Наталия Терентьева - Ласточка
Игорь, ошеломленный ее напором, присел рядом с ней и достал телефон.
– Ну… да. Без шести.
– Вот. И я вас так чувствую. Я все, что угодно буду делать. Уборщицей могу у вас быть…
– Нет, уборщицей не надо. У нас есть человек на такую работу. Так, ладно, договорились. А тебе шестнадцать есть?
– Да…
Даша смотрела на него, сидя совсем близко, и Игорь не мог понять, почему еще десять минут назад ее лицо казалось ему таким некрасивым. Ну, неверные немного формы, все крупноватое, эти глаза навыкате… но овал – ничего, кожа чистая, веснушки только – это может быть и мило, уши мягкие, неправильные, но это трогательно, подбородок – когда вот так шею тянет, так и шея нормальная, и подбородок вроде не тяжелый. Заставить отрастить брови, как они есть, гримеры пусть поработают – так и ничего. Волосы интересного цвета…
– Мне есть шестнадцать, – тихо проговорила Даша, и ее мощная грудь колыхнулась.
Игорь чуть отодвинул колени. Даша придвигаться не стала, опустила глаза. Помолчала, посопела, пересела на корточки, оказавшись еще ближе к нему.
– Ладно. – Он похлопал ее по руке. – Договорились.
– А… – Даша подняла глаза и снова отвела. – А главную роль у вас будет Ника играть, это точно?
– Не знаю. Наверно, да. Вообще главную роль играет мужчина. Женщины – больше для красоты и развития сюжета, – сдержанно ответил Игорь и хотел встать, но Даша так и сидела перед ним, он не хотел отодвигать ее, а встать, не касаясь, не мог.
– Ой… – Даша, видя, что он встает, не удержалась и упала на спину.
Тонюсенькая белая блузка расстегнулась, крохотная пуговичка отскочила, и Дашина грудь открылась во всей своей красе, едва прикрытая тем же красным купальником, съехавшим с одной груди и совершенно обнажившим тугую, невероятного для девочки размера, загорелую грудь, с ровным упругим соском.
Игорь невольно засмотрелся, не успев отвернуться. А Даша, пытаясь прикрыть грудь рукой, что было совершенно невозможно, ойкнула еще раз.
– Что? – Игорь посмотрел на девушку.
– Да… нога как-то… Кажется, тушей своей на ногу неудобно упала…
– Ну что ты так о себе… – Игорь подсел к ней, потрогал ногу.
Даша едва заметно задрожала.
– Что, больно?
– Нет… – Она смотрела на него молча, закрывая большой рукой грудь, но та все равно была открыта. – То есть больно, но… можно терпеть…
– Где? – Стараясь не смотреть на грудь, Игорь провел по Дашиной ноге. – Здесь?
– Д-да… – Даша облизала пересохшие губы. – И чуть выше… Ну да, где-то потянула… Еще выше…
Игорь отпустил руку. Дальше уже проверять растяжение было неловко.
– Я не врач.
– Просто от тепла руки проходит боль, – застенчиво улыбаясь, сказала Даша. – Вот пока держали руку, боли почти не было. Вы из своих других миров такую энергетику принесли… Лечебную…
– Да не выдумывай… – Невольно польщенный Игорь снова положил руку на ногу девушки. – Ну что, так лучше?
– Да… – Даша дышала неровно, глядя на Игоря доверчиво, с каким-то не вполне понятным ему вопросом, но хорошим, приятным.
Что же он так ошибается в людях? Ведь не понравилась она ему сначала, категорически не понравилась… показалась совсем другой… А девчонка нормальная, простая, доверчивая такая…
Даша попыталась перевернуться и встать, но ей это не удалось. Кофточка ее задралась, грудь развалилась. Игорь заставил себе отвести глаза. Не очень… гм… приятное зрелище – сказал он сам себе, хотя пышная, тугая юная плоть звала и манила, никуда уж тут не денешься.
– Не поможете мне встать? А то нога не слушается, подвернула, наверно…
Игорь протянул ей руку и попытался поднять девушку. Она оказалась еще тяжелее, чем можно было предполагать. Игорь не удержался на ногах и упал рядом с Дашей. Уже падая, он заметил тонкую фигурку, поднимающуюся по тропе. Тропинка из поселка сюда, на горную поляну – одна. Тонкая высокая фигура в светло-розовой тунике, светло-серых бриджах… Ника застыла, видя эту неожиданную картину. А Даша снова стала переворачиваться в этот момент и ненароком положила ногу на бедро Игоря. Игорь, убирая с себя Дашины ноги и руки, вскочил, но Ника, быстро приблизившаяся к ним, сквозь силу улыбнулась, кивнула и попыталась обойти их по низко растущей редкой траве, подальше от тропинки.
– Ника! Подожди! – Игорь в несколько шагов догнал ее. – Ты поменяла билет?
Ника молча посмотрела на него, не в силах даже ничего не сказать, насколько ее ошеломила сцена.
– Да ты… Я… Ты же ничего не знаешь… Даша… Она… Эх! – Игорь махнул рукой.
