Milla Smith - Судьба амазонки
Бабочка, словно рождённый снегами вихрь, неслась над уснувшей на зиму землёй. Архелия снова наслаждалась свободой, тоска по утраченному ещё не вползла в её сердце.
В это время посыльный вбежал в дом Зигварда и осторожно растолкал спящего военачальника.
– Господин, простите, но там Элина и та девчонка, что у герцога с осени живёт… В общем, они из города уехали.
– Куда? Зачем вы выпустили?
– Мы отказывались, но Элина строго приказала открыть, с ней не поспоришь. Она говорила, что если мы подчиняемся ей в отсутствие герцога, то и сейчас обязаны.
– В отсутствие герцога я почти всегда с вами. Куда они поехали?
– По старой дороге.
– Вот беда. Мост подняли обратно?
– Да.
– Опускайте снова. Я к герцогу. Мигом!
Молодой стражник со всех ног бросился бежать к воротам. Ещё издали завидев своего напарника, он заорал:
– Отворяй! Сейчас сам герцог поскачет! Попали мы с тобой в передрягу!
Кованая решётка медленно поползла вверх, лебёдка нещадно скрипела в тишине ночи. Мост нехотя лёг на предназначенное ему место и замер в ожидании высокого гостя. Издалека послышался стук копыт. Несколько всадников с горящими факелами вынырнули из чрева крепости на бескрайние заснеженные просторы. Многочисленные подковы гулко прогрохотали по деревянному настилу моста, взорвав таинственный покой ночи.
Следы беглянок легко читались на припорошённой свежим снегом дороге. Клепп скакал впереди, по его лицу трудно было угадать, какая буря бушевала в его сердце. Сосредоточенный и хмурый, с профилем хищной птицы герцог и вправду напоминал летящего орла. Развевающийся за спиной чёрный плащ походил на расправленные крылья неведомого существа. Маленькой своевольной гостье могло сильно не поздоровиться. Верный Зигвард скакал рядом, оберегая своего кумира. Впереди показалась одинокая фигура. Навстречу им неторопливо ехала Элина. Глаза её победно сияли.
– Где она?
Клепп резко затормозил, конь приподнялся на дыбы.
– Она тебя обокрала и кинула.
– Ты лжёшь!
– А где твой меч, кошель, накидка?
– Она могла иметь всё, если бы захотела.
– Не захотела, как видишь. Кстати, она просила не догонять её.
– Езжай домой, после поговорим, – он резко оборвал разговор и направил коня по узкой цепочке следов, ведущей на холм.
Наверху они остановились. Луна слабо проглядывала сквозь облака, и её неясный свет придавал представшей картине почти мистическое сияние. Всадница на великолепной белой лошади была уже далеко. Архелия выигрывала во времени и скорости. Она позволила себе остановиться и оглянуться на огненную змею погони. Факелы в руках дружинников предстали издали, как длинная светящаяся лента, скользящая с пологого серебрящегося склона. Ей показалось, что она встретилась глазами с суровым, полным боли взглядом любимого.
– Прости, – одними губами прошептала гордая амазонка.
Мелкие снежинки облепили лицо и таяли на нём, образуя мерцающую росу. Среди небесных капель затерялась одинокая слеза. Воительница поворотила благородную Бабочку прочь от гостеприимного хозяина земель, и снова невесомый полёт заставил умолкнуть жалобные стоны растравленной души.
– Стой! Остановись, мы её не догоним, – Зигвард пытался догнать или хотя бы докричаться до неумолимо преследующего цель охотника-орла.
Клепп недовольно придержал взмыленного коня:
– Что?
– Под ней лошадь… Та, на которой она приехала в твой дом. Я узнал её, – немолодой воин старался перевести дух от бешеной скачки.
– Быстрее говори.
– Бабочка. Лошадь неповторимая по резвости. Она принадлежала Исаму. Тому воину, который должен был найти и устранить дочь барона. Он пропал давно.
– Может, потому что её нашёл? Раньше не мог вспомнить? Теперь неважно. Даже если под ней сам дьявол – там впереди овраг, его придётся объезжать. Пусть люди пойдут наперерез. Она заблудилась в темноте – не знает местности. Обнаружит препятствие и будет скакать вдоль, пока не доберётся до моста. Я и несколько человек будем гнать её дальше, а вы ждите у того места, где ей рано или поздно придётся проехать через овраг.
– Не уверен, что она плохо ориентируется. Ты столько раз брал её на охоту. Ладно, попробуем!
– Добро! Вперёд, ребята!
Группа разделилась. Архелия поняла, чего ждут от неё преследователи, и улыбнулась. Она знала путь. Конечно, план был рискованным. Зато позволял мигом отделаться от назойливых спутников долгого путешествия. Воительница сжалась в пружину, передавая всю свою энергию великолепной скаковой лошадке. Вот уже впереди чернеет зёв глубокого оврага, но дочь барона лишь яростно прикрикнула, подбадривая Бабочку, несущуюся, казалось, к верной погибели. Лошадь оттолкнулась от края, вытянулась в упругую стрелу и через миг мощно приземлилась на противоположной стороне. Вмёрзшие в землю камни на краю с шумом покатились вниз, но Бабочка и её хозяйка были уже в безопасности. Архелия благодарно потрепала свою четвероногую подругу по крутому изгибу шеи и позволила ей перейти на лёгкую рысь. Луна наконец показала свой лик. Снега весело заиграли, освещая воинственную всадницу и белую красавицу-лошадь. Они направлялись в освещаемую холодным светилом мерцающую даль, туда, где перед ними расстилалось бесконечное морское побережье.
