Ольга Погодина-Кузмина - Адамово Яблоко
– Может, ром весь вылить? – разглядывая бутылку, предложил Денис. – Покрепче будет…
Китти отвалилась на спинку стула.
– А я и так уже пьяная.
– А я что пил, что музыку слушал.
– А ты, Игорюш?..
Звонок телефона заставил их всех тревожно оглянуться. Игорь вскочил, метнулся в комнату, поскальзываясь на паркете. Схватил трубку.
Густой теплый голос прикоснулся к уху, словно губы Георгия были рядом – как будто он стоял за спиной.
– Ты дома, заяц? Я сейчас приеду. Чего ты хочешь выпить? Я привезу коньяку.
Игорь вернулся в кухню.
– Измайлов? – спросила Китти, расширив глаза.
– Да. Сейчас приедет.
– Блин! Надо срочно сваливать!
Уже стоя, она допила свой глинтвейн.
– А я предупреждал, – заметил Денис, быстро запихивая в рот оставшийся сыр.
В коридоре, натягивая ботинки, Китти крикнула:
– Давай пустые бутылки, мы выкинем. Дэн, баран, смотри, как ты натоптал!
Игорь отдал ей пакет с мусором. На прощанье она обняла, осторожно поцеловала Игоря накрашенными губами в губы.
– Всё, нас тут не было, это глюк. До понедельника, солнышко, отлично посидели.
Денис сунул ему вялую руку и поднял повыше воротник.
Захлопнув за ними дверь, Игорь какое-то время еще стоял, прислушиваясь к удаляющимся голосам и топоту, потом вернулся в кухню, вымыл стаканы и тарелки, убрал в холодильник остатки курицы. Перетащил обогреватель в спальню. Включил телевизор, закурил и подошел к окну.
Полная луна подтаивала по краям, словно шарик мороженого на темном блюде. Деревья внизу расплывались в сероватой мгле. Под аркой вспыхнули белые фары автомобиля, но свет скользнул мимо.
В кастрюле еще оставалось вино. Игорь разогрел его и выпил, сплевывая в руку апельсиновые косточки и гвоздику. Потом лег на диван и начал переключать программы, продолжая думать о том, что услышал от Китти.
Он вспоминал все, что ему рассказывали про семью Козыревых люди, с которыми он летел в Испанию, вспомнил свой день рождения в сауне, когда Эрнест вошел в раздевалку и растерянно позвал: «Георгий, Марьяна звонит…» А пьяный Георгий Максимович лил себе на голову газировку из бутылки и кричал в трубку: «Маша?.. Да, я еду! Жди меня там…»
Беспокойство подняло Игоря на ноги, он снова подошел к окну, закурил. Звонок телефона на этот раз прозвучал глухо, как разрываемая ткань.
– Я не приеду, Игорь. Извини. Позвоню, когда освобожусь.
Положив трубку, Игорь сел на пол. Ему стало так невыносимо, что подступили едкие слезы, встали в глазах.
– Нет, не раскисай, – произнес он вслух и достал из кармана мобильник. Звонить Георгию на трубку разрешалось только в самых исключительных случаях, но это был именно такой.
– Приезжай, пожалуйста, – взмолился он. – Хоть ненадолго, хоть на полчаса. Хоть ночью.
– Я занят сейчас, – проговорил Георгий Максимович вкрадчиво, как всегда, когда начинал злиться. – Позвоню тебе завтра.
Игорь закурил новую сигарету и снова набрал номер.
– Ты правда собираешься жениться?
Георгий молчал несколько секунд – Игорь слышал только стук собственного сердца. Когда тот заговорил, голос прозвучал нарастающим крещендо, но так холодно и брезгливо, что у Игоря все сжалось внутри.
– Этот вопрос тебя совершенно не касается. И запомни раз и навсегда – никогда не звонить мне, если я сам не просил! Всё.
Всё, всё, всё – эхом отозвались в трубке короткие гудки.
Минуту или две Игорь сидел в оцепенении, затем машинально поднялся, пытаясь сообразить, куда поставил пепельницу.
Когда телефон зазвонил снова, он схватил трубку, обрадованный тем, что Георгий так быстро пожалел о своих словах. Но в телефоне прозвучал другой голос.
– Ну что, мартышка, как поживаешь? Не ожидал? Думал, не найду?
– Что тебе надо? – спросил Игорь, и в самом деле неприятно пораженный.
– Шоколада! – гаркнул дядя Витя. Он был сильно пьян, язык плохо слушался его. – Не соскучился еще? А то могу приехать, адрес знаю. Я все про тебя знаю, за каждым шагом слежу… И за директором твоим. До марта он квартирку снял. А дальше что – домой приползешь? А я, может, еще не приму. Или так приму, что ботинки мне лизать будешь! Тварь, падаль, за все мне ответишь!..