– Хорошо, – кивнула Ника, опять улыбнулась и стремительно пошла дальше, в лагерь.
– Да нет уж, ты подожди! – Игорь снова догнал ее и взял за локоть. – Я тоже, знаешь… Все как-то… Ты вот сама…
– Я не понимаю, что вы говорите. – Ника освободила руку, чувствуя, что еще несколько секунд, и она не сможет сдерживать слезы. – Не понимаю, зачем все было нужно. Если…
– Если что?
– Я не буду выяснять. Наверно, вам так привычнее.
– Ника! Да что выяснять-то! – Игорь смотрел вслед девушке, легко и стремительно, как быстрая птица, поднимающейся по узкой извивающейся тропинке. Красиво, невероятно красиво. Фиолетовые поляны, покрытые низко растущим горным шалфеем, вьющаяся, как длинная змея, тропа, густо-бирюзовое небо, Ника, красавица Ника, словно летящая – не идущая прочь, растворяющаяся в этой бесконечной бирюзе, мягкие величественные склоны старых гор, дымка, чуть затянувшая солнце, от чего все краски тут же стали менее резкими, перетекающими одна в другую.
Игорь быстро достал из кармана телефон, сделал панорамный снимок. Добиться бы такого в фильме. Шалфей уже отцветет, наверно, но зацветет что-то еще, солнце будет ниже – это даже лучше, яркий солнечный свет – не самое лучшее освещение, слишком резкие тени.
Даша молча подошла сзади и встала близко, чуть касаясь его то ли плечом, то ли грудью – Игорь выяснять не стал, шагнул, не оборачиваясь, вперед. Даша пошла за ним, сопя и ничего не говоря. Через некоторое время Игорь все же обернулся. И не поверил своим глазам. Даша шла сзади, отстав на несколько шагов, и молча плакала, вытирала слезы большой рукой и дальше плакала. Он остановился.
– Ты что?
Даша помотала головой.
– Идите! Вы извините, что я за вами иду. Если хотите, я отстану.
– Да ты что! – Он подошел к ней. – Что такое? Я обидел тебя?
Даша улыбнулась сквозь слезы.
– Нет, нет, что вы. Не обращайте внимания! Просто все так… Вы ведь возьмете меня?
– Да. – Игорь побыстрее отвернулся. Черт, была какая-то минута… Странная минута… Совсем себя не знаешь, оказывается… Как можно самому себя не знать? Как можно писать и снимать о ком-то, когда не знаешь даже своей собственной сути? Что с ним такое было? Почему он пообещал этой очень непонятной девчонке взять ее с собой? Почему она вдруг так привлекла его?
– Не передумаете? – Даша не настаивала, она как будто слышала его сомнения. Может, правда что-то чувствует, она же говорила ему… Интересная девчонка на самом деле…
Игорь остановился, взял ее за плечи на секунду.
– Нет, не передумаю. Я от своих слов не отказываюсь.
– Хорошо. – Даша кивнула и как-то так прильнула к нему, что он не в силах был ее отодвинуть. Ну как можно оттолкнуть этого большого, беспомощного ребенка – а она ребенок, это понятно, глупый, самонадеянный, несчастный.
Игорь похлопал ее по спине. Даша сопела ему в шею и то ли поцеловала, то ли пробормотала что-то, он почувствовал прикосновение ее холодных губ.
– Ну что ты такая вся ледяная? Большая и ледяная? – Игорь взял руками ее лицо. – Что? Почему плачешь? Почему такая несчастная?
– Я совсем одна… – тихо проговорила Даша. – Вообще одна.
– Ты… сирота? – неуверенно спросил Игорь.
– Нет. И да. У меня есть отец, но его нет. Я не видела его четыре года, а он ведь живет в Москве. – Даша говорила тихо-тихо, заставляя Игоря склоняться к ней, хотя она была не намного ниже него. – А мать… У нее своя жизнь… Молодой друг… Она не знает, в каком я классе учусь.
Игорь покачал головой. Ничего себе! Интересная тема.
– Ладно, расскажешь потом.
Даша подняла на него глаза. Верит, во все верит. Смешной… У него фильмы такие же глупые, как он сам? Какие же они простые, мальчики, и маленькие, и постарше. Копнешь, а дно-то – вон оно, рядом, близко. Даже неинтересно бороться с таким врагом. Они верят, потому что сами не умеют так притворяться. У них что на уме – то на лицах, на языке. Запутать могут только сами себя, не других. Простые, очевидные, неинтересные. Нет, с Игорем, конечно, поинтереснее. Задача сложная. Гордячку и красотку Ласточкину победить. Не просто победить. Уничтожить. Если Даша не сделает это, то не будет себя уважать, а если сделает, она поймет, что может все. Потому что пока победить Ласточкину в школе никому не удавалось. Ни Ляльке, ее классной, которая пыталась, вела с ней бой, хотела, наверное, чтобы Ника ушла в другую школу. Даша с интересом наблюдала за этой битвой. Молодая классная шла на такие уловки, на такую нечестную игру… Проиграла. Ни другим учителям, ни тем более детям не удавалось ее согнуть. Есть в ней что-то такое, какая-то другая правда…