Клепп с ужасом понял, что упустил желанную добычу. Манёвр отчаянной девчушки потряс его так, что он вмиг прекратил погоню. Всадники остановились, бока лошадей тяжело вздымались, из ноздрей валил пар. Зигвард со своими людьми невдалеке от моста тоже видели прыжок, правда, с другого ракурса. Они спустя некоторое время присоединились к группе герцога. Люди молчали. Клепп в последний раз кинул взгляд туда, где в свете луны будто растворилась его любимая, и обречённо повернул назад.
Всю дорогу герцог был хмур, никто не смел нарушить его раздумий. Зигвард терпеливо ждал, пока господин вспомнит о его присутствии. Наконец Клепп шумно выдохнул морозный воздух и обратился к своему верному помощнику:
– Почему она ушла? Могла бы остаться и править…
– Лучше прожить долгую жизнь простым человеком, чем три дня побыть королём.
– Она не простая.
– Она предпочла уйти, чем… – внезапно друг оборвал себя на полуслове.
– Чем что?
– Ничего. Ты подвергал её опасности.
– Я? Я души в ней не чаял!
– Это-то и опасно в твоём доме. Ты не мог защитить ни одну из своих избранниц. Когда приходила пора выбирать между ими и сестрой, ты выбирал не ту.
– Я всегда метался между ними, как меж двух огней.
– Лучше сгореть в огне любви…
– Я стольким обязан Элине. Она растила моего сына, как мать.
– Она обязана тебе большим, не путай вола с комаром. А мать растила бы лучше, ты уж прости…
– Я должен был догнать предательницу.
– Зачем? Она ушла. Женщина решает сама, с кем остаться. Я уважаю её за принятое решение.
– Остаться «ни с кем»? Я не ты. Не могу смириться. Кажется, убил бы, если бы поймал.
– Ха, – Зигвард неожиданно развеселился. – Ну да! Скорее задушил бы в объятиях в своей постели? Я верю. Убил бы её не ты. Она правильно сделала, что ушла. Боль любви, боль разлуки, боль одиночества… Каждый выбирает страдание по себе, а уж боги проследят, чтобы оно было посильнее.
– Зачем им наши страдания?
– Твой Берт говорит: «Чтобы душа очистилась». Им наша чистая душа нужна, наверное.
– Ты прав, душа так болит, что сил нет.
– Это хорошо, что болит.
– ???
– Значит, она есть. А то я уже сомневаться начал… Ты столько лет один жил.
– Я не рад подобному «счастью» теперь. Я найду её.
– Я думаю, что она сама найдёт тебя. Подожди. Ты знаешь, что она есть на этой земле, этого достаточно. Ну мне было бы достаточно, – поправился Зигвард под укоризненным взглядом своего господина.
38. Сыновья
– Архелия вернулась! Наша Архи дома! – девушки, охранявшие ворота, не могли скрыть ликования, подкрепляя слова радостным кличем, рвущимся из самого сердца.
Вмиг сбежалось всё население маленького городища. Хельга с трудом протолкалась в первые ряды встречающих, за ней, держась за короткий подол меховой накидки, бежала Нейт. Архелия спрыгнула наземь и широким жестом обняла самых близких людей всех одновременно. Дочурка весело болтала ногами, вися над землёй, прижатая к телу матери по-мужски крепкой рукой.
– Загостилась ты что-то, мы уж бояться стали, что не вернёшься, – будто исповедь, прошептала на ухо предводительнице верная подруга.
– Мама, не уезжай больше одна, – вторила во второе ухо плачущая девочка.
– Обещаю, больше не буду. Только, как все, – на войну и обратно.
– Успокоила, – невольно улыбнулась словам Архелии охотница.
Весть быстро облетела окрестные земли. Из крепости графа вскоре прискакала Ортрун со своими приближёнными девушками, чтобы поприветствовать предводительницу и самостоятельно поведать о жизни среди новых подданных. Зрелище, которое предстало Архелии, не могло не поразить. Отряд Ортрун резко контрастировал с ослепительной белизной снегов. Бывшая разбойница предпочитала одевать своих подопечных в неброские карие цвета, привычные ей с детства, но никогда более воительницы не выглядели так угрожающе: тёмные масти лошадей были как на подбор одинаковы, на них восседали одетые в волчьи или другие меха воительницы, голову им прикрывали простые кожаные шапочки, удлинённые сзади до уровня плеча, на ногах связанные крупным орнаментом шерстяные рейтузы. И вся одежда была щедро украшена россыпями железных побрякушек. О количестве оружия говорить не приходилось. Оно вполне могло бы подойти для дальнего военного похода, но не для короткой поездки в окраинную деревеньку. Ортрун была в своём репертуаре – перестраховывалась, пребывая на ответственном посту.
