Борис Пугачев - Игры желтого дьявола
– Давай я сяду за руль, – предложил Родик, укладывая вещи в багажник.
– Садись, пожалуйста, – согласился Михаил Абрамович.
– Что не спрашиваешь про кредит? – выехав на шоссе, поинтересовался Родик.
– Жду, когда сам расскажешь.
– Да-а-а… Таджикистан выгнали из рублевой зоны, что повлекло за собой наше полное фиаско. Причем в самый последний момент. Столько сил и времени ушло на подготовку, а опоздал всего на несколько дней. Операции в рублях заморозили только в понедельник. Несколько дней уповал на изменение ситуации, но позавчера все надежды окончательно испарились. Так-то… Страшно обидно!. С телефонным проектом, боюсь придется распрощаться… Как, наверное, и с Таджикистаном. Там полный кошмар. Мне пришлось для получения гарантийного письма по кредиту поехать в самое пекло войны. Насмотрелся… Как-нибудь в спокойной обстановке расскажу.
– Да, обидно! Банк до сих пор готов принимать советские рубли.
– Ты-то в душе, наверное, радуешься. Тебе никогда не нравилась моя идея с мобильной телефонией. Теперь все само по себе лопнуло.
– Хм… Лучше бы раньше. Деньги на исследования впустую потратили. Большие деньги, кстати. Отдали бы их Серафиме на коммерцию…
– Кончай! Впустую ничего не бывает. У всякой вещи два конца. Другое дело, что перед разработчиками неудобно. Расстроятся. Нас за трепачей сочтут, а мне с ними на охоту ездить.
– Но ведь нам еще инвесторы не отказали.
– Есть у меня сведения, что откажут. Ничего не поделаешь. Кто не играет, тот не выигрывает. Стратегия наша верная. Ставить все на купи-продай нельзя. Не за этим будущее. Не для того нас родили.
– Не скажи. Мы живем в основном за счет продаж продуктов со склада. Там самая высокая рентабельность. Это главный аргумент для вложения. Площади пока позволяют. Серафима отладила сбыт. Уже и реклама не требуется. А то, для чего нас учили, денег не дает.
– Серафима, конечно, молодец… Во всех отношениях. Да и семьей она не обременена. Вся ее жизнь на работе. Однако ничто не вечно под луной. Нельзя строить будущее на том, что еще вчера называлось спекуляцией и каралось уголовным кодексом. Знаю, ты со мной не согласен. Давай сменим тему. Как там поживают наши йоги?
– Ты имеешь в виду Лену и Сергея?
– А кого еще? Йогов, слава богу, в нашем коллективе других нет. Ты уже привык к их кличкам Лейтенант и Майор, а на их космическое предназначение не реагируешь.
– Достал ты их этими прозвищами и шуточками об их связи с Конторой. Они, кстати, вполне успешно создают клуб. Откуда-то добыли деньги…
– Откуда… От верблюда. Контора дала. Я тут общался с одним забавным человеком и понял, что создание клуба, в котором будут собираться бизнесмены, по некоторым соображениям, для подобных организаций очень актуально.
– Не знаю. Это все твои подозрения… Пока от них вреда нет. Только польза. Вчера билеты на Майкла Джексона принесли. Кстати, и для тебя тоже.
– Не понял… На какого Джексона?
– Ты совсем отстал от жизни. Пятнадцатого будет концерт известного тебе Майкла Джексона в «Лужниках».
– Это который быстро скользит по сцене и поет?
– Дошло. Еще он кожу меняет.
– Так он к нам и поехал. Он, говорят, на улицу боится выходить. Утка все это. Деньги собирают. Ты купил билеты?
– Купил. Четыре билета по пятьдесят долларов каждый. Кстати, это недорого. Продают в два с лишним раза дороже. Причем официально.
– Даешь! Ладно. Может быть, это преддверие обещанного в ноябре конца света. А что, нашим йогам живые камни резать уже не надо?
– Еще как надо! Они тебя уже заждались.
– В субботу или в воскресенье порежу. Заодно с Игорем Николаевичем пообщаюсь. Как он там на вольных хлебах?
– Ты знаешь, не очень. Похоже, он переоценил свои силы. Ювелирка вообще не идет. Камнерезка и при Розенблате хромала, а сейчас там затоварка. Они же начали делать крупные детали для мебели, а народ обнищал, и ему сейчас не до того. В общем, теория у него с практикой плохо сходится.
– Этого следовало ожидать. Напрасно я его из Академии наук сорвал. Он геолог, а не коммерсант. Это мы с тобой многостаночники. Чем только не занимаемся! Да, кстати, я оформил в Душанбе товарищество. Надо срочно ехать в Варшаву и открывать в банке счет.
– Знаю. Ты же мне говорил об этом по телефону. Я уже сообщил Янеку. В первых числах сентября он нас ждет. Последняя партия ГАЗов почти вся продана. Деньги от следующей реализации будем направлять уже на новый счет.
– Хорошо. У Саши на производстве все без изменений?
