Владимир Рублев - На окраине города
Обзор книги Владимир Рублев - На окраине города
На окраине города
1
Первым, кого встретил Виктор, входя с комендантом в одну из комнат женского общежития, была высокая полная девушка. Она густо покраснела, когда комендант Илья Антонович, кряжистый пожилой мужчина с хитроватыми темными глазами, весело воскликнул:
— А-а, да вот и наш девчачий комсорг, — и пояснил Виктору: — У нас в обоих общежитиях свои комсомольские группы. В комитете комсомола секретарем был прежний воспитатель, уволили его — и без руководителя комсомолия наша осталась. Сейчас Леня Жучков временно за него, а толку-то? Ну, ладно, давайте знакомьтесь. Это новый воспитатель. Ну, теперь, Надюша, не будешь жаловаться, что некому на лекции девчат собирать.
Надя быстро поправила одеяло на кровати и, пожав протянутую руку Виктора, тихо ответила:
— А я не жалуюсь.
— Ну, ну, рассказывай. Вы понимаете, — повернулся он к Виктору, — как на лекцию — нет никого, едва гармошка заиграет под окном — все на улице. Мы ж здесь на окраине города живем, поселковых ребят вечерами — уйма. А тут еще солдаты пронюхали, что девчачье общежитие — и все сюда.
— Хватит вам, Илья Антонович. Человеку о деле надо рассказывать, а не об этом.
Илья Антонович подступил к Наде:
— А это разве не дело? Не дело, да? Так у нас же в половине общежития семейные живут, а вы им вечерами спать не даете, это как? Они ж-то коменданту жалуются! — И обернулся к Лобунько:
— Вот с этого вам, товарищ воспитатель, и надо начинать — с танцулек.
Виктор промолчал.
— А вы разве на строительстве не работаете? — спросил он Надю.
— Почему же? Работаю, — ответила та и добавила: — Мама приезжала из деревни, я отпросилась ее проводить.
Когда новый воспитатель и комендант, осмотрев комнаты девушек, радовавшие образцовым порядком, вошли в квартиру Ильи Антоновича, Лобунько поразило убранство ее. «Видно, крепко живет», — подумал он, присаживаясь на гладкий черный стул, с которого хозяин быстро смахнул полотенцем воображаемую пыль.
— Ну вот, осмотрели наши владения, — доверительно заговорил Илья Антонович, осторожно садясь на краешек дивана напротив Лобунько, — теперь вдвоем будем наводить порядочек-то, все же полегче мне будет. Молодежь у нас такая — что захочет, то и делает. Вот, к примеру… вы уж извините, я сразу с вами на откровенность, не возражаете?
— Нет, зачем же возражать, — пожал плечами Виктор.
— Ну так вот, к примеру… извините, как ваше имя-отчество?
— Виктор Тарасович Лобунько.
— Лобунько?! — медленно поднялся Илья Антонович. — Тарасович?!
Мелкая испарина выступила на жирном лбу коменданта.
— Да, Виктор Тарасович. А что? — насторожился Виктор.
— Н-ничего, — повел головой Илья Антонович. — Н-ничего, — повторил он, но его темные глаза словно буравили Виктора. — Вы извините — сказал он наконец. — Мы с вами после поговорим. Сейчас мне… на стройку надо.
Виктор встал.
— Что ж, хорошо. Если вы заняты, не возражаю.
2
Весть о том, что в общежитиях появился новый воспитатель, быстро разнеслась по строительству. И неудивительно, что группа ребят-жильцов общежития, сидящих на солнышке у крыльца, встала, едва Лобунько поравнялся с ними.
— Здравствуйте, ребята! Мне бы коменданта.
— Сейчас! — Самый маленький из ребят юркнул в дверь, и буквально через минуту перед Виктором вырос высоченный, чуть ли не двухметрового роста парень лет двадцати пяти. Взглянув на него, Виктор едва смог подавить невольную улыбку: таких огненно-рыжих людей он еще никогда не встречал. Тот спокойно шагнул к Виктору и подал руку, изучающе всматриваясь в его лицо:
— Груздев. А зовут — Николай.
…В комнатах мужского общежития царил беспорядок. Груздев, поймав юркого паренька, сердито рявкнул на весь коридор:
— Скажи ребятам, чтобы через пару минут навели в комнатах порядок. Да Шурку с Лидкой пришли ко мне.
И уже виновато посмотрел на Виктора:
— Инвентаризацией я занялся, работы по горло, присмотреть и некому. А народ такой, что только и смотрит, как бы отвернуться от работы да — в сторону.
Без стука в комнату вошла женщина средних лет с резким некрасивым лицом.
— Что тебе? — остановилась она у порога, вызывающе глядя на Николая.
