Анна Джейн - Северная корона. По звездам
Ника рухнула на кровать, беспомощно раскинув руки в стороны ладонями вверх. Волосы ее живописно разметались, а глаза неожиданно наполнились слезами, которые линзами застыли на белках, делая очертания предметов в комнате менее отчетливыми – прямо как в том дурацком сне.
«Хватит ныть из-за этого придурка, – сама себя одернула девушка и крепче сжала зубы, – если я ему не нужна, то и он мне подавно не нужен!»
– Коз-з-зел, – еле слышно прошипела Карлова вслух.
У злости Ники, которой она пыталась сама от себя скрыть тоску и печаль, был повод. И довольно значимый.
А виной всему был разговор, свидетельницей которого совершенно случайно Ника стала всего пару дней назад – он же и заставил ее понять, что Кларскому она как собаке пятая нога. После этого девушка вдруг точно поняла, что все эти три года сама себя развлекала и мучила. «Сам себе клоун и садист» – так называлась ее глупая игра. Или «Сам себе сказочник»?
* * *В тот день должна она была встретиться с Александром, чтобы вместе с ним поехать в туристическое агентство (то, в котором сама Ника работала, ее не устраивало – не хотелось, чтобы сослуживцы были в курсе всех ее личных дел), и после того как будущие супруги посетили сие заведение, они отправились в ресторан «Милсдарь». Это пафосное дорогое местечко не нравилось Нике, и век бы она в нем не была, но Саше, как выяснилось, позвонил Макс и срочно попросил заехать его в свою «резиденцию» для решения какого-то срочного вопроса. Дионов, естественно, подчинился ему, и буквально через полчаса Ника находилась в одном из залов, в котором столики были отделены друг от друга белоснежными перегородками, мрачно уткнувшись в меню. Александр на время оставил ее одну, велел не скучать, получил порцию грозных взглядов и ушел к Максу в кабинет. Вышел он оттуда через полчаса в компании хозяина этого заведения, высокого, импозантного, даже величественного и красивого мужчины, которому на вид можно было дать лет сорок пять, и шествующей на небольшом от них расстоянии охраны в традиционно черных деловых костюмах.
Красивый темноволосый и подтянутый мужчина в элегантном и явно очень дорогом костюме показался Нике каким-то знакомым – особенно его синие, чуть прищуренные глаза, но вспомнить его девушке так и не удалось. Зато Карлова весело подумала, глядя на него и попивая безалкогольный коктейль, что если бы такой дядечка вдруг обратил на нее внимание (при условии, что она была бы свободной), ей, Нике, наверное, не удалось бы удержать себя в руках и не заинтересоваться им – слишком уж синеглазый брюнет был, что называется, видным. Вроде бы и не молодой, а фору даст большинству сверстников Ники: и по внешним данным, и по умению подать себя. И улыбка у него замечательная, хотя глаза вот не улыбаются – они слишком насторожены и серьезны, как будто бы заняты тем, что просчитывают каждый его следующий шаг и изучают окружающих.
Ника вгляделась в глаза мужчины и поняла, что он старше, чем она думала раньше. Девушка даже мысленно еще больше зауважала гостя Макса и решила про себя, что, несмотря на то, сколько ему на самом деле лет, женщины до сих пор вешаются на него пачками. Ее предположение тотчас подтвердилось. Находящаяся за одним из столиков видная девушка с шикарным бюстом, который подчеркивало узкое платье цвета морской волны с глубоким вырезом, выразительно посмотрела на мужчину, и во взгляде ее промелькнуло высокопрофессиональное кокетство. Подруга, составляющая ей компанию, усмехнулась и перекинула ногу на ногу, не отрывая цепкого взгляда от красивого мужчины в возрасте, который вел беседу с Максом. Кажется, девушки знали этого человека и были бы не прочь привлечь к себе его внимание.
А компания тем временем неспешно приближалась к выходу из зала, и Ника, сидящая неподалеку за перегородочкой, кое-что смогла расслышать. После она подумала, что лучше бы и не слышала этого вовсе.
– А ты более чем достойный преемник Марта, – хмыкнул синеглазый мужчина, явно готовясь прощаться с Максом. – С тобой приятно иметь дело.
– Почему же, Даниил Юрьевич? – спросил тот не слишком, правда, довольным голосом, в котором мелькнула усмешка. Ника, заслышав знакомое имя, мысленно застонала, ужаснувшись. Опять, что ли, будут о старшем брате Кларского говорить?! Что ж его никак не оставят в покое?!
– Видишь ли, с психами иметь дела несколько сложновато, – пояснил этот самый Даниил Юрьевич. Голос у него оказался приятным, но очень властным. – Никогда не знаешь, что они могут выкинуть в следующий момент. То, что мне не подконтрольно – мне не нравится, милый мой. Этим я не занимаюсь. – Мужчина с улыбочкой посмотрел в лицо мрачному Максу, словно бы говоря тому, что тот – подконтрольный. Мужчины вдруг остановились, в том числе и Саша, которому, кажется, до этой беседы было как до лампочки.
