Юрий Быков - Московское Время (сборник)
И улыбнулась очаровательной улыбкой.
«Их бы местами поменять: садиста Додина – в хирурги, а ее в терапевты», – подумалось Селищеву.
Он опустился этажом ниже, отыскал кабинет, указанный в направлении на рентген.
– Кто крайний?
– Там… – сонно махнула рукой в конец коридора пухлая женщина с тусклым взглядом.
Надо сказать, что у всех сидящих и стоящих по обеим сторонам коридора были похожие, погашенные безнадежностью глаза. Не желая смиряться с догадкой, Селищев спросил:
– Это все на рентген?
Ответа он не дождался и побрел в конец коридора. Через 20 минут Селищев понял, что очередь не движется.
– А почему никто в кабинет не заходит? – обратился он к усатому мужчине, сидевшему рядом с местом его стояния.
– Ключ ищут, – буркнул тот.
– Какой ключ?
– От кабинета…
Селищев окинул взглядом очередь – ни одного возмущенного лица!
– Но ведь это… бардак!
– Послушайте! – нехорошо посмотрел на него усатый. – Не мешайте ждать!
«Может, они знают чего-то такое, чего я не знаю», – подумал Селищев, направляясь в регистратуру.
И точно.
– Что вы так кипятитесь? – укоряла его добрая бабушка-регистратор. – Я же ведь все объяснила очереди. Молоденькая медсестра пошла покурить, закрыла кабинет и потеряла ключ. Ну? – улыбнулась она. – Теперь вам все понятно?
– И вы полагаете, что это в порядке вещей? – не унимался Селищев.
– А что здесь необычного? Вы что ли никогда ничего не теряли?
– Ладно… Ну а дальше-то что?
– Извините, Галина Павловна, – появился откуда-то очкарик с длинными волосами, завязанными хвостом на затылке. – Аня вышла не покурить, а позвонить в наш офис – сообщить, что аппарат сломался. А уж потом она пошла покурить и потеряла ключ. Я, гражданин, в отличие от вас тут уже больше часа кукую… и ничего!
– Блеск! Оказывается, еще и рентген не работает!
– Да не нервничайте вы так, – успокаивающе протянула бабушка. – Найдем ключ, починим аппарат, сделаем снимок, залечим зуб. Хорошо все будет…
– Но вы ключ-то хотя бы ищете?
– Чтобы найти, нужно знать, где искать, – мягко и мудро заметила Галина Павловна.
– Так спросите у этой… у Ани!
– Она уехала: ее главврач со статистикой отправил в райздрав.
У Селищева глаза полезли на лоб.
– Как же можно было в такой ситуации ее куда-то отправлять?!
– А кого же еще? – искренне удивилась бабушка. – Все же ведь заняты. Одна она оказалась без дела: кабинет-то закрыт.
– И аппарат сломан, – поддержал ее весомым аргументом очкастый мастер.
На секунду, не более, подобное объяснение показалось Селищеву логичным, но он тут же опомнился: «Да я с ними тут с ума сойду!» И выкрикнул:
– Так позвоните ей!
– Нельзя, – как можно спокойнее отвечала Галина Павловна. – Мобильный телефон она в кабинете оставила.
– Который закрыт, – на всякий случай напомнил хвостатый очкарик.
– У-у-у, – застонал Селищев, и на ум ему пришло еще одно – последнее:
– А разве не положено иметь запасных ключей? Есть они у вас?
– Положено, и они у нас есть, – в том же бережном тоне, как если б Селищев был чокнутым на гране припадка, продолжила бабушка. – Вот здесь запасные ключи от всех кабинетов, – указала она на плоский двустворчатый шкафчик, привешенный к стене.
– Что же мешает его открыть? Тоже ключ потерян? – нервно усмехнулся Селищев.
– Нет, не потерян. Он в личинке. Его Николай Ильич сломал.
– Кто???
– Наш завхоз. Полез спьяну зачем-то в шкафчик и обломил ключ. Для руководства это стало последней каплей терпения.
– И что дальше?
– Все. Уволили Николая Ильича.
– Я не об этом! Я про шкафчик!
– А… Так нового завхоза у нас все еще нет. Вот как назначат…
– Достаточно! – решительно перебил Галину Павловну Селищев. – Я пойду сам искать ключ от кабинета! Где тут у вас курилка?
– Дело в том, что Аня обычно ходит курить в поликлинику напротив – там ее подруга работает… А куда она пошла в этот раз – неизвестно. Кстати! – осенило бабушку. – Вы можете снимок сделать там. Правда, за деньги. Зато ждать не придется.
Селищев заинтересовано посмотрел на нее.
– В самом деле?
– Ну, конечно! Это самый разумный выход. Зуб-то, поди, болит? Зуб не болел: Селищев в напряжении последнего часа забыл о нем, и тот от безразличия к себе стих. Но Селищев, конечно, понимал, что благополучие это обманчиво.
