегаюсь править стиль — вместе с шершавой фразой может исчезнуть живая интонация. Пересказывая содержание писем, больше всего опасаюсь «беллетристических» комментариев, чтобы не разбавить глубину человеческих переживаний мелкой чувствительностью.
Почерк разборчивый, аккуратный, буква к букве, сразу видно, что пишет учитель. После демобилизации он вернулся к довоенной профессии, но война не стала для него прошлым. Естественно, что его, как учителя, особенно тревожили судьбы детей, и вот сейчас, через столько лет, его обжигает страшное воспоминание:
«Я своими глазами видел под древним Смоленском два колодца, доверху наполненных трупами детишек. Мы — взрослые мужчины, солдаты армии, не скрывая слез, плакали, как женщины… Вот что принес на нашу землю солдат Гитлера. Можно ли это простить? Нет, никогда!»
Подписано письмо так:
«Учитель 49-й школы г. Ростов н/Д. Гвардии майор запаса»»
Чудно у меня получается! Когда пришла пора заняться собственными воспоминаниями, я занялась чужими.
ПЯТАЯ ИСТОРИЯ В ПИСЬМАХ
Из передачи «НАЙТИ ЧЕЛОВЕКА»
«… В руках у меня письмо из Белогорска, от Лидии Ивановны Топчей. Она подробно рассказывает о себе, о своей семье, о своей работе. О том, как не раз пыталась найти родных. Но все эти подробности не могут послужить нитью поисков, и потому не буду читать вам ее письмо. Ведь не в том дело, чтобы рассказать еще об одной трудной, запутанной судьбе. Наша цель — помочь разлученным людям найти друг друга. Потому из письма Л. И. Топчей я выбрала только то немногое, что может помочь розыску.
Вот единственный факт! Жила Лидия Топчая в Керчи, об этом узнала из документа, который был ей дан при выпуске из детского дома. Все остальное — отрывочные воспоминания детства. Но, может быть, они снова нас поведут по верному пути? Лидия Топчая помнит, что были у нее, кажется, две сестры, что ее мать была доярка. Помнится Лидии Ивановне, что, когда она была девочкой, пасла где-то на лужайке у дороги бабушкину козу. Имен не помнит никаких. Свою фамилию считает настоящей и по этой фамилии пыталась искать родных, но никого не нашла.
Обратите внимание, товарищи, в письме есть противоречие: в документе сказано: «Жила в Керчи». Но тогда почему все ее детские воспоминания связаны с деревней? Может быть, родилась в Керчи? Я склоняюсь к тому, что ее детство прошло все-таки в деревне. В этом убеждают и такие ее слова: «Один раз, уже взрослая, я поехала с подружкой в деревню, и мы зашли с ней на ферму к ее сестре, и мне показалось, что я это все когда-то видела в детстве, хотя здесь никогда не была».
Правда, подобное ощущение знакомо многим. Идешь, например, по чужому городу, а тебе почему-то кажется, что ты здесь когда-то был.
Итак какими данными мы располагаем? Лидия Ивановна Топчая, по документам, жила в Керчи. По воспоминаниям — жила в деревне, пасла на лужайке у дороги бабушкину козу. Была у Лидии мать-доярка и, кажется, две сестры. Вот и все».
Из письма В. П. Топчиего
«Тринадцатого февраля было передано о том, что Лидия Ивановна Топчая разыскивает своих сестер. У меня был брат Иван Никитович Топчий, который погиб на фронте. У него было две дочери-близнецы и младшая дочь Лидия, которая была потеряна. Мать и две сестры Лидии в данный момент проживают в г. Керчи. А я от души был бы рад, если бы эта девочка оказалась моей родной племянницей…»
В Радиокомитет из газеты «Керченский рабочий» 18 февраля
«Тринадцатого февраля в 19 часов 30 минут Агния Барто вела очередную передачу о розыске родных и близких, при различных обстоятельствах потерявших друг друга. Было сказано, что Лидия Ивановна Топчая разыскивает своих родных… Мать, не видевшая дочь двадцать лет, очень волнуется, ей не терпится поскорее узнать адрес и поехать к дочери. Вот она и обратилась за содействием в редакцию нашей газеты, а мы в свою очередь обращаемся к вам…»
18 февраля
Из письма матери
Керчь
«.. Все данные, которые Лидия Топчая сообщала о себе в письме: то, что она в действительности пасла коз у бабушки над дорогой, то, что ее мать была дояркой, и то, что у нее есть две сестры, совпадают с данными моей дочери 1940 г. рождения, которая потерялась..»
