Анна Бергстрем - Девушка со шрамом. История неправильного человека
Мне очень приятно такое уважительное отношение от человека из мира искусства, который добился огромного успеха. Я бесконечно рада, что оказалась здесь.
В творческой мастерской Глеба уютно и просторно. А изящный дизайн интерьера и со вкусом подобранные цвета говорят, что у ее обладателя ярко выражено чувство прекрасного.
– Будь как дома, душа моя! – говорит гостеприимный хозяин, и я тут же перестаю нервничать.
Аристократично выставляя вперед кисть правой руки во время разговора, Глеб демонстрирует жест, характерный только для танцоров. В его манере общения улавливается оттенок эстетичной «голубизны», присущий мужской половине танцевальной богемы. Но солнечный характер Глеба притягивает к нему множество людей. В пятьдесят с небольшим лет он напоминает Маленького Принца из романа Экзюпери. Вот что значит – быть вечно молодым в душе.
В отличие от работ многих известных модельеров, фэшн-творения Глеба обладают неповторимым стилем и наполнены неким бунтарским оттенком. Всякий раз, рассматривая глянцевые журналы, я подолгу восхищалась ими. Способность быть на волне всеобщего успеха – и при этом не прогибаться под влияние мейнстрима доказывает сильную индивидуальность. За это я еще больше уважаю Глеба.
– Душа моя, я хочу, чтобы ты стала лицом моей исторической коллекции! – приглашает к совместному сотрудничеству Глеб.
– А почему Вы выбрали именно меня? – спрашиваю я, не скрывая восторга.
– Кстати, попрошу заметить, что ни одна модель из агентства не соответствовала капризным запросам фэшн-гения, – вежливо вторит ассистент.
– Душа моя, долгое время я искал необычную личность, которая передала бы тот самый дух непокорности, который проходит основным мотивом через все мои коллекции, – объясняет кутюрье. – Девочки из твоего агентства, конечно, красивы, но, на мой взгляд, слишком правильны и скучны…
Глеб наливает мне зеленый чай с жасмином, красиво придерживая пальцами крышечку заварного чайника. Ход его мыслей с каждой секундой возбуждает во мне все больший интерес. Закинув ногу на ногу, забавно передразнивая светских бездельниц, модельер закуривает тонкую сигарету, помещенную в мундштук из красного дерева, и продолжает:
– Вся эта приторно-силиконовая правильность, которой несет от моделей из известных изданий, встает комком неприятия посреди горла. Ненавижу коммерческую фотоиндустрию! Все эти жеманные тетки, несущие миссию псевдокрасивости, вызывают у меня лишь желание сблевать. Продажная одинаковость – вот основной порок, убивающий искусство, превращая его в пособие для дебилов. Терпеть не могу гламурных шлюшек!
– Но я думала, что сегодня это – идеал красоты. Именно такими образами пестрят все модные издания, – отвечаю я, удивляясь необычному взгляду дизайнера на то, как должна выглядеть модель.
– Ты красивая и благородная. Ты совсем не такая, как они. В твоих глазах читается независимость. Поэтому я и позвал тебя на роль женщины Высшего Общества. Уверен, что модели двадцать первого века должны быть андрогинными.
– А в глазах людей, чуждых фрик-направления, я – чудовище.
– С чего ты это взяла?
– Директор нашего агентства так говорит. Он считает, что я мыслю неправильно. Как же он ненавидит ирокезы! Он осуждает мой причудливый образ, который так отличается от всего, что можно увидеть в модных журналах, – вздыхаю я.
Удивленно приподняв брови, Глеб поправил очки в позолоченной праве и сказал:
– А ты смотри с иронией на глянцевые журналы. Вот я уже давно стебусь над неестественно-выпуклыми девайсами, запакованными в модные бренды. Это было бы еще смешнее, если б не выглядело так страшно… Когда видишь молодую девушку, накачанную силиконом, а ее губы и то, что пониже, сверкают с обложки пафосного издания, угрожают взорваться, как атомная бомба, – невольно хочется материться… И этот чертов ужас тиражируется по планете, внушая людям мифы о женской красоте…
– Но наш директор, наоборот, утверждает, что такая внешность – обязательная норма.
– Скажи, а тебе обязательно слушать директора своего агентства? Ты уверена, что он это говорит тебе во благо? Ты сама-то счастлива, что работаешь на него?
Слова дизайнера попали в точку. Агентство, в котором я состою, – одно из ведущих в России… Но почетный статус не добавляет ему благородства. Оно забирает огромный процент с моих гонораров и не приносит никакого толку. Наступит день, я расторгну контракт и без сожалений покину его. На протяжении нескольких лет я стабильно получаю предложения от своего агентства «провести вечер с приличным клиентом за хорошую сумму», а кастинги, показы и съемки стали предлагаться все реже… Сколько можно закрывать глаза на то, что за красивым понятием «модельный бизнес» скрывается валютная проституция?
