Эммануил Тафель - Звезда без любви не рождается
В Симферополь поезд прибыл в десять часов утра. На привокзальной площади его ожидал микроавтобус с яркой надписью «Киносъёмочная». Поздоровавшись с водителем, Меньшов загрузил яуфы с плёнкой и сел на переднее сидение. Машина лихо рванула к шоссе. За недолгую, в течении часа дорогу, Игорь узнал все последние новости.
Съёмочных дней было немного, снимали в основном пейзажи и статичные кадры актёров. Режиссёр поругался с гримёрами, что-то они не так сделали, а директор обещал уволить рабочего-постановщика, который заколотил здоровенными гвоздями входные двери подъезда. Видите ли жильцы дома мешали съёмочному процессу. Так ведь не полупьяный работяга виноват, а администратор, который приказал это сделать. В общем, всё как в кино.
Когда машина подъехала к гостинице, Меньшов удивился необычному скоплению людей. Обычно в дневное время все были на работе, а не стояли у дверей как на демонстрации.
– Добрый день, что случилось? – спросил он у Гарика Ованесова, который первый подошёл к нему.
– Ничего не случилось, просто съёмочная группа пришла тебя встречать.
– Так я же не космонавт и даже не партийный деятель.
– Но ты прилетел из Москвы, а мы уже все по дому соскучились.
Гарик прихватил один из яуфов и они прошли в гостиницу.
– Как Москва, что нового? Всё ли в порядке на студии? – вопросы сыпались со всех сторон.
– Москва стоит, а студия процветает! – Игорь довольно улыбнулся. Общее внимание было ему приятно.
– А ты мою посылку передал? – отдёрнул его Ованесов.
– Конечно. Лейла Моисеевна поблагодарила и просила тебя беречь себя.
Гарик просиял так, как будто ему сообщили о большом выигрыше.
«Много ли человеку надо для счастья? – улыбнувшись, подумал Меньшов. – Но ради такого проявления чувств и приврать немного не грешно».
Вечером, собравшись тесной операторской компанией, ребята выпили бутылку «Абсолюта», хорошо поели, обсудили последние новости и разошлись спать. А наутро начался самый трудный период экспедиции: группа работала по двенадцать часов в день. Чтобы сэкономить время, администраторы привозили обед на площадку. Ели, что называется, не отходя от камеры, но когда дирекция, после дневной смены назначила съёмку вечернего режима, группа взбунтовалась.
– Я уже неделю нормально не обедал! – орал работяга-постановщик, для которого обед без водки – это не обед.
– Да что там обед, помыться не успеваю, – возмущался бригадир осветителей. – Воняет как от козла.
– Вот и причёска, как у кошки драной, – воскликнула гримёр Светлакова. – Нет времени нормальную укладку сделать.
Возмущались в открытую рабочие съёмочной группы, творцы же тактично помалкивали, хотя было ясно, что и они порядком устали. Чтобы разрядить обстановку, директор, посоветовавшись с режиссёром, объявил выходной день. Наконец-то, появилась возможность отоспаться, сходить на море и позагорать.
Выходной прошёл замечательно. Молодёжь резвилась на пляже, мужики степенно выпивали в номере, а творческая группа обсуждала кадры, которые ещё предстояло снять. Самыми необычными в экспедиции были отношения между членами съёмочной группы. Здесь известная актриса запросто флиртовала с водителем лихтвагена, это при том, что на студии в Москве она его просто не замечала, а популярный актёр, которого многие женщины считали секс-символом страны, ходил как привязанный за гримёршей Анастасией Светлаковой.
И ничего-то в ней особенного не было, если не считать большой, высокой груди.
На следующий день съёмки возобновились и работа пошла по накатанной колее. День проходил за днём, коробки со снятым материалом всё накапливались и Меньшов уже мечтал о поездке на студию. Всё-таки в Москве было уютней и спокойнее. Вечером после съёмки он подошёл к оператору.
– Гарик, материала уже много. Пора его везти на проявку в лабораторию.
– О, старик, я понимаю куда ты гнёшь. Слетать в Москву каждый мечтает, но ты мне нужен здесь на площадке, а если принять во внимание, что через несколько дней мы заканчиваем съёмки в экспедиции, то ехать тебе самому вовсе не обязательно. Как только вся группа вернётся домой, ты сразу же сдашь материал в обработку.
– А если будет брак?
– Мы переснимем его в павильоне.
