Ольга Лукас - Золушки на грани
Дитя и вправду выбивается из сил – потому что мало кому удаётся так рано осознать своё предназначение, а ей вот повезло. Золушка хочет быть домашней хозяйкой. Да-да, самой обыкновенной, лучшей в мире домохозяйкой. Чтобы в доме её всегда было уютно, пироги на столе горкой, дети умытые по саду бегают. У Золушки и жених уже есть – соседский парень, никакой не принц. Скоро из армии вернётся – и они наконец поженятся.
Старшие сёстры тоже, на Золушку глядя, определились с призванием: одна геологом будет, другая – воздушной гимнасткой. Но им ещё учиться и учиться, а младшенькая уже всё умеет – даже самые сварливые старухи тайком ходят к ней подглядеть, как она готовит варенье. Словом, всё бы в жизни Золушки было прекрасно, кабы не крёстная.
Например – неделю назад – собралась Золушка вечером, тёплым июльским вечером, когда ещё не стемнело, но на улице уже приятно так похолодало, перебрать чечевицу. О, если бы вы пробовали Золушкину чечевичную похлёбку с букетом средиземноморских трав, вы бы поняли, почему ей так важно самой перебирать зерно. И вот, значит, крыльцо вычищено и выметено, только и ждёт, чтобы на него сели и наслаждались сельской тишиной и благостью, а ещё – шелестом чечевицы в полотняном мешке, Золушка заходит в амбар – а там, оп-ля, сюрпрайз! Вся чечевица как попало перетрогана, в бумажные пакеты пересыпана, вроде бы и сделано дело, но без души, без старания. Зато рядом записка приколота: «Отдыхай, крестница, резвись, тётя фея всю работу за тебя сделала. Лишь бы тебе было хорошо, так-то. Твоя Ф.» Так и сидит Золушка весь вечер на крыльце, и никто её развлечь не может – ни мачеха, ни сёстры, даже письмо от жениха из армии радует, но не вполне.
В день, когда нарядный посыльный приносит всему семейству приглашение на бал, Золушка вспоминает все известные ей молитвы и просит каждое доброе божество не позволить этой информации просочиться в логово крёстной. Потому что Золушка на бал не хочет – это ведь будет её первый бал, а принц, говорят, очень любит приударить за каждой новенькой, такая вот у него королевская привычка. Но божества, понадеявшись друг на друга, просьбу Золушки не выполняют, и в назначенный день, когда всё семейство отправляется на тусовку, а сама девушка наконец-то принимается за давно намеченное благоустройство сада, фея-крёстная эффектно возникает в центре самой неухоженной клумбы.
– О, бедное изнурённое дитя! – восклицает эта безумная леди, – Жестокие неродные твари бросили тебя совсем одну на домашнем хозяйстве, а сами свалили на бал?
– Нет-нет. Я сама очень рада, что избавилась от них, – приветливо улыбается Золушка.
– Узнаю характер твоей матери, узнаю. Та тоже всегда старалась казаться довольной и счастливой – вот и умерла слишком рано, от горя и лишений.
Мать Золушки погибла в автокатастрофе, и фея должна это помнить и лишний раз не болтать об этом, но она выжила из ума настолько, что мелет, как дурная мельница, что придётся.
– Как вы думаете, крёстная, если вместо роз посадить гиацинты, это не будет выглядеть слишком строго? – пытается сменить тему благовоспитанная Золушка.
– Я посажу розы, деточка. Не беспокойся. И гиацинты посажу. А тебе на бал надо. Тебя принц сразу приметит, ты у меня такая выросла красавица! И станешь сейчас ещё краше – не будь я фея!
«Не будь ты фея – скольких проблем удалось бы избежать!» – думает Золушка. Но вслух ничего не говорит – если уж добрая тётушка втемяшила себе что-нибудь в голову, то не успокоится, пока не исполнит это так, как считает разумным. А разумными она, как на грех, всё чаще и чаще нарекает самые бессмысленные и безрассудные вещи.
Так что фея берётся за дело, и при помощи волшебной палочки, превращает в карету каравай хлеба. Да, надо бы тыкву, но у Золушки все тыквы, кабачки и патиссоны благоразумно припрятаны в погребе. Особенно патиссоны. Однажды, желая во что бы то ни стало отправить крестницу в летний лагерь, фея превратила ещё зелёный патиссон в летающую тарелку, и Золушке просто чудом удалось избежать гибели от системы ПВО. Повезло, можно сказать.