— Ты, Шурка, долго будешь лодыря гонять? Я из тебя пыль вытряхну. Опять к соседям ходила?
— Не кричи, я только на минутку.
— Ну вот что, — поднялся во весь свой рост Николай. — Если замечу еще тебя там — получай ко всем чертям расчет! Не надо мне таких.
Женщина, презрительно фыркнув, вышла.
— Видишь, всегда вот так с ними воюю, — Николай нервно прошелся по комнате.
— И всегда обещаешь выгнать с работы? — усмехнулся Виктор, также машинально переходя на «ты».
— А что, если доведут до точки.
— Какая же в этом цель? Хороший начальник все объяснит подчиненным без крика, но все поймут — надо сделать.
— А это, пожалуй, верно. У нас Василь Лукьянович, начальник строительства, всегда говорит тихо, а попоробуй-ка не выполни его приказа! — Николай, рассказывая про начальника строительства Дудку, преобразился: крупное веснушчатое лицо его стало мягче. «Уважает он начальника, — решил Виктор. — М-да… Слабоват Груздев как комендант, помогать придется. В женском общежитии порядок лучше. Комендант, видно, там покрепче».
Долго говорить не пришлось, но все же Виктор узнал кое-что из биографии Груздева. Демобилизовавшись из армии, Николай пошел работать на стройку, но вскоре открылась старая рана и врачи запретили ему физический труд. Предлагали десятки спокойных работ, но порвать со стройкой, с коллективом Николай не хотел. И согласился быть комендантом, но работал с небольшой охотой.
— Вечная ругань с ребятами, а как сделать, чтобы этой ругани не было — никто не подскажет. А ребятам что? Чуть вечер — бегут или в институт на танцы, или в поселок, или к девчатам в общежитие, будто комендант за них окурки должен прибирать. Да вот, слышите?
В коридоре послышался топот.
— Это они идут переодеваться с работы. Потом через час-полтора, когда поужинают, снова уйдут и нигде ничего не подберут.
Дверь с шумом распахнулась. С громким хохотом ворвались два высоких парня.
— Николай, открывай каптерку!
Прежде, чем Николай что-либо сказал, Виктор поднялся со стула:
— Подойдите-ка, ребята, поближе.
Вот она, первая встреча! Как ни хотелось Виктору отодвинуть ее, он не сдержался.
Ребята подошли, и не как-нибудь робко, а свободно, непринужденно. Пройдя к столу, они начали перебирать свежую почту, словно только за этим и вошли; но, вероятно, они уже поняли: незнакомец и есть новый воспитатель. Это выдал мгновенный огонек любопытства в глазах вот у этого, что поменьше ростом, беловолосого и широкоплечего паренька в матросской тельняшке.
— Присаживайтесь, — дружелюбно предложил Виктор.
— Ничего, мы постоим, — небрежно ответил паренек в тельняшке и тут же обратился к Груздеву: — Мне, Николай, письма нет?
— С вами не я говорю, а воспитатель, — строго заметил Николай, и как признателен был в этот момент ему Виктор! Вступись комендант в разговор — дело бы осложнилось. А в комнату между тем входили все новые ребята. Они недовольно обращались к Николаю:
— Каптерку скоро откроешь?
— Открой каптерку, пусть одеваются, — спохватился Виктор, заметив вопросительный взгляд Груздева. — А с вами я немного поговорю.
Это относилось к тем двоим, что рассматривали свежую почту.
— О чем? — посмотрел в упор на Лобунько независимым взглядом паренек в тельняшке.
— Обо всем понемногу. О том, например, как вас зовут.
Комната опустела. В коридоре слышались громкие выкрики, кто-то пробовал петь, откуда-то глухо и назойливо зазвучала однообразная мелодия гармошки.
— Нам надо спешить, — заторопился белобрысый, недовольно повернувшись к столу: — Если нужны фамилии, то пожалуйста: моя — Киселев, а его — Чередник.
— Так это вы и есть Киселев? — искренне изумился Виктор. В управлении строительства ему уже рассказали, что Киселев по натуре бунтовщик и любитель всяких беспорядков. На стройке он — в числе отстающих. Виктор тогда же в управлении мысленно составил себе образ этого «бунтовщика»: резкий абрис губ, жгучие, насмешливые глаза, презрительная улыбка. В действительности же он внешне ничем не отличался, разве только вздернутый нос свидетельствовал, что его хозяин дерзкого нрава.
— Да, я Киселев. Вам, что, уже нафискалили про меня? — Во взгляде чувствовалась настороженная неприязнь и даже вызов.
— Да, кое-что рассказали.
Виктор лишь мгновенье решал, принимать ли вызов, но что-то подсказало ему, что это бесполезно, ведь он еще совсем не знал Киселева.