– Я тебе докладывал. Все как ты распорядился. Терраблоковые прессы он держит для подтверждения целевого использования кредита, а мелочовку активно выпускает. Ну и Юра со своей бригадой водителей там пребывает. Они доводят до ума КрАЗы, ждут новой командировки в Польшу. Кстати, пока тебя не было, мы шесть штук продали.
– Надо у Виктора Григорьевича еще взять. На следующей неделе поеду к нему в часть. Он, наверное, уже соскучился по халявой выпивке и деньгам. Здорово его прапорщик деньги в авоське безменом взвешивает! Хитрец… Полагаю, что деньги потом все же пересчитывают. Я по его солдатским хохмам даже соскучился… А ты говоришь, что нас только Серафима кормит! На КрАЗах мы три конца делаем, а на ГАЗах вообще двадцатикратная наценка. Да и вещевое управление не обижает. Военная одежда разве не продается?
– Не так, как прежде, но кое-что покупают.
– А тушенка с хранения?
– Это же по Серафиминому столу…
– Как посмотреть. По столу Советской армии. Хотя в целом ты прав. Армию либо развалят и разворуют, либо соберут и реорганизуют. И то и другое приведет к закрытию бизнеса. Думаю, через год-два. Кстати, нам же кредиты в следующем месяце закрывать. Не прикидывал, какой у нас убыток от кредита с болгарским розовым маслом?
– Трудно сказать. Надо масло продать. А это проблема.
– Согласен. Не просто… Будешь считать – не забудь долю Алексея: он начнет права качать.
– Он же подписывал соглашение… Свое получил…
– Наивный ты наш! Он – кто? Бандит он. «Крыша» наша. Поэтому у него короткая память. Он тут без меня не появлялся?
– Заходил. Посидел со своими мордоворотами в офисе, позадавал дурацкие вопросы и удалился. С неделю назад…
– Мы должны ему крышевые деньги, а с маслом будет длинный разговор. Он знает о моем приезде?
– Я не говорил, но он хотел с тобой что-то обсудить. Можешь ему позвонить.
– Вот… Предмет «обсуждения» ясен. Ты прибыли подсчитал?
– Да, все сведено. Сумма выверена, но с наличкой плохо. Не забывай, мы ему еще должны за одежду, полученную от твоего зятя или кем он тебе приходится.
– Да-а-а… Отдавать надо. Ему тоже шоблу кормить. Потяну время, но ты деньги готовь. Максимум неделя…
– В таком случае надо опять оборотку обдирать. Говори, откуда изъять деньги?
– Давай подумаем… Как Сергей работает по этой чертовой одежде?
– Свое мы получаем, но нерегулярно. Кредит в банк выплачивает, с бандитами, по-моему, рассчитывается. Твоя сестра, правда, звонила и просила, чтобы мы похлопотали о пролонгации кредита.
– Опять она лезет. Мало ей приключений. Забыла, как мы ее урода, хотя и отца моих племянниц, от смерти спасли, а сами на всю Москву засветились. Сомнительную репутацию приобрели. Что ты ей сказал?
– Чтобы тебя ждала.
– Правильно. Может, пусть Серафима средства из Серегиной одежды вытаскивает? А то он совсем охамеет, да и по сути так разумно поступить.
– Труднореализуемо. Лучше договориться и не все Алексею выплатить или не все показать. Как он проверит?
– Миш, давай не будем опускаться до уровня лавочников. Надо себя уважать. Да и любой обман рано или поздно вскрывается. Кстати… Знаешь, информация где-то просачивается.
– С чего ты взял?
– Я же тебе сказал. Посетил меня один забавный человек. Он все про нас знает. Даже как мы у болгар розовое масло забрали.
– Об этом вообще знали несколько человек.
– То-то и оно… Действительно, шила в мешке не утаишь. Лед тонкий, надо слушать его звуки…
– Что-что?
– Да так, ничего. Вспомнилось… Я по дочке соскучился. Не знаешь, как они?
– С Леной я по телефону общался. Они с Наташкой и с твоей сестрой на даче. Наташка здорова. На днях в Москву возвращаются. Первое сентября на носу.
– Да, конечно. Может, я завтра съезжу к ним на дачу. Хотя… Там теперь и ночевать не останешься. Нет мне там места.
Михаил Абрамович промолчал, не желая высказываться по столь личной для Родика проблеме. Родик это оценил и, желая переменить тему, сказал:
– «Москвичонок»-то твой шустро бежит!
– Сейчас – да, но вообще-то я с ним замучился. Сцепление все время ломается, а тут двери заклинило, пришлось утром через багажник залезать. Лучше на городском транспорте. Да и волнуюсь, что угонят. Ночью просыпаюсь.
– Давай тебе «ракушку» купим.
– В нее заезжать замучаешься – еще хуже.
– Тебе не угодишь! Ты первый в моей практике, кто не хочет иметь автомобиль. Надо тебе дачу купить, и тогда ты оценишь это достижение цивилизации. Кстати, и мне надо о даче подумать. Свою же я жене оставил, а хочется на природе побыть. Давай с тобой на двоих участок купим и общий дом построим.