Глеб, будто прочитав мои мысли, спокойно произнес:
– Так называемый модельный бизнес и поддерживающие его агентства служат прикрытием не для благой цели. Модельные агентства предлагают девушек для эскорт-услуг, что является скрытой рекламой интима. Этого не знают девочки, которые руководствуются только самыми романтичными понятиями о модельной жизни и покупаются на обман. Они посещают сомнительные мероприятия, на которые приводит их агентство, и платят бешеные взносы за то, что состоят в базе данных. Это не путь к популярности, которой так заманчиво дразнят менеджеры. Я видел этих наивных дурочек тысячу раз и знаю, какова их судьба.
– Я сама попадалась на крючок этого обмана, – сознаюсь я, припоминая мерзкого мужика по имени Жан, который строил из себя скучающего аристократа, но всего лишь хотел купить секс со мной.
– Поэтому, если хочешь нужных результатов, уходи из агентства и делай карьеру сама.
После этой фразы разговор прервался, воцарилось глубокое молчание, будто гигантская птица накрыла нас своими крыльями. Тысячи вопросов понеслись бегущей строкой в моем мозгу.
– У тебя возникли какие-то возражения? – немного прищурив глаза, спрашивает Глеб.
– Вы советуете уйти из агентства… Разве модель может добиться результатов в одиночку?
– Душа моя, все великие дела свершаются в одиночку. Лидер должен идти по жизни один. Слушай себя, слушай свое сердце. Только оно знает, что тебе нужно делать.
– Я согласна, все это правильно… Но как найти тот единственный стиль, который нравился бы людям? Ведь вокруг столько предрассудков…
Глеб опускает сахар в чай серебряными щипчиками и говорит:
– Искусство начинается там, где исчезают стереотипы. Я понял это, как только наплевал на общепризнанную «нормальность». Вся эта правильность коробит меня, как шелк, если его тереть о бетон. Наверное, я и сам фрик в глубине души. А что касается стиля, ты его уже нашла, даже не сомневайся. Будь собой, это главное.
Глеб подбрасывает в воздух круглый кусочек безе и ловит его ртом. Легко вспархивает со стула, складывает руки в первую позицию и исполняет прыжок с поворотом, будто ему восемнадцать лет.
На стенах творческой мастерской Глеба висят большие фотографии в красивых рамках. На каждой из них запечатлено очередное фэшн-произведение. Необычное сочетание форм, тканей и фактур похоже на маскарад из волшебной сказки. Как здорово, что на этом балу фантазии нашлось для меня место! Репортажные снимки, сделанные во время спектаклей, показов и торжеств раскрывают калейдоскоп роскошных костюмов, в каждом из которых улавливается элегантный протест. Уловив в творчестве Глеба близкую для себя тематику, я продолжаю задавать вопросы, а модельер охотно отвечает.
– Умы женщин занимают Красота и Мода, но вряд ли они смогут объяснить своими словами, что это такое… Разве это не смешно? Они превратились в заводных мартышек, готовых отрубить себе головы, если этого потребует мода. Зачем? Чтобы стать еще красивее… Представительницы городского бомонда совсем разучились чувствовать стиль… В надежде удержать позиции и задушить окружающих иллюзией шикарной жизни, они втягиваются в триумф уродства, принимая его за красоту… Несчастные жертвы моды…
Глеб показывает на экране своего компьютера слайд-шоу из фотографий, сделанных им во время визитов на светские вечеринки. Глядя на пустоту роскоши, начинаешь понимать, почему он иронизирует над гламурным пафосом, которым окружена светская богема.
– Глеб, а что Вы имеете в виду, когда говорите «жертвы моды»?
У меня вызывает восхищение, как долго он удерживает лидерские позиции в кругах высокой моды и при этом умудрился ни разу не прогнуться под общепризнанные тенденции. Умение быть верным своему стилю – настоящий талант.
– Душа моя, жертвы моды – почти все люди вокруг тебя. Из телевизоров, журналов, с экранов кинотеатров приходят безмозгло-сисясто-розовые чудовища, пугая тупостью лощеной улыбки. Клонированная идеальность засасывает мир бездушностью, с пометкой «Made in Hollywood». Насмотревшись на это, любая девушка начинает думать: «Вот она, настоящая красота!» Она говорит себе: «Почему я не такая? Я хочу быть похожей на них!» Девушка начинает худеть, бежит к пластическому хирургу, по пути скупая содержимое модных бутиков… Но все равно остается несчастной… Люди отдаются в рабство моде, которая не оставляет выбора.