Коней приходится делать из маленьких и круглых, как помпоны, домовых мышей (получаются пони), кучера – из кузнечика (получается андроид какой-то), но фея как будто не замечает этого. Она колдует над домашним платьем Золушки, вручает ей чертовски жесткие хрустальные туфли вместо удобных босоножек (мозоли обеспечены уже после первого танца) и отправляет в путь. И Золушка, оглядев на прощание невозделанный сад, садится в карету. Ничего не поделаешь – нельзя расстраивать крёстную, у неё ведь старое больное сердце. Стоит намекнуть ей на то, что вся её помощь, мягко говоря, не стоит выеденного яйца, и старушка может запросто откинуть коньки. А Золушка – добрая девушка, ведь всё у неё в жизни ладится (поскорей бы жених из армии вернулся!), вот она и терпит ненужные и вредные эти заботы. Иной раз сёстры по два часа делают ей расслабляющий массаж, или мачеха отпаивает валерьянкой, когда фея бывает особенно в ударе, но – надо терпеть и прощать старикам их маленькие заскоки, да, все мы это знаем.
Оказавшись во дворце, Золушка прячется за колоннами и спинами рослых придворных дам, но принц всё равно находит её и приглашает на танец.
«Мне спасибо скажи, что он нашёл тебя, скромница ты моя.» – раздаётся в ушах Золушки голос крёстной.
«Потерпи только один танец – и домой! – шепчут милые старшие сёстры, ободряюще пожимая Золушке руки, – Мы потом отвлечём его, хоть он и противный пошляк!»
«Можешь воспользоваться нашим экипажем, тогда успеешь на свой любимый сериал» – smsит мачеха.
Какое счастье, что намерения Золушки ясны и чисты, а родня на её стороне. И жених из армии скоро вернётся.
Подарок Прометея
Освобождённый Прометей сразу отказывается от выгодной службы на Олимпе, потому что хорошо знает местные нравы: лет триста здешние шутники будут подходить к нему и, озабоченно покачивая головой или прищёлкивая языком, интересоваться: «Ну, как печень? Не беспокоит?»
«Пусть забудут» – решает Прометей и отправляется к людям.
Люди, согретые прометеевым огнём, перестали вымирать и мёрзнуть, изобрели массу изобретений, избавились от комплекса неполноценности перед своим благодетелем и теперь запросто приглашают могучего титана в кабак или в гости.
– Я бы предложил вам хорошо зажаренное мясо, – любят приветствовать его местные кабатчики. – Но боюсь, это будет вредно для вашей печени!
Они повторяют друг друга слово в слово, и каждый при этом думает, что замечательно пошутил!
Людские шутки не действую на Прометея. «А ты зато – смертный!» – злорадно думает титан и расплывается в доброжелательной улыбке.
«Надо же, наконец-то моим шуткам хоть кто-то смеётся!» – умиляется про себя смертный и обслуживает почётного гостя с удвоенной любезностью.
В кабаке ли, в гостях, Прометея просят рассказать о том, как он висел на скале, какие муки претерпевал и как потом был освобождён. Послушать его приходят люди из дальних мест, так что история о ком-то, пригвождённом к чему-то и претерпевающем за людское благополучие страшные муки, в разных уголках мира пересказывается по-своему, в зависимости от местных обычаев и способов казни.
Прометей тоже не сидит на месте, изучает людей, дивится их изобретениям. Народы мира сменили шкуры на вполне цивилизованные, хоть и непрактичные костюмы, но не сильно изменились в остальном. Прометея даже слегка утомило их общество, пока он, наконец, не почувствовал, что пришла пора возвращаться на Олимп. Он бы и вернулся в тот же миг, оборвав на середине почтенного какого-то старца, явившегося издалека, но титан не привык приходить куда-нибудь без подарка. А найти подарок для бессмертных богов сложнее, чем кажется наивным людям, привыкшим приносить в жертву всё, что кажется привлекательным им самим.
Однажды, ночуя в доме у какого-то лавочника, Прометей просыпается слишком рано, ещё до рассвета, от страшного звона в ушах. Перебирая в памяти всё, что он вчера пил и курил, Прометей приходит к выводу, что звон ему не примерещился и не является следствием злоупотреблений и излишеств.
В самом деле, выйдя на кухню, он обнаруживает за столом всё лавочниково семейство, уныло поедающее свою кашу.
– Я слышал какой-то странный звук, разбудивший меня. Если началась война – я смогу перенести всех вас в безопасное место. В благодарность за гостеприимство.
– Не существует на этой планете безопасных мест, я вчера телевизор до трёх ночи смотрел, я знаю, – вздыхает хозяин. – Но войны у нас никакой нет, расслабься. Просто нам пора на работу и в школу. А та штука, которую ты слышал, называется «будильник». Очень полезное изобретение – для тех, кто хочет стоять в лавке раньше, чем придёт первый покупатель.
– Ужас какой! И вы вот так, каждый день, вскакиваете ни свет, ни заря по этому звонку?
– А ты что-нибудь другое посоветуешь? – мрачно интересуется хозяин, – Может, притащишь нам с неба волшебную будилку, которая будет ласково щекотать нам пятки и брызгать в лицо какой-нибудь бодрящей ароматной жидкостью?
![Джордж Ланжелан - Муха [= Муха с белой головой / The Fly (La Mouche)]](/uploads/posts/books/65247/65247.jpg)
