Владимир Романовский - Средневековый детектив
– Так, – сказал ей Хелье. – Тебе чего?
Корова продолжала укоризненно смотреть. Выглянул Дир.
– Заплутала, бедная, – догадался он. – Зря ты сюда пришла. Годрик тебя сейчас съест, всю.
Выглянул Годрик.
– О! Какие гости к нам.
– Чего ей здесь надо? – спросил Хелье. – Заплутала, что ли?
– Заплутала, – подтвердил Годрик. – И тяжело ей. Хочет, чтобы ее подоили. Сейчас я ее подою. Где-то тут крынка была вместительная.
– Интересно, – сказал Дир.
– Дир, ты ж вроде собирался на торг, – недовольно заметил Хелье. – Ты что, никогда не видел, как коров доят? Иди на торг. Некогда.
– Я…
– На торг иди. И возвращайся быстро. Чем скорее, тем лучше. Кстати, заодно купи чего-нибудь поесть по пути, а то мы действительно корову эту съедим.
Годрик выскочил на крыльцо и приблизился к корове.
– Так, – сказал он, приседая. – Ого. Долго тебя не доили.
Дир прицепил сверд, накинул сленгкаппу, сказал, «Ну, я пошел тогда» – и вышел.
Глава двадцать первая. Случайный заработок
Ко времени прибытия Дира торг оживился, наполнился народом, заговорил, задвигался. Сперва Дир отправился в скоморошенную лавку и там купил накладную бороду. Взяли с него полгривны. Он не возмутился, хотя и прикинул, что это очень дорого, а скоморохи, вроде бы, люди не слишком богатые. У Готского Двора, в лавке, торгующей самыми изящными фасонами, в том числе киевскими, Дир понял, что денег ему не хватит. Он и сам любил приодеться и покрасоваться перед народом в щегольских сапогах или эффектной расцветки сленгкаппе, но, попросив показать ему то, что пользовалось наибольшим спросом у богатой новгородской молодежи и справившись о ценах, впал он в уныние. Одни порты с узорами по бокам, о которых Хелье забыл упомянуть, но которые считались неотъемлемым атрибутом молодежного костюма, стоили две гривны! Сапоги с нарочито просторными, чрезмерно широкими голенищами – две гривны! Сленгкаппа с разрезами – три гривны. Шапка – не шапка, а один околыш – шесть гривен! Полгривны за какую-то специальную обмотку поверх гашника, с драконами. Пряжка для сленгкаппы – полгривны. Итого – четырнадцать гривен!
Дир не стал даже торговаться – глупо. Ну, собьешь гривны две-три, а смысл какой? Освободил их Ярослав от дани, видите ли … а они вон чего себе покупают … за такие деньги…
Понурый, Дир походил по торгу, зашел в другую лавку, торговавшую обычной одеждой, где полный набор можно было купить за четверть гривны, осмотрел этот набор и затосковал. Действительно, одежда в Готском Дворе была совсем другого покроя.
Выпив кружку свира, он понаблюдал за представлением скоморохов, которое не показалось ему смешным. Хелье расстроится. Может, купить обычную одежку, а потом пусть Годрик что-нибудь придумает, переделает? Нет, не выйдет. Все-таки Святополк мог бы и больше денег выдать на путешествие. Я, правда, поиздержался на пиру у Второго Волока, но не подобает ведь киевскому военачальнику пить, есть и угощать меньше, чем какому-то там купцу Кундере! Тот всех кормил, поил – ну и я тоже. Так надо.
В одном из увеселительных заграждений демонстрировалось искусство кулачного боя. Гвоздем программы состоял огромного роста и небывало мощного телосложения псковитянин, учившийся в свое время искусству своему у греков. Еще несколько бойцов, тоже кряжистых, показывали публике разное – пробивали насквозь доски, упражнялись друг с другом. Наличествовал хозяин представления, предшественник будущих импресарио, зычным голосом зазывающий публику. Одним из самых эффектных номеров было предложение любому желающему испытать свои силы, сразившись с любым из его воспитанников. Желающий делал ставку – в пропорции один к десяти! Любому поставившему гривну обещалось в случае победы десять гривен. Только что проигравший бой понурый крепкий варанг покидал поле. Гвоздь программы вышел в центр заграждения, голый до пояса, поигрывая огромными мускулами, и надменно оглядел толпу.
– Кто желает? Кто желает? – скандировал импресарио. – Одна гривна против десяти! Кувалда – лучший кулачный боец в мире! Победить его равносильно присвоению тебе звания лучшего! Кто желает?
– Гривна против пятнадцати, – сказал Дир, перегибаясь через загородку.
Чья-то рука легла ему на плечо.
– Не дразни их, – сказал Гостемил. – Люди заняты делом. Деньги зарабатывают.
– А мне-то что, – возразил Дир. – Предлагают, и я тоже предлагаю.
– Зачем?
Дир помялся.
– Нужны деньги. У тебя нет ли четырнадцати гривен?
