Маргарита Макарова - Безупречная смерть
– Ничего удивительного. Семь картин, в которых королева обвиняется в убийстве! – Михайлов засмеялся. – Да продал он их. Продал убийце… или тому, кто его спонсировал… или родственнику, который потеряет миллионы…
– Да кому они нужны кроме него? – Анна с тоской посмотрела на экран, на котором до сих пор было изображение обнаженной Дианой, спящей в окружении пауков. – Да и вряд ли королева так уж боялась моих картин, – девушка встала и подошла к окну. За стеклом моросил дождь, и капельки воды медленно стекали по стеклу. – Хотя… выставленные в Харродсе… они возможно и имели бы вес и силу – во всяком случае, шума много было бы, – она снова повернулась к собеседникам. – Но он же испугался выставить. Наверняка королева в суд бы подала на него за обвинения… Без доказательств…
Михайлов выхлебнул остатки алкоголя из стакана. Сделал это второпях, и капли жидкости попали ему на дорогой костюм. Он провел ладонью по лацканам, пытаясь стряхнуть, но только увеличил пятно.
– Черт, – пробормотал он. – От Валентина надел.
Посмотрел на Анну.
– Ну, девка, наоборот, – вернулся он к предмету разговора. – Он всего лишь менеджер и не несет ответственность за то, что сам не рисовал. А вот враги королевы очень даже этим воспользуются.
Он плюнул себе под нос и снова подошел к бутылкам. Налив себе полный стакан, он успокоено уселся в кресло.
– Не хочу сегодня готовить. Пошли в какое-нибудь злачное место, там и поужинаем, по дороге.
– Да, я все хотела спросить. Что вас связывает? Только не обижайтесь на глупый вопрос. Просто любопытно.
– Да Ванька водит меня по злачным местам. Дочка у меня тут во Франции учится, – Михайлов отпил большой глоток. – А куда его? Я его к себе в банк привез, так он на презентации начал Ваньку отплясывать! Все ребята мои собрались посмеяться! Какой у меня консультант по заграничным связям!
– Сокровища, Анют, сокровища. Я граблю банкира, он не знает, как заставить меня отработать потраченные на меня деньги! Заставляет делать для него кучу фальшивых документов, убирать конкурентов, покупать недвижимость. Спекуляция, оффшор, наркотики. Продолжить? – Иван подошел к Анне и грустно посмотрел ей в глаза. – Ты только не стесняйся, если что-то непонятно, мы всегда рады объяснить.
Его монолог прервал телефонный звонок.
– Ты не поверишь, но это тебя, – Мышковской протянул телефон Анне.
– Я звоню вам по поручению мистера Файеда. Я Саймон Белл. Если вы хотите выяснить, где находится ваша коллекция о леди Ди в настоящее время, а так же, дальнейшая судьба картин, то я готов ответить на ваши вопросы, – в трубке звучал мягкий мужской голос.
– Да, да, именно это я и пыталась узнать, – Анна перехватила трубку другой рукой, и прижала ее к левому уху, как будто правым она слышала хуже.
– Тогда можно договориться о встрече, – образовалась пауза. Видимо англичанин ждал, когда заговорит сама девушка. Анна молчала.
– Сегодня, через час, в холле отеля Риц, вас устроит? – вопрос не требовал ответа.
– Да, кончено. А как я вас узнаю? – она сжала трубку так, что костяшки пальцев побелели.
– Я сам вас узнаю, до встречи, хотя, а что собственно требуется? Собственное описание?
– Можно и так, – девушка уже не знала, что сказать.
– Я рыжий, хотя это и банально для англичанина, невысокий, худой, красивый. Глаза разные – один голубой, другой – карий, – он рассмеялся. – Вполне подхожу для любовного свидания. Этого достаточно? Или дать конкретные цифры? – трубка хмыкнула.
– Нет, нет, спасибо, этого вполне достаточно, – смутилась Анна.
– Значит, я вас жду.
– Ну что еще за приколы? – Иван суетливо ходил по комнате, натыкаясь на стулья.
Девушка застыла посреди комнаты. Глаза ее были расширены и испуганы.
– Позвонил какой-то англичанин, Саймон Белл. Сказал, что хочет рассказать мне, где мои картины и что с ними будет. В Рице встречу назначил.
Иван рассмеялся. Банкир поставил стакан и хлопнул себя по коленям ладонями, как бы пытаясь встать.
– Нет, мы не поедем. Возьми мою машину, езжай одна. Ты водить умеешь? – Иван достал ключи из кармана.
– Нет, я лучше на такси, – сомнение звучало в голосе Анны.
– Это ты ей от своего коричного с желтой дверцей Мерседеса ключи даешь? – Михайлов весело рассмеялся. – Ты что?
– Что-что? – Иван непонимающе посмотрела на банкира, – Мы же только что ездили на нем к Файеду. – Ничего, мир не рухнул.
– Вань, я не из-за этого, – Анна дотронулась до его руки. – Я редко вожу. Да и машины у меня не было и практики… сам понимаешь…
– А такси ты не поймаешь. Бери, не сомневайся, – он рассмеялся. – К тому же, там все равно одна дверца уже желтая.