Игорь бросил трубку и выдернул телефон из розетки. Он испугался, что отчим и в самом деле может сейчас приехать, но потом вспомнил, что в подъезде установлены камеры, а во дворе дежурит охранник. Затем он вспомнил самое плохое – слова Китти, насмешливый взгляд Дениса, злой голос Георгия Максимовича. В этот момент он вдруг ясно ощутил, что всего за какой-то час мир вокруг него переменился, что новая страница в его жизни начинается с разочарований, а прошлые счастливые листы прочитаны и перевернуты – безвозвратно, навсегда.
Он вернулся в кухню, налил себе чистого рома и выпил одним глотком, обжигая горло.
Субботний день он провел в постели, переключая каналы телевизора, играя в «стратегию» за немцев и вылезая из-под одеяла, только чтобы поставить чайник, сделать пару бутербродов и загрузить белье в стиральную машинку.
Уже достаточно поздно, в начале десятого, он наконец заставил себя одеться, чтобы сходить в круглосуточный магазин за сигаретами и какой-нибудь едой. Он рассовывал по карманам старой куртки паспорт, телефон и деньги, когда в окно за его спиной с силой ударил комок снега. Он выглянул во двор – рядом с припаркованной машиной парень в синей дубленке лепил новый снежок. Девушка в вязаной шапочке вскинула над головой руки, Игорь узнал ее и тут же узнал Максима.
– Давай спускайся! – крикнул тот. – Поехали покатаемся!
Удивленный, но почти обрадованный, Игорь сунул ноги в ботинки, сбежал вниз.
У подъезда Таня спорила с охранником.
– Ну почему должен был разбить? Ведь не разбил же! И никого мы не побеспокоили, вы сейчас больше шума поднимаете!..
Не обращая внимания на охранника, Максим открыл дверь и втолкнул ее в машину. Кивнул Игорю:
– Садись.
– Да, привет! Мы из гостей, там уже отмечают День влюбленных, хотя еще неделя, – Таня протянула с переднего сиденья руку, не переставая быстро, оживленно говорить. – Глупый такой праздник, да? А у тебя как дела? Ты же не спал еще? А Макс говорит – давай заедем… Помнишь, как мы с тобой танцевали? Я Макса все пытаюсь научить, но у него совсем нет слуха, ему на всю голову медведь наступил!
Максим гнал очень быстро, проскакивая на перекрестках под желтый.
– Откуда вы адрес знаете? – спросил Игорь.
– Я же видел договор аренды, – ответил Максим охотно. – Кстати, квартира оплачена только до марта, если ты не в курсе.
– Я в курсе, – ответил Игорь. – А куда мы едем?
– Может, в сауну? Расслабимся, отдохнем. Не волнуйся, папа ничего не узнает.
Его глаза блеснули в зеркале – Игорь сообразил, что и он, и его подружка приняли какие-то веселящие вещества.
– Первый раз слышу про сауну, – удивилась Таня. – Нет, давайте просто покатаемся. Мы так просто иногда ездим по ночному городу, – пояснила она. – Музыку слушаем, болтаем. Расскажи, как ты вообще живешь?
Максим снова посмотрел на Игоря в зеркало заднего вида.
– Кстати, я давно хотел спросить – кто у вас с папой Валентин, а кто Валентина? Я не силен в этих вещах. Но кто-то же должен быть сверху или нет?
Таня показательно возмутилась.
– Ну хватит, Максим!.. Разве можно такое спрашивать, честное слово! И куда ты гонишь?
Максим не сбавил скорость даже после того, как машина опасно вильнула на скользкой дороге, и упрямо продолжал:
– Я-то всегда считал, что это ты за девочку, но один приятель меня недавно просветил, что совсем не факт. Что большие начальники любят в сексе подчинение. Признавайся, дрючишь папу в попу?
– А что тебя так волнует? – не выдержал Игорь, который уже пожалел, что поехал с ними. – Тоже хочешь? А если понравится?
Машина рванула вперед с натужным ревом, их занесло, крутануло, затем на полном ходу толкнуло назад. Игоря подбросило вверх – он бы ударился лицом о переднее сиденье, если бы не подставил локоть. Таня тоже потирала ушибленную руку.
– Максим, ты обалдел?! Совсем больной? Наркоман несчастный!
Игорь только сейчас увидел, что они заехали на какой-то заваленный строительным мусором пустырь, но все равно открыл дверь и вышел из машины, оглядываясь, чтобы понять, в какую сторону идти. Таня выскочила за ним.
– Игорь, ну куда ты? Садись, поехали. Не обращай ты внимания, это всё его глупые шутки!
Максим тоже вышел, громко хлопнув дверцей.
Игорь решил почему-то, что тот полезет драться, но он только подошел вплотную, сунув руки в карманы куртки и сощурив холодные глаза.
– Знаешь, что я тебе скажу, сладкий? Это вам, нищим подонкам, нравится, когда вас трахают ваши пьяные отчимы. А потом торгуют вашими задницами… И это правильно, так всегда было и будет. Вы – из грязи и нищеты, для нашего употребления. Вам положено обожать нас и обслуживать, а мы будем пользоваться, пока не наскучит, а потом брать новых… У нас всегда будет выбор, потому что вас – легион.
