Эльмира Битаева - Шанс (сборник)
«Четыре дня осталось» – рассеянно подумала я.
– Ты что делаешь? – прикрикнула мама с кухни. – Спустись, закрой дверь! Мне выходить.
– Иду…
– Быстрее!!
Я спустилась, медленно водя ладонью по деревянным периллам. Неужели, в моей новой жизни не будет этих перилл? Этих ступеней, этих стен…
– Принеси браслет из зала. В вазе.
Браслета в вазе не оказалось.
– Как нет?! Позавчера утром, я его сняла и оставила там. Посмотри хорошенько!
– Ты точно не уронила где-нибудь?
– Точно! Я видела браслет в вазе, когда обедала позавчера…
– она замолчала и с несломленной уверенностью взвыла: – Привела! Дура, привела вора домой!
Это было выше моих сил.
– Ренат не вор! Он не взял!
– А где? Где, скажи?
– Откуда я знаю. Может, упал куда-нибудь…
– Куда? Оёй, старинное золото, ручная работа… Он в городе? Заявление напишу.
– Мама! Какое заявление, не брал он! Не станет, ради одного браслета…
Мама возмущенно потрясла руками:
– Дура, очнись! Это для тебя – один браслет, а для таких, как он – способ существования на ближайшие пару лет! Думаешь, ты нужна ему? Да? Посмотри, он только раз зашел в дом, а дальше что будет?
Мама ушла. Я осталась стоять на том же самом месте.
Браслета не было.
Я позвонила парню. Он долго не брал.
– Да, любимая?
– Какая я тебе любимая?! Как ты мог так поступить?
– Что ты говоришь?
– Я доверилась тебе, я никому так не доверяла. А ты… я… верни, мама не оставит тебя в покое.
– Что вернуть?!
– Врун! Прощай, Ренат. Надеюсь, эти деньги принесут тебе счастье.
* * *Новая жизнь началась раньше назначенных трех часов. Она началась с первого, самого горького предательства.
Я разобрала вещи и легла на качели во дворе. Отпущенная собака, стянула одеяло и запрыгнула рядом, прижавшись к моим ногам. Мне вдруг стало страшно от мысли, что лишь по собаке я бы скучала сильнее и искренне…
«Никакой любви, – обещала я себе. – Никаких чувств. Вот и хорошо, что все вовремя закончилось… ошибки учат… в следующий раз, буду умнее… а сейчас… переживу и не вспомню…»
Переживалось долго. А забывалось еще дольше… Я привыкала к мысли, что больше не получу его смс-ок, не услышу голоса в телефоне, не увижу знакомый силуэт в окне. Больше не будет просвета и ожидания, после скучного и серого дня. Больше не будет того маленького, щемящего восторга. Не будет Рената…
День прошел в безмолвной грусти.
* * *Ахмед Магомедович часто задерживался на работе допоздна, так как ближе к отпуску работы набиралось предостаточно. Мужчина как раз садился в машину, когда к нему подбежал молодой парень. Увы, он его узнал.
– Иди, гуляй отсюда.
– Послушайте! – Ренат встал на дорогу. – Дайте мне сказать.
– Иди, a-то перееду!
Парень уперся руками в капот.
– Выслушайте, и я навсегда исчезну из вашей жизни!
Шум мотора стих. Предложение показалось слишком заманчивым, чтобы просто от него отказываться.
– Говори.
Ренат, как призрак, стоял в свете фар.
– Разрешите Зюме поехать на конкурс.
– Чего?! Давай, иди!
– Разве вы не видите, что можете осуществить ее мечту?
Мужчина закрыл дверь и сквозь спущенное стекло, бросил:
– Мечты забываются.
Машина тронулась, и парня отбросило в сторону.
– И ваша мечта забылась?!
Краем глаза, Ахмед, уловил, каким красивым было небо в этот вечер.
* * *К нам в гости пришел Мурад. Он ездил в Турцию и привез большую коробку сладостей с орехам и корицей.
С его приходом дома началась настоящая идиллия. Мама не ворчала, а наоборот, весело болтала с нами, разливала чай. Мурад рассказывал про голубую мечеть.
– А как живут девушки в Турции? – спрашивала я. – Им разрешается выходить?
– Конечно, ходят куда хотят.
– И учиться им разрешается?
– Да, вполне.
– Везет турецким девушкам…
Мама вздохнула, покачала головой.
– Учись, гуляй – кто тебе запрещает?
– Никто. Совсем никто.
Она сердито сощурилась:
– Сходи в спальню, принеси семейный альбом. Покажем наши фотографии…
«Вот бы исчезнуть, – представляла я, выходя. – Чтоб навсегда»
Альбомы стопкой лежали на полке. Пока я думала, какой из них взять, на глаза попалась мамина шкатулка. Я недоуменно высыпала золото на кровать и змейкой вытянула старинный тонкий браслет.
– Мама! – Ворвавшись на кухню, я бросила браслет на стол. – Что это значит?!
Она растерянно посмотрела на украшение.
– Ой, ты нашла? Где он был?