Он вложил ключи ей в руку.
– Мобильника у тебя нет. Ну, телефон дать тебе не могу. Езжай, но не пропадай. Отзвонись, если что, и встреча затянется. Впрочем… Есть у меня старый, тут где-то валялся.
Он подошел к резному комоду и открыл ящик. Там аккуратными рядами лежали аппараты. Михайлов заглянул ему через плечо.
– Нууу… – протянул он. – Машину купить приличную не может, а телефонов-то развел.
– Это не только мои. Тут Варины и брата.
– А где твой брат? – Анна тоже подошла к комоду.
– Брат с сестрой живет. Отец женился. А брат с Варей остались на старой квартире. Ладно, их заряжать нужно. А где системы, я не знаю.
– Да уж, отец у него отчудил, так отчудил. Блаженный. У него трое детей на шее. А он женился. Какую-то нищую француженку подобрал, – сибиряк весело посмотрел на Ивана и взял телефонный аппарат. – Эриксон. Кирпичик. Зачем хранишь такое старье?
– Брат хочет коллекцию сделать, – Иван закрыл ящик.
– Вот оболтус! Из одной школы в другую переводят его, он учиться не хочет, – банкир снова рассмеялся. – Теперь его в московскую школу хочет пристроить. Там платить не надо.
Ненависть мелькнула в быстром взгляде князя.
– Глупости. Он хороший мальчик. Он читает русскую литературу. Французы вообще ничего не понимают в образовании. Езжай, а то опоздаешь. И осторожно, – крикнул он вдогонку Анне. – Варвара недавно в ошейнике ходила, ее сзади пихнули. Шейные позвонки повредила.
В прихожей хлопнула дверь.
В холле отеля Анну опять ждал консьерж. Он опять протянул ей записку. В этот раз в ней не было ничего, кроме номера апартаментов.
Анна постучалась, и через минуту ей открыл дверь именно тот, кого она ожидала увидеть. На пороге стоял невысокий, немного выше ее, молодой человек. Черты лица его были правильны, нос – острый и небольшой, глаза – в точности как он и сказал – один голубой, второй – карий. Он был действительно красив, хотя и немного женственен. Золотистые волосы были аккуратно причесаны в чисто английской стрижке.
– Вы пунктуальны, – он распахнул дверь, пропуская ее в комнату. – Присаживайтесь.
Анна уселась в кресло и тут же увидела у себя перед глазами покачивающуюся красную жидкость в прозрачном бокале.
Он держал два высоких фужера и мелодично постукивал ими друг об друга.
– За встречу! Отличное вино у этих французов, – девушка отрицательно покачала головой. – Да вы только попробуйте, – он снова протянул ей вино. Оцените букет.
Анна взяла бокал и сделала маленький глоток. Саймон уткнул свой нос в емкость.
– Понюхайте. Попробуйте. Давайте, давайте, – он пальцами стал наклонять ее сосуд. – Глотните.
Девушка послушно сделала еще глоток.
– Чувствуете? Какое густое вино. Как будто кровь пьешь, – Саймон засмеялся. Смех был неприятный, злой. Какой-то адский.
– Я хотела выяснить, где картины? – Анна решительно поставила бокал на стол.
Саймон еще раз засмеялся.
– У англичан есть такое слово – вэйст. Оно означает – напрасно и совершенно бесполезно тратить. У русских, я знаю, нет такого емкого слова. Вы, наверное, потомки Сизифа. Так вот, вы напрасно тратите свое время, мисс. Вы зря потратили его, когда делали эти картины, вы зря тратили его, когда пытались судиться с мистером Файедом, вы зря тратите его сейчас, когда пытаетесь найти картины и выставить их, – Саймон смотрел на девушку с улыбкой.
– Вы хотите сказать, что картин у Файеда нет уже? – Анна попыталась встать.
– Глупый кролик не должен знать, что он попался, – рассмеялся Саймон, увидев, как девушка покачнулась и снова села в кресло. – Да, именно, милочка, картины я у него выиграл. А Файеду плевать на все.
– Значит, – Анна провела рукой по глазам. – Картины давно уже в руках тех… кому они уж точно не нужны…
– Да что вы заладили, картины, картины. Файед – мерзавец, сама ты – ничтожество. А картины там, и у тех, кому они нужны! – он опять засмеялся своим адским смехом.
– А у вас какой интерес? – Анна снова попыталась встать, покачнулась и сползла на пол.
– Интерес убийцы.
Анна очнулась в пустой комнате, на кровати, абсолютно голая. Она резко поднялась и застонала. Потихонечку, стараясь не делать резких движений, пододвинулась к краю кровати и свесила ноги вниз. Только тут она заметила на коленях склизкую жидкость. Потянув простыню, она вытерла колени. На полу валялась ее одежда. Спустившись вниз, девушка заметила удивленные взгляды. Она попыталась опустить голову и посмотреть, туда, куда смотрели все – на ее живот, и снова застонала от боли.