Письмо-телеграмма.
«Мамой встретились. Сердечно благодарю за то, что помогли разыскать и встретиться моей мамой…
Лидия Топчая»
Иногда события, жизненные обстоятельства складываются так, что люди годами ищут друг друга — и все тщетно, а потом выясняется, что все годы они жили либо поблизости, либо даже встречались. Так, сестры Алла и Бэла всю жизнь стремились встретиться, а жили рядом, в сорока минутах езды на электричке, одна в Днепропетровске, другая в Днепродзержинске.
Инна Кузнецова долгие годы искала свою младшую сестру Розу. Обе они одно время жили в Иванове; Инна часто бывала в столовой на фабрике-кухне, встречала там девочек-учениц в белых халатиках и накрахмаленных шапочках. Но ей и в голову не приходило, что одна из учениц и есть ее Роза.
Вот так же и Лидия Ивановна Топчая (настоящая ее фамилия Топчий) жила недалеко от матери, в той же Крымской области. Однажды Лидия Ивановна даже приезжала в Керчь и, сама того не ведая, проходила мимо дома своей матери, которую так жаждала увидеть. Кто знает, может быть, именно в ту самую минуту мать вышла из дверей дома и они прошли мимо друг друга.
«Мамой встретились»… А ведь пути их чуть было не разошлись!..
ИЗ ДНЕВНИКА ПОИСКОВ
Несколько лет назад, в Австрии, одна престарелая дама задала мне такой вопрос:
— Верно ли, что в вашей стране дело идет к отмиранию семейных устоев?
Сейчас вместо ответа я могла бы выложить перед ней груды писем с именами и фамилиями. Они свидетельствуют, что семья не только не отмирает, а как раз наоборот, — даже там, где она была разрушена войной, родители, дети, братья, сестры стремятся вновь собрать ее. Родственные чувства так живы, так сильны! Люди ищут не только близких, но и дальних, самых дальних родных. И если бы я взялась объявлять розыск всех тетей, дядей и внучатых племянников, то я бы окончательно утонула в бурном потоке родственных чувств.
Получила открытку от десятилетнего школьника Бори Ткаченко. «…Вы говорили в передаче, что одну женщину мучает совесть… Что это означает? Не можете ли дать точное определение?»
Стала я искать «точное определение». Нравственные страдания? — не слишком понятно для мальчика. Пушкинский «когтистый зверь, скребущий сердце» в данном случае тоже не подходит. Написала то, что мне. показалось более понятным для современного советского мальчика: муки совести — это самокритика.
НА ПЕЧАЛЬНОЙ ВОЛНЕВесны еще нет, но солнце светит вовсю. Тени на снегу стали четкими и синими, отражают синеву неба. Начало марта. Всегда было так: Восьмое марта — это первые цикламены за стеклами цветочного магазина, это желтые ветки мимозы, привезенные с Кавказа для женщин. Мамин праздник — день, когда даже мальчишке не стыдно приласкаться к матери.
Но в нынешнем году праздник для меня окрашен печалью. Обступили меня горестные письма:
«…Мама сидела на полу убитая. Дом горел».
«.. Мама была тяжело ранена и умерла. Могилу ей мы выкопали в сарае».
«…Мать лежала возле крыльца, с разбитой головой… примерзла к земле, откололи вокруг нее лед, завернули в белую материю, за домом выкопали яму, без гроба закопали».