Теперь я поняла, почему мама не спешила писать заявление.
– А может, он и не терялся?!
* * *Ренат не отвечал. В слезах я набирала его номер снова и снова– ничего кроме длинных гудков.
«Он уехал, – догадывалась я. – Все кончено. Ничего не вернуть…»
В один миг я потеряла себя.
Но вдруг на горизонте взошла радуга. Случилось чудо.
* * *Папа негромко постучал в дверь.
– Ты спишь?
Я хотела промолчать, но спокойный голос отца насторожил меня.
– Нет.
Он зашел, тихо закрыл за собой.
– Когда конкурс?
– Какой конкурс?
– Твой, в Москве.
Я стремительно села.
– Второго июня, через три дня.
– Ты хочешь поехать?
Я раскрыла глаза до предела.
– Да, очень.
Папа достал из кармана телефон и кому-то позвонил.
– Нужны два купе в новом поезде, – распорядился он. – Завтра? Да, в пять устроит. Нет, едет моя дочь и ее подруги.
И вот он отпускает мобильный, встает и уходит.
Я догнала папу на лестнице.
– Это правда?! Я могу поехать?!
– Можешь, езжай.
– Как?! Ты отпускаешь меня в Москву? Одну?! Это же опасно!
– Ты же не одна едешь.
– И все равно, – я задыхалась от переполняющих меня эмоций. – Мне надо… я… собрать… мы… девочки…
Он резко остановился.
– Зюма, ты уже взрослая. Собери платья, возьми подружек, погуляй по Москве и возвращайся.
Отец улыбнулся. Не помню, когда в последний раз, я видела его улыбку. В детстве, что ли?.. Он стал другим, я не узнавала это доброе и простое лицо.
– Спасибо. Я никогда не забуду…
– У всех нормальных людей – дурь в голове, – сказал он как-то задумчиво, спускаясь по лестнице. – А у моей дочери там кружева…
* * *Той же ночью, я обзвонила девчонок. До утра мы болтали по телефону, а с рассветом – собрались в ателье. Пришла даже Кама, которой, в принципе, разрешения никто не давал.
– Ничего, – успокаивала ее Патя. – Я попрошу маму уговорить твоих родителей.
– И я свою попрошу, – пообещала Эля. – Они согласятся.
Подошли визажист и модели. Мы в последний раз прорепетировали дефиле.
– Что не успели – закончим в поезде. Ехать целых два дня.
– Я так счастлива! – взвизгнула Патя. – Еще вчера думала, что всё – напрасно потраченное время. А сегодня…
В помещение зашел знакомый, загорелый парень, в тех же самых потертых джинсах.
– О, Эля, ты посмотри, кто к тебе пришел!
Девушка любопытно выглянула из-за манекена и смущенно покраснела под наш дружный, громкий смех.
* * *В четыре мы были на вокзале. Нас провожал Артур и родители Камы, которых, все же, удалось задобрить. В этом же вагоне ехал Патин дядя, обещавший проследить за нами в Москве и посадить на обратный поезд.
– Все будет круто, мамуль, – уверяла Камилла, – мы увидим метро!
– Ведите себя скромно, не привлекайте лишнего внимания, – наставлял нас Артур. – А если что, у Зюмы в сумке есть баллончик.
– Надеюсь, до такого не дойдет, – испугалась мама Камы.
– Конечно, – в один голос протянули мы.
Телефон в моей руке пинкнул. Пришло смс от неизвестного номера:
«Повернись»
Я обернулась и застыла. Ренат стоял в конце платформы.
– Мне надо отойти на минутку…
Земля уходила из-под моих ног. Огромный путь, длящийся целую вечность, я шла к нему в суете толпящихся вокруг людей. И вот я остановилась напротив. Парень улыбнулся, но лишь губами. Глаза его оставались серьезными.
– Ты пришел попрощаться? – сказала я не своим, холодным и чужим голосом.
– Да.
– Когда уезжаешь?
– Завтра утром.
Сердце мое забилось быстрее.
– А обратно когда?
– Не знаю, Зюма… Приеду ли я обратно.
Я внимательно посмотрела в его лицо. Мне хотелось разглядеть каждый блеск, каждую тень, на его коже. Все что я могла увезти и оставить, все, что я могла запомнить.
– Если бы я тогда вышла…
– Не надо, – прервал Ренат. – Если бы ты вышла тогда, то судьба твоя стала другой. И моя. Аллах знает, как лучше. Не веришь мне – поверь ему.
Я посмотрела на небо: солнце блестело, никаких туч, никакого дождя.
– У меня есть кое-что для тебя, – я раскрыла сумку и достала небольшую вышитую картинку. – Это портрет самого дорого мне человека – моей бабушки. Здесь она примерно моего возраста. После ее смерти, я нашла старую школьную фотографию и сделала по ней схему. Я хотела, повесить на стену, но не смогла… Даже самые приятные воспоминания порой убивают.
Парень взял картинку из моих рук и погладил ровные, вышитые золотом волосы, коснулся светлого лица.
