Станис Фаб - Приключения в дебрях Золотой тайги
По рассказам попутчика, Большая вела к Ангаре, вот туда-то Григорий и решил отправиться в первую очередь. Только он сошел с деревянного тротуара перед гостиничным крыльцом, как чуть было не угодил под колеса автомобиля, вылетевшего из-за поворота. Шофер, выкрикивая проклятья, выжимал тормоза, а Григорий, вместо того чтобы отскочить от надвигающего железного монстра, стоял как вкопанный.
Авто остановилось буквально в сантиметре от нашего героя. Из машины выскочил верзила в автомобильном шлеме, длинных перчатках, кожаной куртке и коричневых галифе.
Он на ходу снял защитные очки, скрывавшие половину лица, и гневно наступал на Григория, шевеля от возмущения большими черными усами.
– Черт побери! Черт побери, говорю я вам! Я чуть было не угробил свое авто! Григорий все еще не мог прийти в себя, а агрессивно настроенный усач, казалось, готов пустить в ход кулаки.
– Эй, вы! Я к вам обращаюсь, а не к гостиничным воротам! Вам что, места не хватает в городе, что вы переходите улицу прямо под колесами моего автомобиля! Григорий уже приходил в себя, и только бледность и легкая дрожь в руках выдавали его испуг.
– Простите, простите, – пробормотал Григорий. – Я не думал, что…
– Он не думал! Конечно, он не думал! О чем тут думать!? А-а, догадываюсь: уж не о том, конечно, что Иркутск город большой и кроме кляч в повозках здесь встречаются и автомобили.
Ответить Григорию было нечего, и он только развел руками.
Между тем владелец автомобиля сменил гнев на милость.
– Разрешите представиться, Вадим Петрович Яковлев, владелец иркутского автогаража. Перевозки и переезды за считанные минуты.
– Григорий. Торговый дом Трапани.
– Как же, как же, слыхал. Морские и речные перевозки крупногабаритных грузов, – похлопал по капоту Яковлев. —
Вот этот автомобиль доставлен вашей компаний точно в срок. Благодарствую. Ну, раз уж состоялось наше неожиданное знакомство, предлагаю закрепить его ужином. Приглашаю в ресторан. Тем более что есть повод!
Вадим Петрович поднял руку с вытянутым к небу указательным пальцем:
– Повод самый настоящий! Сегодня курьерским из столицы прибывают мой любимый и золотой друг Фрэнк Черчилль и Элен! Элен! Спустя столько лет мы снова встретимся. Мы хотим отметить эту встречу, присоединяйтесь. Это прямо здесь, в ресторане «Гранд-Отеля». Согласны?
Григорий неуверенно пожал плечами.
– А это удобно? Вы давно не виделись с друзьями, вам есть о чем поговорить, что вспомнить. Я прошу прощения за инцидент, что доставил вам столько неприятных минут…
– Да бросьте вы! Что за сантименты. Вы, кстати, в Иркутск по каким делам – торговым, политическим, образовательным? Нынче в городе много приезжих, ведь строят железную дорогу вокруг Байкала…
Сидоров в двух словах обрисовал цель визита.
– Вот и отлично. Вот и удивительно хорошо. Поговорим и об этом. Я приглашу на ужин еще одного старого знакомого – господина Мульке. Это наша местная знаменитость. Его оптический магазин – достопримечательность города. Здесь приобретаются не только линзы и оправы, но и последние образцы оптических приборов. Недавно он привез телескоп и теперь выставляет его на улице, чтобы горожане могли посмотреть на звезды. И представьте себе, желающих – хоть отбавляй! А по проезжей части все же не ходите, будьте осторожнее. Неровен час, станете добычей кошевников.
Сидоров удивленно посмотрел на автомобилиста.
– Кошевников?
– Ах да, совсем забыл, вы же неместный. Кошевники – это лихие иркутские разбойнички, которые охотятся на зазевавшихся пешеходов с помощью колясок и саней. Намедни мой знакомый обер-кондуктор Сибирской железной дороги Башняк возвращался домой после спектакля в городском театре. Живет он на 2-й Иерусалимской улице. И шел Башняк, представьте себе, не по тротуару, а по дороге. Такой же нарушитель правильного движения, как и вы, милостивый государь. Услышал, что сзади скачет лошадь, обернулся посмотреть и пропустить наездника, как в то же мгновение был сшиблен коляской, из которой выскочило несколько молодцов. И не успел мой приятель пикнуть, как они запихали ему кляп в рот. Двое держали перепуганного обер-кондуктора, а третий вытащил из его пиджака кошелек с пятнадцатью рублями и серебряные часы. Затем вскочили в кошевку – и были таковы. Кошевники – мерзкие воришки. Итак, до вечера. И никаких отказов! Назовем наш вечер встречей старых друзей и новых гостей.
