KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Русская современная проза » Владислав Картавцев - Династия. Под сенью коммунистического древа. Книга первая. Лидер

Владислав Картавцев - Династия. Под сенью коммунистического древа. Книга первая. Лидер

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Владислав Картавцев, "Династия. Под сенью коммунистического древа. Книга первая. Лидер" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Теперь уже Маша не могла сдержать рвущиеся наружу эмоции – она почти кричала, и Иван Иванович по-настоящему испугался, что вот прямо сейчас на него налетят неведомые и очень злобные коммандос, скрутят ему руки стальной колючей проволокой и кинут в зиндан на веки вечные влачить жалкое существование среди скелетов замученных безымянных узников. Но наваждение, вызванное напором Маши, быстро прошло, и он выпрямился, сложил руки на животе, величественно вздернул кверху подбородок и нацепил на себя вид неприступный и даже в чем-то надменный:

– Потише, потише, Маша! Да, да, именно Маша! Перед тобой сейчас не абы кто, а настоящий сенатор, пользующийся дипломатическим иммунитетом. Так что, оставь свои закидоны для плебеев, а пока – фокус! – и Иван Иванович с силой рванул приклеенные рыжие усы, оторвав их и бросив на стол. И сразу прочувствовал, что гример – когда говорил о надежности клея – вовсе не шутил: вместе с усами у Ивана Ивановича чуть не оторвалось полгубы. Иван Иванович тихо взвыл и схватился за больное место, но останавливаться было уже поздно, и он с остервенением дернул рыжую ленинскую бородку, которая отлипла от лица с противным чавканьем, отдаленно напоминающим шаги лесника по болотистой местности, заросшей мягкой зеленой ряской. За бородкой последовал парик, который держался на голове с помощью каких-то хитрых прищепок – так что, вместе с париком Иван Иванович вырвал из головы добрый пук волос, в очередной раз скривился от боли, потом достал пальцем изо рта хитрую мембрану, изменявшую голос, и выковырял из носа расширители носовых пазух.

Маша зачарованно наблюдала за внезапным преображением Ивана Ивановича и терялась в догадках, что же последует дальше – после такого ретивого отрывания собственных усов и бороды. А вдруг этот разоблаченный необузданный «горе-сенатор» – по факту маньяк и сейчас бросится прямо на нее и разорвет ее на части? И крик о помощи уже буквально готов был сорваться с ее губ, но тут Иван Иванович принялся воевать с париком, и она решила немного повременить. А вскоре начала истерически хихикать, а еще через какое-то время уже надрывалась во весь голос, буквально забившись в припадке неконтролируемых мышечных спазмов. А когда пред ней предстал ее изрядно постаревший муж собственной персоной – с половиной вырванных волос и красной мордой от остатков гримерного клея, ее буквально вывернуло наизнанку, и она сползла с кресла вниз, от хохота сгибаясь и разгибаясь, словно Ванька-встанька в замедленном темпе.

Иван Иванович являл собой фигуру поистине трагикомическую и достойную быть запечатленной на холсте – в масле или акварели. Красные следы от усов и бороды делили его лицо почти ровно пополам, наполовину вырванные и наэлектризованные волосы стояли совершенно дыбом, а сам он сопел, подобно паровому гудку, установленному на ранней версии колесно-гребных пароходов где-нибудь на реке Миссисипи. Маша хохотала навзрыд, и как только она успокаивалась, то вновь поднимала взгляд на своего дорогого супруга и опять начинала биться в припадке неконтролируемого смеха.

А Иван Иванович стоял перед ней, как Стенька Разин перед императрицей в ожидании неминуемой казни, гневно сверкал глазами, сжимал и разжимал кулаки, время от времени багровея, потом тускнея и снова наливаясь краской. Наконец Маша почти успокоилась и выдавила из себя следующее:

– Ну, ты и идиот, Ваня! Как был всю жизнь дурачком, так и остался! – сказав это, она вновь поперхнулась и закашлялась от смеха, и Ивану Ивановичу пришлось ждать еще с минуту, пока она окончательно придет в себя. – А теперь расскажи мне, пожалуйста, зачем ты устроил весь этот маскарад?

Иван Иванович был смущен. Задумывая фокус с переодеванием, он никак не предполагал, что все закончится именно так, и теперь не нашел ничего лучше, чем просто сказать Маше правду:

– Да, Маша, давненько мы с тобой не виделись! Ну, здравствуй, что ли! А загримироваться я решил, чтобы инкогнито прийти к тебе в дом и посмотреть, как ты живешь! А потом уже решить – стоит ли говорить, что это на самом деле я, или нет. Ведь ты пропала с концами – если помнишь – и я вовсе не был уверен, захочешь ли ты вообще со мной разговаривать!