– С собою нет.
– А дома?
– Не знаю. Может и есть. К вечеру точно будут.
– К вечеру мне не нужно. Мне нужно сейчас.
– Зачем? – спросил Гостемил удивленно.
– Нужно. Так что же! – крикнул Дир. – Гривна против пятнадцати! Кувалда, говоришь? Вот с Кувалдой и буду драться! Пятнадцать гривен!
– Он тебе башку твою дурную снесет, – спокойно сказал Гостемил.
– Отстань.
– Как ты сказал? – импресарио приблизился к ним. – Пятнадцать?
– Именно. За десять я с ним не буду кулачиться. А за пятнадцать – почему бы и нет. Вот гривна.
Импресарио оглядел Дира и усмехнулся.
– Правила знаешь?
– Какие?
– Действовать можно только кулаками. Не хватать, не наваливаться телом, не обнимать, ногами не бить.
– Это старинные правила.
– Самые лучшие.
– Согласен, – сказал Дир.
– Дир, не дури, – предупредил Гостемил.
– Я и не дурю.
Гостемил вздохнул и, подумав, что дальнейшие попытки убедить дурака бессмысленны и утомительны, замолчал и стал наблюдать за действом.
Дир перелез заграждение и вышел к центру. Кувалда был чуть выше его, но шире туловищем. Дир и не знал, что такие широкие люди бывают, топчут землю. Псковитянин Кувалда, надо же.
– До первого падения, – добавил импресарио. – Ниже пояса не бить.
Дир кивнул.
Кувалда поглядел на него, улыбаясь.
– Я тебя не очень сильно, – сказал он медленно. Возможно, ему было трудно выговаривать слова. Может, у него язык тоже сделан был из неестественно больших мускулов.
Бойцы встали в позицию. Богатырское телосложение Дира и рост его как-то потускнели слегка на фоне Кувалды. Люди вокруг восторженно загудели.
Скинув сленгкаппу, Дир бросил ее через заграждение в направлении Гостемила. Гостемил сделал вид, что ничего не заметил, и сленгкаппа упала на землю.
– Ну ты чего? – возмутился Дир.
– А?
– Почему не поймал сленгкаппу?
– Ты меня, кажется, с Годриком перепутал, – сказал Гостемил.
– На равных, на равных, – пробурчал Дир, вспоминая давешний разговор с Хелье, и встал в позицию.
Кувалда спокойно ждал. Дир понял, что противник не собирается нападать первым. Тогда он чуть присел, мотнул головой, подскочил к противнику и нанес первый удар. Кувалда закрылся одной рукой, запястье пришлось на запястье, и кулак Дира не достал до головы супостата. Кувалда улыбнулся. Дир ударил его в живот и снова наткнулся на защиту.
Да, умелый парень, подумал Дир. И силища какая. Такие удары должны доходить до цели, прикрывайся, не прикрывайся. А тут нет. Сейчас мне придется туго. Жалко нельзя действовать ногами. Очень жалко.
Тут Кувалда нанес первый удар – ленивый, как от мухи отмахивался, но Дир едва успел увернуться. Кулак Кувалды скользнул мимо, слегка задев ухо Дира, и Дир оценил этот удар. Силой гада не побьешь, понял он, чувствуя, как туман в голове сгущается. Он отступил на два шага, тряхнул головой, посмотрел по сторонам, и неожиданно метнулся к Кувалде. Последовала очередь яростных ударов, и шестой, слева, с подпрыгом, достиг цели – Дир попал Кувалде чуть ниже глаза в скулу. Кувалда качнулся, воспринял противника всерьез, и перешел в наступление. Дир, ловкий, гибкий несмотря на телосложение, уворачивался, уходил, приседал, перемещался, ища открытые места в защите противника, отвечая короткими ударами. Один раз он попробовал остановить удар в ребра, подставив локоть, и боль, которую он почувствовал, дала ему понять, что делать этого больше не надо. Кувалда наступал. Дир, метнувшись в сторону и не давая Кувалде времени повернуться, проскочил, пригнувшись, у него под локтем и нанес удар снизу по челюсти. Кувалда качнулся, отступил на два шага, но не упал. Глаз у него начал заплывать, и был он заметно озлоблен. Дир, не давая ему опомниться, атаковал напрямую, круша защиту – один за другим удары, каждый из которых уложил бы, вроде бы, любого противника, достигали цели, но Кувалда все не падал. И Дир, начавший уставать, потерял самообладание. В ярости, забыв обо всем, он замолотил кулаками куда попало – и пропустил главный удар, пришедшийся ему рядом с ухом, прямой справа.
Дир рухнул на землю.
Кругом восторженно закричали, загикали, затопали. Дир с трудом очухался, приподнялся на руках, снова упал, снова приподнялся, и в конце концов, сориентировавшись в качающемся пространстве, встал в полный рост.
– Ты достойный противник, – выговорил Кувалда.