Прощаясь, Яковлев крепко обнял Сидорова, словно они были давно знакомы. Молодой человек пришел в полную растерянность.
«Вот это люди!» – подумал Григорий, не успев оценить, нравится ему такое положение дел или нет. Все произошло, как в калейдоскопе: дорожное происшествие, крики-вопли, конфликт, чуть было не переросший в потасовку, и тут же знакомство, рукопожатия, приглашение на ужин и в итоге объятия. Да, сибиряки народ особый.
«Наверное, это нормально. Наверное, здесь так принято», – успокаивал себе Григорий.
И все же странное знакомство, навязанное ему случаем, было приятно. Он невольно вспомнил историю жизненных случайностей Любаши Подгорбунской. Вспомнил, что и сам оказался здесь по воле случая. Вывод созрел сам собой: случайности ему до сих пор не мешали, а, наоборот, даже помогали.
Поразмыслив, Сидоров решил пойти на дружескую вечеринку, тем более что первые минуты неловкости пройдут, а дальнейшее общение сулит массу интересного. А не понравится, так побудет часок для приличия и удалится. И потом, знакомства для торгового агента лишними не бывают. Приняв решение, Григорий с легким сердцем отправился знакомиться с городом.
Он прошел мимо кирхи, мимо великолепного здания драматического театра, краеведческого музея и библиотеки Русского географического общества и оказался на набережной у памятника императору Александру III. К полудню туман с Ангары словно уплыл вниз по течению. Григорий застал лишь его расплывшийся хвост у левого берега. В остатках тумана раздавались резвые трели железнодорожного хозяйства, оттуда же, видимо, несло паровозным дымом, который ветром, а может быть и туманом, забрасывало на правый берег.
По мере того как туман уплывал, очищалось и пространство. Сияла река. Великолепная чугунная ограда обрамляла памятник. Особая гармония была присуща обыкновенным столбам-фонарям и даже полицейской будке. Все, до чего дотрагивался щедрый солнечный луч, оживало, казалось свежим и блестящим.
Установленная лицом на восток статуя царя возвышалась на солидном постаменте. В форме казачьего войска памятник монарху поставили в знак уважения и признательности за Транссибирскую магистраль, проект которой он подписал, начал воплощать и тем самым окончательно утвердил деятельное присутствие Российской империи на Дальнем Востоке.
Григорий впервые видел памятник царю. Он долго бродил вокруг него, наслаждаясь утренним спокойствием разбитого здесь сада.
Он наблюдал смену караула у резиденции генерал-губернатора, расположенной неподалеку. По едва заметной тропинке спустился к самой воде и, как мальчишка, кидал в воду плоскую гальку, высчитывая количество подскоков. Под ярким утренним светом можно было рассмотреть каждый камешек на дне реки. Ангара была необычайной голубизны, без малейшей морщинки волн. Неторопливо и даже как-то лениво неслась она за сотни километров – к Енисею.
Григорий еще долго бродил по Иркутску, любуясь его красотами, и в один момент почувствовал, что наступило облегчение от дум, от дорожной усталости, от всего-всего. Такое бывает после короткого ливня в знойный день, когда воздух напоен озоном и запахом зелени. На душе стало покойно и светло.
Он брел по набережной в сторону понтонного моста, который соединял оба берега. Вверх по Ангаре шли суда с прямоугольными бортами, похожие на большие утюги из дерева, груженные с верхом; вниз по течению «прочапали», молотя колесами, паровые корабли. На берегу он заметил целую вереницу деревянных складов, штабелей из леса. Река жила. Сидоров поймал себя на мысли, что все увиденное ему нравится, что он мог бы, сложись так обстоятельства, тоже работать на этой чудесной реке и жить в этом солнечном широком городе.
А вот и понтонный мост. По нему шли люди, сновали экипажи. Пройдя по Нижней Набережной, Григорий увидел купола трех храмов – Спасской церкви, Богоявленского и Казанского соборов. Молодой человек перекрестился и поклонился иркутским святыням.
Так гулял он еще довольно долго, предоставленный сам себе. Постоял перед шпилем польского костела, осмотрел здание промышленного училища, на Тихвинской площади потолкался среди многочисленных торговых лавок и по Амурской вновь вышел к «Гранд-Отелю». Приближалось назначенное время ужина. Григорий поднялся в номер, чтобы привести себя в порядок.
Только он раскрыл саквояж, намереваясь достать чистую сорочку, как в дверь постучали.
– Войдите!
![Василий Головачев - Земля чудес [сборник]](/uploads/posts/books/110993/110993.jpg)