– Да, Ваня! – Маша теперь смотрела на него, как в старые добрые времена – в пору их еще незрелой и неоформившейся школьной влюбленности, и трудно было понять, что означает этот взгляд – то ли одобрение, то ли жалость, то ли крайнюю степень неудовольства. – Я смотрю, с момента нашего расставания, ты не очень поумнел – хотя да, сенатор, третий человек в русской партии новых коммунистов и почти что миллиардер! – Маша выдвинула один из ящичков стола и достала оттуда небольшую тоненькую папку, которую и бросила через стол мужу. – Если ты еще не понял, откуда я все знаю, то объясняю специально для тех, кто на бронепоезде: когда твой помощник договаривался о нашей встрече, он дал моему личному секретарю официальные контакты в Москве, из которых мы и получили всю необходимую информацию о тебе. Плюс подключили свои источники, и вот – полюбуйся!

Иван Иванович открыл папку (почти аналогичную той, что несколько дней назад принес ему Евгений) и обнаружил в ней несколько своих фотографий и почти полное досье о своем статусе, финансовых и политических возможностях.

– А теперь представь, – продолжила Маша, – я даю согласие на встречу именно с тобой, а тут под твоей личиной заявляется какой-то рыжий клоун и начинает мне рассказывать о перспективах бизнеса! Да, и я думаю, что ты согласен – это было весьма глупо с твоей стороны! – и Маша громко фыркнула, как кошка, по неосторожности сунувшая морду в пакет с мукой и теперь пытающаяся освободиться от мелкодисперсной и очень клейкой белой субстанции в носу, однако взгляд ее отчетливо выдавал ее настроение – скорее веселое, чем сердитое.

Иван Иванович был смущен – теперь вся нелепость его поступка предстала перед ним широкоформатным образом. Его уши заалели, как налитые спелые яблочки, взор потух, а сам он тяжело опустился в кресло, потом опять встал, открыл бутылку воды и выпил ее из горла. Мысли, подобные этой, тяжело копошились у него в голове:

– И угораздило же меня отчебучить такое! Ведь я сам давал Рабочеву поручение согласовать встречу чин по чину – с официальным запросом и уведомлением всех заинтересованных лиц. И было бы очень странным, если бы Маша, увидев знакомую фамилию, не затребовала бы фотографий русского сенатора и досье на него! Одно слово, Идиот – причем, именно с большой и толстой буквы!

Иван Иванович пристыжено молчал. Маша долго смотрела на него, и вдруг у нее на глазах выступили слезы. Она попыталась незаметно смахнуть их рукой, но ничего не получилось, и ей пришлось лезть в сумочку, чтобы воспользоваться бумажным платком, а после – подновить косметику.

– Ну, здравствуй, что ли, Ваня! Конечно, я понимаю, зачем ты здесь. – Маша перевела разговор на тему, волнующую их обоих. Она говорила почти спокойно, и только немного трясущиеся руки выдавали ее эмоциональное напряжение. – Мне доложили, что наш сын тоже с тобой. И еще одна молоденькая весьма смазливая особа! Она тебе кто – любовница? Ладно, не отвечай, и так все понятно! А ты, наверное, хочешь узнать, почему я тогда ушла и даже ни разу не позвонила?

В ответ на ее вопрос Иван Иванович промямлил что-то невразумительное – что следовало трактовать, как знак согласия.

– Да – когда я от вас ушла, мне и в самом деле было очень стыдно. Хотя я и была на тебя жутко злая, и да – хотелось хоть немного пожить, как люди, а не училкой в школе за сто тридцать деревянных! А ты – что ты тогда мог мне предложить? Я устала, Ваня, понимаешь, устала от жизни такой! – в голосе Маши появились просительные нотки, и Ивану Ивановичу даже стало казаться, что она пытается оправдаться в своих собственных глазах. – Но я ведь до конца не пропадала – я иногда звонила, но тебя либо не было дома, либо я попадала на твою мамашу, которая меня просто посылала на три веселые буквы! А потом и вообще сказала мне, что ты нашел другую женщину, и у тебя все хорошо, и Андрейка теперь мне совсем не принадлежит! Я, конечно, ей не поверила, все пыталась тебя найти и дозвониться, но это было совершенно невозможно! А, может, – тут голос Маши стал совсем тихим, – я не сильно-то тогда и хотела! Ведь для меня жизнь только начиналась, и я реально стала зарабатывать огромные деньги и могла теперь позволить очень многое и даже новых детей – если бы захотела! Ты, конечно, можешь считать меня кем угодно, но ведь Андрейка был всегда твоим сыном, а меня – хоть я и его мать – он на дух не переносил! – при этих словах слезы водопадом хлынули из глаз Маши, и она зарыдала, как незаслуженно обиженная двойкой примерная ученица младших классов.

Поддавшись порыву, Иван Иванович подскочил к Маше и попытался было обнять ее за плечи, но потом быстро отпрыгнул назад, вспомнив наставления о том, что в англосаксонском мире любое приближение к женщине ближе, чем на полтора метра, может быть воспринято, как сексуальное домогательство, а он и так уже наделал столько ошибок, что впору ноги бы унести поскорее из этого дома! И так и стоял, наблюдая, как Маша плачет навзрыд. И опять ему пришлось ждать, пока она успокоится, приведет себя в порядок и вновь заговорит:

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*