3
Селищева всегда раздражали эти два словечка, с недавних пор нагло угнездившиеся в русском языке. Одно из них – «секьюрити» – белело латиницей на черной униформе мужчины с важно-каменным лицом, коренастом и «беременном» (исключительно, чтобы не вступить в противоречие с замыслом божьим, оставим кавычки на месте).
Встретив Селищева при входе в поликлинику, он велел надеть бахилы и произнес второе ненавистное Селищеву слово – «ресепшен». Очевидно, указывать местоположение регистратуры входило в круг его должностных обязанностей (не от человеко же любия с таким-то лицом!)
К удивлению Селищева над ресепшеном висела «русская» табличка «регистратура». А еще приятно удивило, что ни туда, ни в кассу, ни в рентгеновский кабинет очереди практически отсутствовали. «Все-таки есть плюсы в платной медицине», – умиротворяясь, констатировал Селищев. Однако преждевременно потеплело у него на душе.
Рентгенша, худенькая блондинка с яркими губами, взглянув на направление, заявила:
– Мы одиночные снимки не делаем, только панорамные.
И глаза ее довольно блеснули.
– Как это?
– Целиком всей челюсти.
– А почему?
– Послушайте, гражданин! Я же вам объяснила, что аппарат сломался! Только панорамные выдает!
– Ничего вы мне не объясняли…
– Да? – холодно взглянула она. – Разве вы не знаете, что рентген неисправен?
– Знаю.
– От кого?
– От вас. Но…
– Так что же вы говорите, будто я вам ничего не объясняла?!
«А, черт!..» – сказал про себя Селищев и произнес:
– Ладно, хорошо… А скоро аппарат починят?
– Я заявку дала, – победительно смягчила напор рентгенша. Сейчас мастер на вызове в соседней поликлинике. Потом к нам.
– Ага, – зная, как поступить, сказал Селищев и вышел из кабинета.
4
– Да поймите вы… Как ваше отчество? – вот уже четверть часа бился с мастером Селищев.
– Альбертыч. Но можно просто, я же говорил, – Рудик.
– Объясните мне, Рудольф Альбертыч, так ли важно, в какой последовательности вы выполните заявки?
– Но дело в том, – вежливо отвечал Рудик, – что диспетчер мне не передавала заявку на ремонт в соседней поликлинике. У нас такой порядок: следующая заявка реализуется только после исполнения предыдущей.
– Ну ладно бы вы ничего не знали о второй заявке. Но вы же знаете!
– Только с ваших слов.
– Тогда позвоните диспетчеру…
Мастер вздохнул. Он смотрел на Селищева тихо и грустно. «Безнадежный случай», – говорило его молчание.
– В самом деле, молодой человек, – не выдержала Галина Павловна, присутствовавшая при споре, – разве допустимо нарушать очередь? Ведь в магазине на подобное вы не решились бы. Почему же здесь можно?
«А ведь так оно и есть, – толкнулось вдруг в голове Селищева. – Откуда у меня уверенность, что один я рассуждаю логично? Сейчас, пожалуй, бабуля права. Да и тогда, еще раньше, когда мне это только показалось…» Селищев виновато посмотрел на нее, на Рудика…
Он вернулся в поликлинику напротив. Охранник снова произнес фразу про бахилы и ресепшен, ничуть не смущаясь тем, что всего час назад уже говорил ее Селищеву. Правда, чтобы осознать этот факт, требовалось «включить» мозги.
«Ага, оно ему надо?!» – мысленно усмехнулся Селищев. «А, может, у него инструкция такая, – тут же возразил он самому себе, – не взирая ни на что, каждому говорить про бахилы и ресепшен». «Да брось, – никак не прогонялась усмешка. – Обыкновенный балбес, этот секьюрити. Подобные ему живут при каждом учреждении. Стоят себе, как кто-то метко выразился, «столбиками жира», и ни пользы от них, ни вреда. Так… атрибут уважающего себя заведения». «С чего ты взял, что ни пользы ни вреда? Ты был им? Знаешь круг его обязанностей?» – воинственно повставали справедливые вопросы. И спорить с самим собой больше Селищеву не захотелось.
– А точно на панорамном снимке будет виден нужный зуб? – спросил он, садясь в кресло.
– Там все будет видно, – обнадежила рентгенша. И как бы для себя, еле слышно добавила:
– Может еще какой зуб придется вырвать…
Селищев поежился.
– Я про удаление зуба ничего не говорил.
– И я не говорила.
– Да только что!
Женщина пожала плечами и молча ушла за перегородку колдовать над аппаратом.
– Селищев, пока снимок сохнет, – сказала она по окончании процедуры, – сходите на ресепшен и доплатите. Я вот тут вам написала.