– К тому же Андреем управляла агрессия, чувствительная его сторона, если хочешь, инстинкты, а не разум. Это его и сгубило. Ты же ведешь дела по-другому. Будь ты, как он, ты бы не поднялся на ноги, Максим. Я знаю, что он был твоим другом или кем-то вроде этого – при условии, что Андрей вообще считал существование дружбы возможным, но ты не должен брать с него пример – послушай в этом меня. Я достаточно прожил и могу адекватно судить о людях. – Синие глаза просканировали недовольного этим разговором Макса. – Ты коммуникабелен и достаточно гибок. Это твой плюс. Тогда ты сделал правильный выбор – согласился на сотрудничество, попал под мое покровительство и не попался ментам, как твой дружок. Да и сейчас у тебя дела идут неплохо. Да, – подытожил Даниил Юрьевич, – ты – хороший вариант. И разумный. Думаю, если бы за дело взялся кто-то другой, к примеру, младший брат Андрея, ситуация была бы куда хуже.
Ника, находящаяся за своим столиком, в сени белоснежной полупрозрачной перегородки, ушам своим не поверила. Они что, стали обсуждать Никиту?! Укропа? Ее личную головную боль?!
– Его, насколько я помню, наши доблестные правоохранительные органы не поймали? – спросил мужчина как бы между делом, явно готовясь уходить.
– Да, – кивнул Макс мрачно – ему, видимо, разговор не нравился. – Никки свалил. Схоронился.
– И от тебя тоже? – скептически изогнул бровь Даниил Юрьевич. – Тебе ль не знать, дорогой мой, что из таких зверят вырастают полноценные волки? Не держишь малыша под контролем? Ай-ай-ай.
Ника, слышавшая все это, поняла, что не может вдыхать ставший сухим воздух. Вдруг она сейчас узнает что-нибудь о Никите?!
– Держу, – процедил сквозь зубы Макс. – На коротком поводке. Поводок тянется до… – тут он назвал город, расположенный по соседству – тот город, куда постоянно ездил Саша и в котором находилась колония, где он отбывал срок. – Мальчишка там. Только я бы не стал называть его мальчишкой. Под моим присмотром. Так что не бойтесь, – вдруг усмехнулся хозяин «Милсдаря», – вам он мстить не приедет. У него… много других дел.
– Я бы, конечно, мог сказать, что ничего не боюсь, однако, увы, это не так. Конечно, какой-то там мальчишка не стоит в приоритете моих врагов, но опасности ожидать стоит отовсюду. Если он окажется в городе и вдруг как-то заинтересуется мной или моими родственниками, позаботься о нем. – Звучный ненапряженный баритон Даниила Юрьевича, до этого спокойный, очень приятный, стал в одну секунду стальным, и ошарашенной подобной информацией Нике стало понятно, что этот представительный дядечка с красивым, чуть надменным лицом, – суров, даже жесток и своего не упустит. А еще – что он умеет не только наступать, но и защищать. При этом самыми разными методами. Такими, что иногда методы их защиты можно перепутать с нападением.
– Позабочусь, – отозвался Максим. Это слово колокольным тревожным звоном отозвалось в голове девушки, подслушивающий разговор.
– Господин Радомиров больше не тревожит? – был в курсе истории с пальбой мужчина.
– Нет. Еще и отрицает.
– Надо же, обычно он играл по-чистому, – удивился Даниил Юрьевич. – Поумнел, что ли? Держи и его на поводке, Максим.
Тот, глянув мельком на Сашу, пожал плечами. Даниил Юрьевич сказал Максу что-то еще, но девушка, у которой похолодели кончики пальцев, не расслышала этого. Голоса мужчин становились все менее и менее различимыми – они уходили, а Ника оставалась сидеть неподвижно, поняв, как близко от нее находился все это время Никита. И, кажется, с ним все было хорошо – Кларский оказался под опекой этого страшного Макса. И неудивительно, если тот был доверенным лицом и другом Марта – если, конечно, у того были друзья. Именно поэтому он и помогает Укропу скрываться. Только вот почему этот Даниил Юрьевич интересуется Ником? Он что-то ему сделал? Ведь не зря же в его голосе мелькнула озабоченность – не страх, а именно опасение. Такое, какое бывает, когда приходишь в гости к тому, кто живет в частном доме и держит за воротами злую собаку. Ты знаешь, что беснующийся и лающий пес на привязи ничего тебе не сделает, когда ты окажешься на его территории, но где-то глубоко внутри опасаешься того, что сейчас собака сорвется с крепкой цепи и вцепится тебе в ногу острыми зубами. И поэтому, чтобы обезопаситься, просишь хозяина проводить тебя до двери – не потому что боишься, а потому что опасаешься.