До завершения экспедиции оставалось четыре съёмочных дня и тут, как назло, пошёл дождь. На рабочем совещании было решено сделать паузу, так как весь рабочий материал был уже снят в солнечную погоду и кадры, снятые в дождь, ни при каких условиях не могли быть смонтированы. Дождь шёл не переставая три дня и ситуация сложилась критическая. Актёры должны были уезжать на другие картины, а материал экспедиции ещё не был полностью снят.
На экстренном совещании творческой группы было решено снимать вечерние, режимные кадры, на которых не будет заметно различие в погоде. Постановщики монтировали декорацию на берегу моря, осветители перетаскивали тяжеленные прожекторы и подтягивали кабели к ним, актёры учили текст новых сцен, а операторы готовили аппаратуру к съёмке под дождём.
– Возьмите несколько больших зонтов, – назидательно говорил Ованесов. – Если камера или кассеты промокнут, то может пойти брак и у нас возникнут проблемы. Режимная съёмка в один дубль и мы не должны подвести режиссёрскую группу.
– Гарик, ну что ты переживаешь! – попытался успокоить его механик Виктор Сыч, который уже давно работал на студии. – Я возьму зонты и камеру полиэтиленом накрою. Всё будет в порядке. Я ведь не первый день в кино.
– Мне бы твою уверенность, – Ованесов щелчком отбросил сигарету, отошёл на несколько шагов, а затем вернулся. – Игорь, поговори с водителем камервагена. Его машина должна быть в полном порядке. Синоптики обещают проливной дождь, так что на него вся надежда.
Меньшов встал и подошёл к оператору.
– Гарик, ты же знаешь, что наш водитель человек особенный. Я как-то нёс тяжеленный кофр и попросил его помочь. Так он даже пальцем не пошевелил.
«Каждый должен заниматься своим делом!» – вот такой у него лозунг.
– Ладно ребята, разбирайтесь сами, а я пошёл на совещание к режиссёру.
Без руководства стало как-то спокойнее и ребята заработали энергичней.
Игорь в тёмной комнате заряжал кассеты, Виктор проверял камеру и подбирал объективы, а Сергей перетаскивал в машину грузы для операторского крана.
Выезд был назначен на пять часов вечера. Ужин в столовой обычно подавали в семь, так что ребята поесть не успели и выехали на съёмку голодные и злые.
В отличии от них водитель камервагена с интересной фамилией Пузан был сыт и пребывал в хорошем настроении. Днём он выспался, а перед выездом на смену попил горячего чаю в столовой. Чай, между прочим, заварила буфетчица Любочка, которая, если верить её словам, уважала полных мужчин.
То, что на улице шёл дождь не смущало водителя. Это оператор со своими помощниками мокнет у камеры, а он хоть всю смену может спать в кабине. Его дело привезти операторскую группу на съёмочную площадку, а в конце рабочего дня отвезти в гостиницу. Правда сегодня назначена вечерняя съёмка, так что творцы закончат работу только под утро. Но это не беда, отоспаться он всегда успеет.
Камерваген выехал за город и скользя на мокрой просёлочной дороге, неторопливо поехал к месту съёмки. Темно было, хоть глаз выколи и дождь всё усиливался. При этом ветер, как бы подыгрывая дурной погоде, завывал так, что мурашки по коже бегали. Колёса на машине были хоть и не новые, но с хорошим протектором.
«Отчего же так машину заносит? – с тревогой подумал Пузан. – Как приедем на точку, разгружу аппаратуру и встану подальше, а то гляди и не выеду утром по скользкому грунту».
Минут через сорок они подъехали к декорации. Работа здесь уже шла полным ходом. Осветители расставили приборы, с весёлой руганью подтянули кабели и зажгли прожектора. Сразу же стало как-то уютней. Операторская бригада старалась не отставать. Механики выложили рельсовую панораму, камеру аккуратно укрыли полиэтиленом и поставили на штатив. Большой зонт закрепили на операторской тележке. Игорь проверил метраж плёнки в кассете и установил её на камеру.
Режиссёр начал репетицию с актёрами, а оператор прильнул к окуляру, стараясь определить границы кадра. Всё шло нормально, вот только дождь не преставая тарабанил по зонту, мешая сосредоточиться. Меньшов видел как камерваген неторопливо отъехал с площадки, выехал на пригорок и остановился там.
Съёмка началась по команде режиссёра. Актёры старательно играли, изображая искренность чувств, но процессу мешал проливной дождь и сильный ветер. Гримёры не отходили от актёров, в перерывах между дублями поправляя грим. Часа через два началось что-то невообразимое. Дождь хлестал с такой силой, что продолжать съёмку было невозможно. Актёры побежали в свой автобус, осветители погасили приборы, а операторская группа начала разбирать аппаратуру.
